Окончательный диагноз - Чингиз Абдуллаев

– Не понятно, почему вы так волнуетесь? Если похитиликоллекцию монет, то это существенный прокол службы охраны. Или вы действительнохотите, чтобы их служба перешла под ваш полный контроль?

– Эти глупости рассказал вам Потапов? – осведомился Земсков.– Он, кажется, забыл, что работал у нас, перед тем как уйти в службу охраны. Иеще он забыл, что перебежчиков не любят нигде. В том числе и в службе охраны.

– Вы считаете свои ведомства воюющими организациями? –спросил Дронго. – И вы уже применяете военные термины? У вас расстреливаютпредателей? Или вы их вешаете согласно законам военного времени?

С Дронго было трудно разговаривать. Кроме логики, ему былаприсуща ирония. Любой разговор он превращал в насмешку над чересчур серьезнымсобеседником.

– Поступайте, как знаете, – у Земскова пропал всякий интереск разговору. – Считайте, что я вас предупредил. Расследование убийства ведетпрокуратура. Мы проводим собственную разработку. И я не думаю, что мы нуждаемсяв вашей помощи.

– Вы попытаетесь мне помешать? – добил генерала последнимвопросом Дронго.

– До свидания, – генерал бросил трубку. Похоже, он былвзбешен.

Дронго положил трубку, улыбнулся и пошел переодеваться.Через некоторое время, когда он стоял под горячей струей душа, снова зазвонилтелефон. Он прислушался. Включился автоответчик, но из ванной было не слышно,кто именно звонил. Выключив воду, Дронго услышал голос Потапова:

– Возьмите трубку, я знаю, что вы уже дома.

Пришлось босиком идти в соседнюю комнату. Войдя в спальню,он взял трубку и поздоровался с Потаповым.

– Вы уже говорили с Олегом? – поинтересовался Потапов.

– И не только с ним, – ответил Дронго.

– В каком смысле? – насторожился Потапов.

– Звонил ваш бывший коллега. Николай Александрович, –пояснил Дронго. – Он советовал мне прекратить расследование…

Раздались короткие гудки. Дронго усмехнулся. Он досталаппарат мобильной связи и набрал номер Потапова.

– Враги не дают нам разговаривать, – насмешливо заметилДронго. – Думаю, что мой телефон прослушивается. Земсков советовал мнеотказаться от расследования.

– Сукин сын! – вскипел Потапов. – Они всегда так делают. Исами не работают, и другим не дают. Хотят все свалить на нашу службу. У нихвсегда виноваты другие. Милиция, военные, служба охраны – кто угодно, только неони…

– Кажется, совсем недавно вы были на другой стороне, –напомнил Дронго.

– Я и тогда так думал, – огрызнулся Потапов, – а сейчас темболее. Мы не знаем, что случилось на даче Глушкова, но в любом случае нашиохранники никого не пропускали. За это мы отвечаем. А если какой-тоненормальный сумел перелезть через забор и оказаться в поселке, то этонесчастный случай, а не халатность наших сотрудников. Вы слышали: даже вБукингемском дворце однажды оказался посторонний, которого не заметила охрана.

– Эту историю вы расскажете президенту, когда он вернется? –поинтересовался Дронго.

– Нет, не расскажу. Я надеюсь, что в понедельник днем мы ужебудем знать имя настоящего убийцы. Настоящего, Дронго! Я убежден, что высумеете его найти.

– Постараюсь, – пробормотал Дронго. – Мне нужно кзавтрашнему утру поговорить с заместителями Глушкова и его секретарем. Я думаю,это несложно.

– Завтра суббота, – напомнил Потапов, – у них нерабочийдень.

– Завтра они все будут в институте, – возразил Дронго. – Повсем каналам уже несколько раз передали сообщение о внезапной смерти академикаГлушкова. Завтра они обязательно приедут в институт. Хотя бы для организациипохорон своего директора.

– Верно, – нехотя согласился Потапов. – Что еще?

