Неандертальский мальчик, или Большой поход - Лучано Мальмузи

— Кстати, о сне… Дедушка, расскажи нам на ночь какую-нибудь историю, — клянчит Блошка.

— Гр-р… желания нету, на пустой-то желудок. Этой вашей травой я едва червячка заморил. Просите Умника, он историй много знает.

С этими словами толстяк забирается в свой меховой мешок и тут же принимается храпеть.

Раздосадованные, мы поворачиваемся к Умнику, и он охотно начинает рассказывать: сочинять разные истории — его конек.

— Я поведаю вам историю, которая только что пришла мне в голову, — начинает он. — Историю Одинокого Лося.

Что-что, а голова у Умника работает!

Когда Умник что-то пытается делать руками, разражается настоящая катастрофа, зато думать он умеет, как никто.

По утрам, едва продрав глаза, он вслух задает вопросы, которые всю ночь его мучили:

— Почему на льду скользко?

— Куда уходят облака?

— Почему звезды бывают только ночью?

— Почему сначала мы видим молнию и только потом слышим гром?

— Почему, если я бросаю камень вверх, он падает мне на голову, а не улетает в небо?

— Почему ледниковые люди не могут дышать под водой?

Кстати, о последнем вопросе: Умник часто проверяет свои теории на практике, ставя эксперименты, и если бы в один прекрасный день я не вытащил его за ноги из воды, мир раньше времени потерял бы своего первого ученого!

Но, несмотря на свои причуды, Умник просто прелесть, мы все относимся к нему как к хрупкому, витающему в облаках братцу, которого надо защищать. Хотя, должен сказать, иногда его причуды оказываются весьма полезными…

Мы собираемся вокруг огня, устраиваемся поудобнее на шкурах и слушаем Умника, который начинает свою историю.

— Однажды на Великом болоте появился на свет необычный лосенок.

Шкура у него была в черную крапинку, кроме того, едва он поднялся на ноги, как все заметили, что этот лосенок не похож на других: если его товарищи послушно шли за матерями, этот направлялся в противоположную сторону. Короче говоря, едва родившись, он уже выказывал независимый нрав.

С годами его нетерпимость росла.

Ну что это за жизнь? Встанешь с утра — и жуешь, то обгладываешь нежную кору, то выкапываешь мох из-под снега. Потом немного поспишь — и опять за еду. Наконец снова сон.

Одинокий Лось чувствовал, что жизнь уходит, день за днем, а он так и не совершил ничего достойного упоминания.

«Да что же такого замечательного может сделать лось? — твердили ему старые мудрецы. — Ешь, спи и радуйся: жизнь коротка!»

Но Одинокий Лось ни в чем не находил отрады.

В один прекрасный день он покинул стадо и пошел бродить по белу свету. Увидел дальние страны, чудесные места; подружился с милыми, добрыми зверями, от других приходилось отбиваться…

Но он остался цел и невредим и, полный воспоминаний, достигнув преклонных лет, вернулся в свое стадо рассказать сородичам о том, что творится за пределами болота.

Но, увы, другие лоси постарели, обленились, потеряли зубы, стали сварливыми.

Всю жизнь они видели только свое болото и не могли даже представить себе что-то еще.

Когда Одинокий Лось рассказывал о своих приключениях, о чудесных местах, которые видел, об открытиях, которые совершил, они смеялись и подтрунивали над чудаком.

Он был уже совсем старый. Еще несколько дней, может быть даже часов — и все, что он пережил и увидел, погибнет вместе с ним.

Судьбе, однако, было угодно, чтобы в эту ночь в то же самое болото забрели детеныши ледниковых людей.

Одинокий Лось слышал голоса, доносящиеся из большой хижины, которую они построили. Ребята устали, проголодались, и всё по вине старого толстяка, который плохо учил их охотиться и ловить рыбу…

— Эй! Да ведь эти ледниковые дети — мы! — вскрикивает Блошка.

— Как мы попали в твою историю? — вторит ей Рысь.

— Дайте закончить, — отмахивается Умник и продолжает рассказ: — Старый Одинокий Лось долго бродил вокруг хижины, вслушиваясь в веселые голоса детей, а потом, не дожидаясь, пока они заснут, принял решение.

Да, он подарит свою жизнь и свои знания этим малышам, чтобы они спаслись, выросли большими, стали мудрыми и отважными, как он сам, и странствовали без страха по белу свету…

— Ты хочешь сказать, что… Одинокий Лось… дал себя… съесть… — шепчет Медвежонок.

— Именно. Подарив свою жизнь ледниковым детям, он будет уверен, что какая-то его частица останется жить в них.

Мы вздыхаем, глядим на пляшущее пламя. У многих слезы на глазах, а Березка не сводит с Умника задумчивого взгляда.

— Бедный Одинокий Лось!

— Красивая история, — говорю я. — Интересно, как это ты их придумываешь?

— Просто закрываю глаза… и вглядываюсь в темноту, — отвечает Умник. — Река, отделяющая реальность от вымысла, не так глубока, ее можно перейти вброд…

И тут мы слышим шорох у входа в хижину, завешенного шкурами.

В страхе жмемся друг к другу. Пещерный лев? Медведь-шатун? Саблезубый тигр?

Слышится звук падения, и вслед за тем над болотами вновь воцаряется глубокая тишина.

Никто не решается выйти посмотреть, и я с бешено бьющимся сердцем поднимаю камни, которыми придавлены шкуры у входа, приподнимаю краешек одной из них — и невольно испускаю крик.

Два желтых глаза смотрят на меня из темноты!

Протягиваю руку и натыкаюсь на ветвистые рога.

Беру головню из очага, вглядываюсь пристальней. На земле лежит старый лось!

Когда Молния говорит, что шкура у него в черную крапинку, я даже не удивляюсь.

— В природе ничего не прибавляется и ничего не исчезает, только переходит из одного состояния в другое.

Произнеся эту загадочную фразу, Умник удаляется в свой угол размышлять над ней, а мы, под изумленным взглядом дедушки Пузана, втаскиваем лося в хижину.