Порочная игра - Анастасия Бойд

– Прости, - выждав небольшую паузу, сказал он. – Почему ты не отвечала мне?

– Я не знала, что можно ответить на такие пошлые сообщения, - тихо произнесла я, не повернув голову в его сторону. Глеб присел рядом со мной.

– Я бы мог позвонить, но слушать твои огрызания удовольствие сомнительное, пускай даже их воспроизводит такой приятный голос. А так... Ты хотя бы поняла, что я думал о тебе, - Хлыстов рассуждал так серьёзно, что я даже чуть не поверила его комплиментам.

– Почему? - я взглянула на него, и сразу же опустила глаза.

– Почему думал? Странный вопрос, снежинка, - усмехнулся он, и опустил свою ладонь мне на колено, немного сжав его. – Может, потому что ты ведёшь себя со мной слишком непредсказуемо, непривычно, и мне интересно наблюдать за подобным явлением в моей жизни? 

– Я не городская сумасшедшая, чтобы забавлять тебя своими неожиданными поступками. Может оставишь меня в покое? - проворчала я, в надежде, что он не согласится на это.

– Нет, не могу. Мы ведь оба не хотим, чтобы я это делал.

– И чего же я хочу по-твоему? - пренебрежительно спросила я, удивляясь его уверенности.

– Меня. Это то, в чём я точно уверен. А в остальном... Возможно, ты хочешь почувствовать себя крутой, взрослой женщиной, и чтобы я валялся у твоих ног. Чтобы ты диктовала мне свои правила. Не знаю, кому и что ты хочешь доказать, но твоей игрушкой я никогда не стану, а вот договориться со мной вполне возможно, - плавно проговаривал Хлыстов, убирая волосы с моей шеи, и провёл по ней кончиком пальца.

– О чём? - напряглась я, пытаясь усмирить свои мурашки.

– Ты не хамишь мне, не выделываешься, не игнорируешь, и мы просто занимаемся тем, что нам нравится. Тебе ведь нравится то, что мы делаем друг с другом? - он вкрадчиво уговаривал меня, зарываясь пальцами в волосы и целуя за ухом.

– Это что какой-то договор? - во что он хочет меня втянуть?

– Не так что бы... Просто устная договоренность. Сговорчивость, регулярный секс и свобода. 

– Свобода? Я не буду посетителем твоего общественного места.

– Нет же... Свобода, но при этом отсутствие третьих лиц в наших отношениях. То есть, без свиданий, прогулок, общего будущего, общего быта, знакомства с родственниками... - Хлыстов сразу же осёкся, и я чуть не убила его взглядом. – Прости, снежинка. Я не хотел... Я не специально.

– Мне всё равно, - выдавила я из себя, потупившись на свои руки. Конечно, не специально. Он ведь просто не думает обо мне, как о человеке, который что-то чувствует.

– В общем, никаких измен и секса втроём. 

– И вчетвером?

– Не думаю, что мне нужен кто-то в дополнение к тебе. Тут хоть бы тебя выдержать, - вздохнул Глеб, и я тихо рассмеялась, рассматривая его серьёзное лицо.

Он спрыгнул со стола и стал напротив, схватившись за мои колени.

– Тебе нужно подумать? Хорошо, но позволь в качестве аванса и спойлера сделать кое-что, - хитро ухмыльнулся он, поглаживая мои ноги.

– Я не стану спать с тобой на преподавательском столе, - сразу же предупредила я.

– Брось. За ним в основном сижу я, и мне будет очень приятно смотреть на него после этого. Спустись ближе к краю, - сказал он, но я не стала слушаться, удивлённо глядя на него. 

Хлыстов потянул меня за ягодицы на себя, и я проскользила до края стола, чуть не свалившись оттуда. Я села немного удобнее, упёрлась руками в поверхность, и наблюдала как Хлыстов медленно опускается на колени передо мной. Он потянул мою юбку вверх, развёл ноги в стороны, и приблизившись, поцеловал у самой резинки белья. Я немного поёжилась от неловкости. Такого со мной ещё не было. Глеб никогда этого не делал. Разве это не унизительно для такого самовлюблённого мужчины, который привык получать, а не давать? Его язык прошёлся у меня между ног, сквозь тонкую ткань, и я зажмурилась, будто почувствовала стыд. Он целовал, всасывал, гладил, и вскоре я ощутила неприятную влажность трусиков. 

– Приподними попку, снежинка, - тихо сказал Хлыстов. 

Я немного оторвала бёдра от стола, Глеб быстро спустил бельё с моих ягодиц, и когда я села обратно, он стянул трусики окончательно, сунув их себе в карман. Опыт был заметен в каждом движении... Сколько раз он так делал? Сколько у него было студенток до меня? Были ли во время? Хлыстов забросил мою ногу себе на плечо, и поцеловал во внутреннюю сторону бедра, приближаясь к месту, которое он никогда не видел так открыто до этого момента. Я подавила стеснение и сосредоточилась на том, что всё-таки поставила Хлыстова на колени, а ведь это только начало. Дальше он будет просить от меня большего. Но нет. Я напомню ему о нашем уговоре и отвергну. Пальцами одной руки, Хлыстов помогал своему языку доводить меня до блаженства, лаская складки и проникая внутрь, а второй рукой забрался под мою футболку, поглаживая живот, грудь, поясницу... Я подавляла стоны, осознавая, где мы находимся, и запрокинув голову, всё же не сдержалась. 

– Можешь кричать, Катя. В этом крыле сейчас никого нет, - отвлёкся довольный Хлыстов, и опустив ладонь на голову своего любовника, я подтолкнула его обратно.

Он возобновил свои ласки с ещё большим напором. Я уже не сдерживала стоны, опустившись на локти, и выгибаясь в пояснице. Когда пальцы Хлыстова в очередной раз вошли в меня, то будто нажали какую-то кнопку, отчего тело охватила приятная дрожь, заставившая млеть и сладко сжиматься. Я рухнула на спину, тихо постанывая, пока Хлыстов продолжал медленно целовать меня, заставляя судорожно вздрагивать. Он поднялся, и навис надо мной, пока я бессильно его рассматривала. Бессильно и покорно. 

– Видишь, я не всегда бываю эгоистом. И уйду сейчас отсюда с гордо поднятым членом, ничего не требуя для себя.

– Благородный... - насмешливо прошептала я, устало улыбаясь. 

Хлыстов накрыл мои губы своими, и я податливо ответила на его поцелуй, впервые задействовав для этого свой язык. Я ещё не раз об этом пожалею. Распростёртая, покорная, побеждённая... Меня снова используют, подвергнув соблюдению правил, и предадут, когда интерес стихнет. Всё так предсказуемо. Вот только почему, когда Хлыстов трахал меня, я воспринимала это как заботу и любовь? Как восхищение и притяжение... Зря я к нему полезла.

– Постой, Катя, - остановил меня Глеб у выхода из аудитории. – Пожалуйста, ответь мне, если позвоню или напишу.

– Не могу обещать.

– А получится ли у нас встретиться на каникулах? - не унимался он.

– Нет.

– Ясно... Договориться не выйдет. Почему ты такая упрямая? - с нежностью в глазах, смотрел на меня Хлыстов, подпирая дверь. Я схватилась за ручку, думая, стоит ли оправдываться, и не выдержала.

– На каникулах меня не будет в городе. Я уеду к сестре своего отца.

– Такая женщина называется "тётушка".