Иномирянка (не) хочет домой - Лариса Петровичева

«Их надо вернуть обратно, - с неожиданной острой горечью подумал я. – Дома им будет лучше, потому что это дом».

- Красиво, - одобрил я. Птицы действительно были нашими – жевойенская роспись прославила королевство на весь мир своими тонкими линиями и яркими красками. – Вы в самом деле замечательная художница, Полина.

Она улыбнулась в ответ. Кира дорисовала цветок – обычный, как рисуют дети. Турген добавил цветку два синих лепестка и отошел в сторонку, оценивая работу.

- Ну вот, - одобрительно произнес мальчик с видом знатока живописи. – Теперь ничего не видно. Дядя Джейми, а ты можешь сделать так, чтобы у почтальона была шишка на носу?

- Это еще зачем? – удивился я. Почтальон был той еще шишкой на ровном месте, ему до всего было дело, но я никогда и никого не стал бы уродовать.

- Чтоб он его не совал, куда не надо! – возмущенно заявил Турген. – Мы и сами не знали, куда деваться, а он еще хохочет! Дядя Джейми, а Кира заговорит когда-нибудь?

Девочка со вздохом прильнула к матери. Полина погладила ее по голове, и в этом простом жесте было столько тепла и любви, что я невольно залюбовался ими – в очередной раз. Когда ты боевой маг, мимо тебя часто проходят простые и очень важные вещи.

Я вспомнил, как однажды вернулся домой, в нашу старую квартиру. Элейна держала Джека на руках – они стояли у окна, выходящего в сад, и рассматривали красногрудую птицу, которая опустилась на ветку. Элейна негромко говорила: «Смотри, Джеки, птичка!» - а сын улыбался, лопотал что-то на своем младенческом языке, и их фигуры, озаренные вечерним светом, казались сошедшими с иконы.

Это был последний раз, когда я видел их вот так – спокойными, светлыми, мирными. На следующее утро я отбыл в часть, а потом началась война.

- Джейми? С вами все в порядке?

Полина смотрела на меня с искренней тревогой. Я понял, что у меня было впечатляющее выражение лица. Вот оно, прошлое: всегда выберется в самый неожиданный момент, и с этим ничего не поделать.

Я вроде бы привык. Отболело, зажило – и я жил дальше, работал, воспитывал Тургена, читал «Жизнь двенадцати королей», так и не забравшись дальше второй главы. Но вот ведь, боль снова ожила, обожгла меня и ушла.

Прошлого не вернуть. Женщина с ребенком в моей памяти постепенно поблекнут, останутся акварельным наброском. Однажды все закончится – но до этого еще надо добраться.

И Полине, и мне.

- Да, просто заныла старая рана ни с того, ни с сего, - я прикоснулся к груди под правой ключицей. Там был ожог, который я получил в Арнаннской операции, он и правда иногда напоминал о себе. – Полина, неужели так на самом деле бывает?

Беспокойство в глазах Полины сменилось мягкими искрами улыбки души.

- Что именно?

- То, что все мы вот так хорошо проводим время, - сказал я и принялся растирать ладони. Руки окутало облачком серебристых искр, и Кира удивленно ахнула. Турген смотрел с привычным интересом. – А ведь мы встретились только сегодня утром! Но вот ведь, все так легко, будто мы давным-давно знакомы…

- Меня это тоже удивляет, - призналась Полина. – И очень-очень радует.

Искры сорвались с моих рук, проплыли к расписанной колонне и утекли в нарисованных птиц. Я хлопнул в ладоши, и птицы полетели по колонне – проступили зеленые очертания далеких садов, появились барашки бойкого ручейка, выпрыгнула золотистая рыбина. Кира издала восторженный возглас, захлопала в ладоши, и ее лицо трагически дрогнуло – я готов был поклясться, что она готова была заговорить с матерью, но не смогла этого сделать.

- Обалдеть! – Турген подпрыгнул от радости, его темные глаза наполнил энергичный блеск. – Дядя Джейми, ничего себе!

Заклинание иссякло, и рисунок замер – впрочем, я оживлю его в любой момент, как только потребуется. Полина смотрела на девочку с искренней горечью – наверно, она тоже ждала, что Кира заговорит, но чуда не произошло.

- Все наладится, - произнес я, стараясь говорить как можно увереннее. – Чем больше ярких хороших впечатлений, тем лучше.

Полина кивнула, но я сомневался, что она расслышала то, что я сказал. Все мы молчали, и тихое очарование вечера медленно утекало прочь.

- Пойдемте в дом, - предложил я. – Как насчет чего-то вкусного?

Глава 3

Полина

Наши с Кирой комнаты были на втором этаже. Когда Джейми проводил нас туда, то я едва не ахнула: комната, которую отвели для Киры, была больше той студии, в которой мы с ней жили вдвоем, и обставлена так, что здесь можно было бы разместить короля или президента, не то, что попаданку, которую утром продавали на невольничьем рынке. Светлая мебель с перламутровой инкрустацией, кровать под невесомым покрывалом, золотисто-розовый ковер, в котором утопали ноги – здесь было настолько красиво и уютно, что я не сдержала улыбки.

- Ну вот, - произнес Джейми, оглядывая комнату так, словно тут что-то могло нам не понравиться, и он хотел найти и убрать это. – Устраивайтесь, теперь это все ваша территория. Полина, ваша комната соседняя, там все такое же. Завтра предлагаю отправить вас по магазинам, не будете же вы ходить здесь в этой вашей одежде.

Я посмотрела на свои джинсы. Да уж, в этом мире мы похожи не то на бродяг, не то на дикарей. На невольничий рынок заглядывали местные красавицы, и я невольно задавалась вопросом, как можно ходить в платьях с такими турнюрами и не испытывать при этом ни малейших затруднений. Дело навыка, конечно, но я не сомневалась, что буду спотыкаться и путаться в юбках.

- Спасибо вам, - искренне ответила я. Кира забралась на кровать, осторожно подпрыгнула и бросила в сторону Джейми осторожный взгляд: дома я всегда разрешала ей так прыгать, но сейчас она испугалась, что Джейми запретит. Но он улыбнулся и махнул рукой.

- Прыгай на здоровье, если хочешь, - сказал он. – Это правда странно, Полина. Вы как-то так легко появились в нашей жизни, что я не могу не удивляться.

Я улыбнулась в ответ. Джейми был хорошим человеком – нам с Кирой невероятно повезло. Но я смотрела на него и чувствовала, что вся его душа скована льдом, и в ней много горя, боли и тьмы.

- А я не могу не радоваться тому, что вы