Карл Великий - Рене Мюссо-Гулар

class="p1">«В те времена был обычай созывать собрание дважды в год… На первом решали дела всего королевства на ближайший год… На второе собрание съезжались только наиболее именитые люди… Император доводил до сведения участников одного либо другого собрания… свои решения относительно издания законов или же распоряжений, излагая их в должном количестве статей… Когда погода была хорошая, собрания происходили на открытом воздухе, в противном же случае собравшиеся размещались в доме, в нескольких его залах, дабы знатные вассалы, избранные специально для обсуждения королевских предложений, смогли исполнить обязанность свою в стороне от прочего народу, коего собиралось множество… Уединившись от прочего люда, магнаты, клирики и миряне были вправе заседать совместно или по отдельности… Король спрашивал у каждого, не случилось ли в той части королевства, откуда он прибыл, чего-либо примечательного или достойного занесения в анналы, ибо каждому из магнатов было не только позволено, но даже изначально предписано прежде чем явиться на сейм, подробно осведомиться обо всех делах королевства, как внутренних, так и внешних… Если в каком-либо уголке королевства народ приходил в волнение, король интересовался о причинах сего волнения, и спрашивал, выражалось ли волнение сие только в ропоте или же были произведены некие беспорядки, и не следует ли Генеральному собранию позаботиться об усмирении сих беспорядков, и задавал еще много подобных вопросов…» (Hincmar. De Ordine Palatii / Ed. M. Prou, 29 а 36).

Король задавал вопросы и выслушивал ответы, соглашался или вносил свои предложения.

В результате этих диалогов рождалось решение государя, и именно оно являлось последним и окончательным.

Так было в 787 г. во время процесса по делу Адальрика из Оша и в 788 г., когда выносился приговор Тассилону Баварскому: тогда Карл предложил заменить смертную казнь, которой требовала знать, ссылкой или заточением в монастырь.

Таким образом, Генеральное собрание представляло собой своеобразное расширенное центральное правительство; являясь наследником прежних меровингских ассамблей, оно, однако, действовало гораздо более эффективно, так как в своей деятельности опиралось на теократические принципы. Оно обеспечивало всеобщее одобрение королевских решений, ибо принимать в нем участие теоретически имел право каждый свободный человек королевства.

Генеральное собрание, собиравшееся весной, дублировалось собранием осенним, состав которого был ограничен: в нем участвовали только могущественнейшие из могущественных (fortiores); на нем подготавливалось весеннее собрание.

Одним словом, двор, являвшийся центральным органом управления, не замыкался в самом себе. Он правил, воспитывал кадры для администрации, указывал сыновьям мятежной знати, какой путь им следует выбирать, давал советы местным властям и одновременно надзирал за ними. Право быть принятым при дворе имел каждый свободный человек: примером тому может служить Жан де Фонжонкуз, покинувший в 795 г. свою далекую Септиманию, чтобы отправиться в королевский дворец в Ахене; он был уверен, что не встретит отказа и будет не только принят при дворе, но и получит аудиенцию у самого короля.

3. Различные системы местной администрации. Территория, где распевали Laudes в честь короля, была слишком велика, слишком разнородна, чтобы везде устанавливать единые порядки. На наш взгляд, можно выделить три модели организации управления на местах.

А. Малые королевства (régna) представляли собой обширные земли, находящиеся под управлением младшего сына короля. Здесь сохранялись прежние учреждения и местные органы управления, однако все они находились в подчинении у короля франков. Таких королевств всего два, и созданы они были, по сути, одновременно: в 781 г. образовалось королевство Италия, переданное в распоряжение Пипина, и королевство Аквитания, предназначенное Людовику. Малые королевства обладали особым статусом, тем не менее во всех указах обязательно подчеркивалась зависимость королей Италии и Аквитании от короля франков и лангобардов. Когда речь идет непосредственно об Аквитании, необходимо помнить, что в сущности произошло возрождение этого королевства, практически исчезнувшего к тому времени, когда Карл Великий взошел на престол. Когда Карл обратил внимание на Аквитанию, эта область находилась под управлением герцогов, оказавших королю столь упорное сопротивление, что ему пришлось отстранить от власти местную правящую династию. Территориальное устройство нового королевства напоминало структуру королевства Хариберта (ум. в 632 г.), и, подобно Хариберту, Людовику предстояло решить сложную задачу по усмирению края, в частности провинции Гасконь. Новшество заключалось в создании особой системы взаимоотношений между новой королевской властью Аквитании и властью короля Карла. Король Людовик издавал законы, вершил правосудие и водил в походы армию; эти же самые функции исполнял в регионе и Карл Великий — на том основании, что ему одному принадлежал титул короля франков. Так впервые возникло понятие «малое королевство».

В Италии, как и в Аквитании и во владениях лангобардских герцогов, которые в определенном отношении вполне можно сравнить с малыми королевствами, основным лицом, осуществлявшим местное управление, являлся граф (comes). У лангобардов он именовался гастальдом (gastald), но функции осуществлял те же. Таким образом, в целом административное устройство малых королевств не слишком отличалось от системы, принятой на всей остальной территории, принадлежавшей франкам. Однако из-за их удаленности от центральной власти и определенных неувязок, происходивших из-за отсутствия четкости в разграничении функций двух уровней королевской власти, Карл регулярно отправлял в малые королевства своих посланцев (missi), исполнявших роль временных наблюдателей и контролеров. Около 789 г. он издал два капитулярия, специально адресованные посланцам в Аквитании и Италии. Позднее Карл разделил всю территорию королевства франков на округа (missatica), каждый из которых также подлежал контролю его посланцев.

Б. Марки (mаrса) представляли собой промежуточную структуру между властью короля и властью графа. Расположенные на периферии франкских земель, они выполняли функции приграничных дозорных пунктов, наблюдательных форпостов, особенно когда ближайшие соседи были достаточно грозными противниками. Фриульская, Бретонская, Испанская марки состояли из нескольких графств, управляемых графами, среди которых один имел титул наместника границ (praefectus limitis). Тот, кому доверялось наместничество (praefectura), именовался префектом, графом или маркизом (marchio), а иногда даже герцогом, как во Фриуле. Префект — главный правитель марки; ее административное устройство подчинено прежде всего задачам, связанным с ведением войны. Правитель обладал большой полнотой личной власти, что, по сути, превращало его в вице-короля управляемой им области. Основное отличие марки от вышеуказанных малых королевств состоит в том, что ей никогда не управляют королевские сыновья. Даже если правитель марки, как, например, Гильом Тулузский, и состоит в родстве с королевским домом, он тем не менее весьма далек от трона и не имеет на него никаких прав. Следует также отметить, что его должность является временной.

В. Граф (comes) — единственное связующе звено между королем и свободными людьми, проживающими в королевстве. Воспитанный при дворе и избранный за свои руководящие способности самим королем, он направлялся в округ (pagus), именуемый графством, центром которого чаще всего был город, где расположена кафедра