Грешник - Михаил Злобин

— Не увиливай, ты понимаешь, о чем я! Я прекрасно помню тебя на сносях. Ты с самого первого дня была убеждена, что у нас родится сын, и имя ты ему выбирала без меня. И только спустя девять лет я узнаю, что оно значит…

— К чему ты клонишь, Эпимос? — Голос красавицы моментально сделался ледяным, как высокогорный ветер, но мужчина на эту перемену даже не моргнул. — Неужели ты думаешь, что я способна желать зла свое… нашему сыну?!

Мой слух снова царапнула ее оговорка, но бородатый великан ее проигнорировал.

— А о чем я еще должен думать, Ирида?! — Отец мальчика, к своей чести, на женскую манипуляцию не поддался, и продолжал стоять на своем. Я, проведший сотни и тысячи лет среди всевозможных пороков, насмотрелся за это время всякого. И мне сейчас было заметно, что мама Данмара не до конца откровенна со своим мужем. Она явно о чем-то недоговаривает или даже что-то скрывает. Какого-нибудь простого смертного ее показное негодование вполне могло обмануть, но не грешника, прошедшего тысячи тысяч километров адских троп.

— Лучше бы ты подумал, где нам взять денег на лечение Данмара! — Женщина перешла на крик и слишком поспешно сменила тему, не желая развивать разговор в том направлении, куда его вел здоровяк. Правда, очевидным это оказалось только для меня, потому как отец мальчика, услышав о деньгах, тут же поник и опустил плечи. Даже его окладистая борода стала выглядеть какой-то пожухлой и неухоженной, словно старая мочалка.

— Я могу продать свою кузню, — упавшим голосом проговорил он, — вырученного серебра должно хватить на услуги какого-нибудь целителя…

— Этого не хватит, — грустно покачала головой родительница. — Ты же видишь, что ему становится хуже с каждым днем. Данмар уже даже начал забывать слова. И если жрец Воргана сказал, что виной тому не нечистые сущности, завладевшие его разумом, то значит все очень серьезно! «Какой-нибудь» целитель тут не справится. Ему необходим мудрый и опытный лекарь, а таковые берут оплату только золотом…

— Я все это понимаю! — В отчаянье прорычал мужчина, хватаясь за голову. — Но что я могу сделать?! Где мне заработать столько монет, да еще за столь короткий срок?!

— Вот именно, Эпимос… — несмотря на то, что разговор между ними шел на повышенных тонах, женщина все равно подошла к супругу и нежно приобняла его. И столько в этом жесте было нежности и любви, что мне даже стало немного стыдно наблюдать за ними. Словно я подглядел нечто очень личное, чем ни с кем не положено делиться. — Ты ничего не сможешь сделать…

Вместе это парочка смотрелась несколько странно, но до невозможного мило. Маленькая и хрупкая Ирида, блистающая своей красотой даже в простом неказистом наряде, рядом с огромным мужем выглядела едва ли не ребенком. А рослый и хмурый Эпимос, заросший по самые глаза густой бородой, на ее фоне был как настоящая гора. И все же, несмотря на то что секунду назад они были на грани ссоры, они не забывали о чувствах друг друга. Мне, как выходцу из огненной геенны, такое было сильно в новинку…

— Это смогу сделать только я, — закончила свою реплику Ирида, и голос ее немного дрогнул.

— Нет! Не вздумай! — Ее муж сразу же отшатнулся и вырвался из объятий, чуть не снеся широкой спиной деревянную полку. — Я не позволю! Должен быть какой-то иной способ!

— Время уходит, родной, — медленно покачала головой в ответ женщина, — а с ним уходят и шансы Данмара на выздоровление. Что бы ты обо мне не думал, Эпимос, но ради сына я сделаю что угодно…

Не слушая возражений, которыми отец мальчишки сыпал как из рога изобилия, Ирида развернулась и покинула комнату. Супруг ринулся за ней следом, топоча так, что подпрыгивала кровать, на которой лежал Данмар, и их громкие голоса стали затихать где-то в недрах дома.

— О чем они говорили? — Спросил я мальчика.

— Не знаю.

— Что собралась сделать твоя мать?

— Не знаю…

— Так, значит, у твоего отца своя кузня?

— Да.

Да уж, с каждой минутой Данмар становится все более скверным собеседником. Он все меньше проявлял инициативы в разговоре, и никакие мои попытки развязать ему язык не увенчивались успехом. Его не смог растормошить даже столь эмоциональный разговор родителей и открывшаяся тайна его имени… И над всем этим нависало кое-что совсем скверное… Я считал, что причиной этого странного угасания было именно мое появление. Будто бы мое сознание, подселенное в разум мальчика, постепенно подавляло его.

— Выходит, твой папа кузнец? — Продолжил я пробовать разговорить Данмара.

— Да.

— А мама?

— Она помогает ему.

— А ты?

— И я. Мы все помогаем отцу, с этого наша семья и кормится.

— А что кует твой отец? Оружие?

— Нет, все хорошие оружейники обладают развитой Анима Игнис. Простому ремесленнику с ними невозможно тягаться. Поэтому папа кует только мелкую домашнюю утварь и некоторые инструменты.

Услышав про таинственную Анима Игнис я тут же навострил уши. Характер нашего необычного общения с мальчиком был таков, что за этим словосочетанием мне тут же открылся его таинственный и непостижимый смысл. Похоже, это и была та самая магия, о которой говорил Дьявол…

— А что такое Анима Игнис?

— Я слышал от родителей, что на языке Айну это значит «Искра Души».

— Ага, здорово. Но как понять, что у тебя есть эта Анима Игнис?

— Вообще-то, она есть у каждого…

— Вот прям у каждого? — Удивился я. — Даже у тебя?

— Конечно, — апатично подтвердил Данмар, — и у папы, и у мамы.

— Ну и как можно развивать эту искру?

— Ты смешной, — мне почудилось, что где-то в глубине непроглядной тьмы Данмар улыбнулся, — если бы я знал, как развивать Дар, то мы бы с родителям жили в золотом дворце, а не на отшибе пригорода. Владеть ей обучают в Дивинаториях, но стоит это очень и очень дорого. Если наша семья продаст все, что у нас есть, включая дом, то этого едва хватит на неделю занятий.

— То есть, по сути, у вас каждый является потенциальным магом, но вопрос развития упирается в финансы?

— Если под этим странным словом ты имеешь в виду золото, — отозвался мальчик, — то так оно и есть. Все и всегда упирается в золото… так говорит папа…

Что ж, по крайней мере, у меня уже наметился небольшой прогресс. Видимо, для выполнения задания Князя Тьмы мне придется сначала заработать некоторое количество местной валюты. Но для этого придется получше узнать о здешнем мироустройстве. Хорошо хоть я не изнываю в безвестности, а могу хоть что-то спросить у мальчишки…

— Ангел, ты еще тут? — Позвал вдруг меня мальчик.

— Конечно, — тут же откликнулся я, — я все еще с тобой.

— Мне почему-то показалось, что я остался один.

— Ты же говорил, что видишь меня?