– И еще досье на всех трех соседей Глушкова: Романовского,Лопатина и Перельмана. Успеете до утра?

– Разумеется, нет. К вечеру постараемся все сделать, –рассудительно ответил Потапов. – Вы же понимаете, что речь идет не об обычныхлюдях.

– Во всяком случае, постарайтесь, – посоветовал Дронго, – иучтите, что я должен поговорить с каждым из них.

– Вы понимаете, кто эти люди? – не отступал Потапов. – Один– министр, другой – заместитель министра, а третий – академик с мировым именем.Если хоть один из них пожалуется, меня выгонят и разжалуют. Вы это хорошо себепредставляете?

– А вы можете предположить, что мое расследование убийстваобойдется без этих встреч? – В голосе Дронго прозвучала досада. – Или высчитаете, что я обладаю парапсихическими способностями и могу читать мыслилюдей на расстоянии? Если так, то давайте закончим наше расследование прямосейчас.

– Не нужно меня пугать, – мрачно посоветовал Потапов. – Я недумал, что Земсков так быстро вас вычислит. Это моя ошибка. Не нужно былоотпускать вас вместе с сыном Глушкова. Они сразу все поняли.

– В понедельник будем горевать вместе. А пока постарайтесьорганизовать все, как договаривались. До свидания.

Попрощавшись, Потапов отключил телефон.

Дронго вернулся под душ. У него в запасе два дня. С однойстороны, это ничтожно мало. А с другой – много. Если правильно вестирасследование, можно многое узнать. Утром нужно позвонить академику Архипову.Он звонил и передавал свои соболезнования супруге Глушкова. Значит, они былидостаточно близки.

Каждое убийство несет в себе определенную загадку. Но лишьдо тех пор, пока неизвестно имя убийцы. Или способ совершения преступления.Собственно, в любом расследовании важно узнать три составляющие преступления.Важно поставить три главных вопроса, из ответов на которые и состоит каждоепреступление.

Первый и самый важный вопрос: кому выгодно убийство? Собственно,об этом писали еще древние римляне. Если правильно ответить на первый вопрос,то расследование пойдет по верному пути. Второй вопрос: кто мог совершитьпреступление? Не всегда ответ на первый вопрос совпадает со вторым. Иногдасмерть определенного лица выгодна слишком многим, но лишь единицы способны наподобное преступление. И задача опытного профессионала – определить круг лиц,способных совершить преступление. Наконец, третий вопрос. Каким образомпроизошло преступление? Ведь среди подозреваемых могут быть люди, которые нипри каких обстоятельствах не могли оказаться в нужный момент рядом с местомсовершения преступления. Три вопроса, на которые необходимо дать правильныеответы, чтобы найти убийцу. Вся проблема заключается лишь в том, что, поставивэти три вопроса, нужно правильно на них ответить. Иначе раскрыть преступлениебудет невозможно.

Дронго подумал вдруг, что он много раз сталкивался с этойсложной задачей. Много раз преступления волновали его совесть, заставляя искатьвиновных. Иногда он чувствовал в себе нечто необъяснимое. Какая-то неведомаявнутренняя сила заставляла его вновь и вновь бросать вызов самому себе,доказывая, что Зло может и должно быть наказано. Он никогда не ощущал себярыцарем, сражающимся на стороне Добра. Для этого он был слишком сложнымчеловеком, слишком земным и грешным. Скорее, он чувствовал себя человеком,сражающимся на стороне Справедливости. Два понятия, о которых вечно мечталилюди, соединялись в его расследованиях и в самой его жизни – Свобода и Справедливость.Эти два лозунга были начертаны на скрижалях его судьбы и его расследований. Всюсвою жизнь он оставался свободным человеком. И все свои расследования посвящалборьбе за Справедливость. Не за абстрактное Добро, которое не всегда совпадалос его понятием о справедливости, а за конкретных людей, которым он старалсяпомочь.