Дзен-софт - Алексей Верт

— Готово, — пробормотал он. — Должно работать.

И все замерли в ожидании. Гудвин — натянув на лицо неискреннюю улыбку и пытаясь успокоить заходившееся в панике сердце; бритый — с напряженным, сосредоточенным выражением в серо-стальных глазах; будущие жертвы «Урагана» — чуть заметно шевеля губами (видимо, запустили на всякий случай обзор блокираторов и аварийное отключение инфопотока).

Правда, это им не сильно помогло.

Даже фраза «Эффект оказался ошеломляющим!» не смогла бы достоверно передать действие «Урагана» во всей красе. За какие-то пять секунд лица парней выразили всю гамму эмоций — от осторожного удивления до бешеного восторга, — пальцы у них задергались и головы задрожали, как у припадочных. А потом раздался громкий хлопок, будто где-то неподалеку рывком выдернули огромную пробку из ванны. В искусственном парке внезапно наступила осень: листья на деревьях расцвели алым и послышался шорох падающих на тротуар капель. Правда, впечатление от внезапной яркой раскраски несколько портили осколки костей и рваные шматки мозговой ткани, то тут, то там прилипшие на стволах, столбах и скульптурах.

«Ураган», как выяснилось, не просто поджаривал мозги. Он в самом прямом смысле выносил их из черепа и развешивал на окружающих предметах. Гудвин Гейт даже на секунду завис, пытаясь понять, что́ в этот момент чувствовали жертвы, — профессиональный интерес взял свое, — но потом целиком и полностью отдался инстинкту самосохранения.

Парни еще не упали, только начали заваливаться — один на спину, другой в сторону, лицом в колючие прозрачные заросли, — а Гудвин уже несся к ближайшему лифту сломя голову. «Ничего себе эксклюзив! — Мысли метались у него в мозгу, как стая загнанных вирусов. — Ничего себе „ветерок“ от РейНа! Молодец так молодец! Подсобил так подсобил…» Подбежав к дверцам, он стукнул кулаком по кнопке вызова и разочарованно застонал сквозь зубы, посмотрев на табло, — лифт был на двадцать этажей ниже. Гудвин оглянулся — очень вовремя. Он чисто рефлекторно зажмурился, увидев яркую искру в руках у «водителя», и дернулся в сторону. Снаряд из игольника прошел мимо, буквально в паре сантиметров над плечом, чуть не пригвоздив ухо Гудвина к лифту. Гудвин соображал не дольше доли секунды и рванул прочь, по главной аллее со скульптурами, на другой конец парка ко второму выходу.

Татуированный парень, вместо того чтобы — по канонам боевиков и прочих экшн-жвачек — горестно склониться над телами своих сообщников или вызвать медиков, молча бежал следом за Гудвином, периодически разряжая в него игольник. Слава небесам, пока что снаряды пролетали мимо, но судя по приближающемуся звуку дыхания, злобного и прерывистого, расстояние между ними сокращалось.

«Разозлился! — думал Гудвин, лавируя между прозрачными стволами и авангардными изысками. — Нет, я бы тоже разозлился. Но кто ж знал, что он так быстро бегает!»

План сработал, однако это уже не радовало. Точнее сказать, не радовало совсем. Трудно испытывать положительные эмоции, когда тебя чуть не подстрелили. И особенно когда… (тут Гудвин похолодел, а его сердце, казалось, упало и покатилось под ногами, подскакивая в такт неровному дыханию) особенно когда ты сам забыл свой игольник дома.

Гудвин свернул несколько раз, выбежал к парапету — как и следовало ожидать, никаких козырьков этажом ниже или проезжающих по улице фургонов с желе и мягким силиконом не наблюдалось. Стереотипы из боевиков продолжали рушиться на глазах. Это даже было бы забавно, если бы не игла, которая уже успела вонзиться Гудвину в руку. Ему повезло — преследователь попал в левую ладонь, как раз в подушечку большого пальца, не задев кость. Но от раны уже распространялась леденящая боль, всю руку дергало, бросало то в жар, то в холод. Да и сердце начинало пропускать удары и покалывать, напоминая хозяину, что тот не является чемпионом в беге по пересеченной местности.

