Апрельский поцелуй - Анастасия Соловьева

— Нет, — резко отвечает он. — Либо ты отправляешься со мной в Киев, либо наша встреча так и останется в памяти маленьким приятным впечатлением, из которого могло бы вырасти что-то большее, но мы этого никогда не узнаем. Обмениваться номерами не вижу смысла.

— Но… Как скажешь.

— Я буду ждать тебя у вокзала, Тина, — хрипло произносит Алекс и целует меня. Вновь требовательно и властно, подчиняя и прогибая под себя.

Разве можно от этого отказаться? Мой любимый вокалист предлагает провести ещё один день вместе с ним, а я почему-то тушуюсь, ищу нелепые отговорки. Испугалась, растеряна, дезориентирована. Мой уютный мирок пошатнулся и развалился за считанные часы, а я напрасно пытаюсь собрать его обломки. Как раньше уже не будет. Этот день всё изменил.

— Тина? Это ты? — от звонкого родного голоса учащается сердцебиение. Я мгновенно прекращаю поцелуй и отшатываюсь от Алекса.

Рядом стоит Димка. И ошарашенно смотрит на меня.

— Дим, что ты здесь делаешь? — отхожу от Алекса на безопасное расстояние и с тревогой разглядываю друга. Он какой-то потерянный и уставший, волосы взъерошены, а в глазах нет привычного жизнерадостного блеска.

— Не хотел, чтобы ты одна так поздно добиралась в общагу. Мало ли, кто тут возле рок-клуба ошивается, — сухо отвечает Дима. — Но ты, я вижу, развлекаешься.

Если он злится — его не остановить. Нужно просто ждать, когда вспышка утихнет. Нервно улыбаюсь Алексу и говорю:

— Мне пора идти. Завтра увидимся, — быстро чмокаю его в щёку, замечая довольную усмешку. Я на девяносто процентов уверена, что поеду в Киев, поэтому так сказала.

Алекс скрывается в рок-кафе, а я подхожу к Димке и несмело касаюсь его плеча. Тормошу немного, как делаю всегда, когда он злится.

— Я случайно встретила Алекса в пиццерии. Подошла взять автограф, а он предложил с ним прогуляться. Дим, я не могла упустить свой шанс. Это же сам Алекс!

— Пойдём на остановку, скоро маршрутки перестанут ходить, — он ведёт плечом и сбрасывает мою руку.

Плетусь за лучшим другом, чувствуя груз вины на душе. Вроде бы и не сделала ничего плохого, а всё равно эйфория испарилась, восторг куда-то исчез, и я полностью вернулась в реальный мир. Димка, общага, универ. Словно и не было встречи с Алексом.

В общежитии тихо и спокойно, тусклый свет освещает длинные коридоры. Захожу в свою комнату, переодеваюсь в домашнюю футболку и штаны, впускаю Димку. Соседок нет, нас никто не потревожит.

— Чай или кофе хочешь? — спрашиваю несмело.

— Без разницы.

На кухне жду, пока закипит чайник, опускаю в кружки чайные пакетики, наблюдаю, как вода окрашивается в тёмно-коричневый цвет. Возвращаюсь в комнату с горячими напитками. Протягиваю кружку Диме, он кивает и ставит её на стол. Сама дую, чтобы остудить чай, и осторожно пью терпко-сладкую жидкость.

Привычные действия не успокаивают, а чувство вины превращается в огромный ледяной шар, давящий на грудную клетку.

— Рассказывай, — требовательно произносит Дима.

Глубокий вдох и выдох. Скованность в теле и пульсирующая головная боль. Быстро ввожу друга в курс дела, упоминаю всё, даже напористые поцелуи на набережной и странные слова про музу.

— И вот Алекс предложил поехать с ним в столицу, — завершаю свою длинную речь. — Я запуталась. Вроде и хочу, а вроде и страшно до безумия. Что думаешь?

— Тина, неужели ты влюбилась в этого музыканта? — с горечью спрашивает Дима.

— Нет, — мотаю головой до боли в шейных позвонках. — Я влюблена в его творчество, но не в него.

— Тогда зачем тебе ехать с ним в Киев?

— Ну это же Алекс, мой любимый вокалист! Дим, как ты не понимаешь?

— Поэтому ты с ним целовалась?

— Да это тут при чём? — мгновенно возмущаюсь, желая защитить себя. — И вообще — не тебе судить!

— Ты о чём сейчас, Тин?

— Я видела, как ты пытался засосать новенькую Светочку!

Димка закрывает глаза, напрягает челюсть и качает головой. Тяжело вздыхает, вспоминает наконец про чай и берёт кружку в руки.

— Я не собирался целовать Свету. Она — моя старая знакомая. Мы три года подряд виделись на областных олимпиадах, конечно, общались, пока ждали результаты. Я не знал, что она будет учиться в нашем универе. Предложил сесть рядом, рассказал про преподов, скинул расписание в телеграме. А потом мы решили прогуляться, вспомнить школьное прошлое. Балкон был открыт, мимо как раз проезжал мотоциклист, я наклонился к Свете, чтобы лучше её слышать — и в этот момент раздался грохот. Оказалось, моя лучшая подруга за нами шпионит. А потом убегает почему-то, даже не извинившись. Что ты на это скажешь?

Дышать сразу становится легче. Я всё неправильно поняла. Не повёлся Димка на блондинистую Светлану, просто они давно знакомы. Но если бы я так сильно не ошиблась, то не прогуляла бы следующие пары и не встретила в “Джузеппе” самого Алекса. Одно неверное решение — и вся жизнь перевернулась с ног на голову.

— Дим, я погорячилась, извини.

Он еле заметно кивает. Отставляет в сторону кружку, садится рядом со мной на застеленную кровать и внимательно смотрит. В синих глазах — тревога и печаль, и в этом только моя вина. Почему все не могут быть счастливы? Хочу, чтобы Алекс не требовал ехать с ним в другой город, а Димка не волновался по пустякам. Со мной же всё хорошо.

Поднимаю руку и прикасаюсь к щеке друга. Снова он не побрился, раньше за ним такого не наблюдалось.

— Так ты меня не задобришь, — Димка убирает мою ладонь, уголок его губ дёргается в непонятной эмоции. — Как отговорить тебя от необдуманного решения?

— Никак, Дим. Это моя жизнь. Я не хочу на старости лет думать, что могла провести ещё один день с Алексом, но отказалась от своего счастья из-за уговоров лучшего друга.

— Значит, Алекс — это твоё счастье? — напрягается Дима.

— Я не знаю. Я ничего не знаю! Но если не рискну — буду всю жизнь винить себя за трусость. Вдруг с Алексом что-то получится? Не зря же он меня музой называл, даже песню после нашего поцелуя написал. А если это судьба?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Ты себя вообще слышишь? — Дима резко поднимается с кровати и начинает ходить по комнате. — Встреча, предначертанная судьбой? Ты — муза Александра Милошевича? Тебе самой не смешно?