Преследователь теперь был в каких-то десяти метрах. До запасного лифта Гудвин добежать не успевал. Никак не успевал, даже выжимая из себя максимально возможную скорость. Стеклянные листья, которые он задевал, мчась под деревьями, издевательски позванивали: «Попался, попался!..»

«Думай, думай! — заставлял он себя. — Сам же всегда говорил: выход есть в любой ситуации. Ну так ищи его! Срочно! Через минуту будет поздно. Твой мозг, конечно, не взорвется так художественно, но дырку в нем могут пробить, насадят на маленький вертел — это уж как пить дать. Тогда не поразмышляешь. Думай головой, раз ноги оказались не такими быстрыми… Ноги… Стоп! ЭлБа! Последняя дурацкая надежда, но только если сработает… Свобода, освобождение от рамок, падение… Ад побери, да как же тебя включить?!»

Гудвин остановился и шарахнулся в сторону, падая в кувырке за постамент ближайшей скульптуры. «Водитель» по инерции пронесся мимо на пару метров, притормозил, развернулся… и, скрипнув зубами, стукнул рукояткой игольника по фонарному столбу.

В бетоне, на который только что рухнул Гудвин, зияла прямоугольная дыра. Издевательски перемигивались красным слова «ОСТОРОЖНО: ВЕНТИЛЯЦИЯ». На краю люка сиротливо лежал башмак беглеца. Сам же преследуемый исчез — ну естественно, сквозь землю провалился.

Если ты занимаешься незаконной деятельностью, то в какой-то момент обязательно столкнешься с неожиданными трудностями и необходимостью отсидеться, произвести рекогносцировку и поразмыслить, что делать дальше.

Если ты хоть немного предусмотрителен, то начнешь продумывать пути отхода заранее и прикидывать, где именно ты сможешь ненадолго почувствовать себя в безопасности.

Если ты страдаешь паранойей и жизнь вне закона врезается в твое сознание настолько крепко, что ее не вытравить, то у тебя не просто просчитаны, но и реализованы все способы выиграть хотя бы несколько часов времени. В постоянно изменяющемся и не оставляющем возможности подумать мире это роскошь, и себе ее позволяет отнюдь не каждый.

Гудвин был параноиком и перестраховщиком, что очень часто спасало ему жизнь.

Сейчас он обнаружил себя у двери одной из таких перестраховочных точек. Только на одной ноге был ботинок, голова кружилась, на потолке виднелся распахнутый люк вентиляции, а из памяти изъяли весьма важный кусок. Тот, в котором был подробно изложен весь путь из парка на крыше в одной части города к убежищу в другой.

Открыв дверь, Гудвин ввалился в квартиру — назвать так это помещение можно было с большой натяжкой. Вероятно, когда-то оно действительно служило квартирой, но сейчас здесь были замурованы окна, укреплена дверь, а из всей мебели — вделанная в стену откидная кровать и шкаф с одеждой, гаджетами и прочими предметами из тех, что могут внезапно понадобиться.

Одним из таких предметов был игольник.

Гейт схватил его и, ощущая прохладный металлопластик в руке, откинул кровать, после чего практически рухнул на спину.

— Что это за хрень? — спросил он неизвестно кого.

Неизвестно кто не ответил. Жаль.

С этой хренью — она же ЭлБа, она же «Башмачки Элли», она же рейНовская штучка, она же… не важно — придется разбираться самому. Пока было ясно одно: она работает. И несмотря на то что внятной инструкции к ней не прилагалось, а программа себя ничем не выдавала, в нужный момент Гудвину все же удалось заставить ее включиться и спасти ему жизнь.