Шестой грех. Меня зовут Джейн - Анна Данилова

— Все правильно! Ведь Мима позвонила уже на третий день после исчезновения Аллена. Соланж — аккуратная девушка, она отлично знает, сколько пижам у Аллена, к тому же она разбирается в нотах, то есть, когда Аллен собирается на гастроли, она вместе с ним упаковывает и ноты. Когда я позволила ей после ее выздоровления появиться в нашем доме, мы с нею вместе осмотрели вещи Аллена. Тогда-то она и сказала мне, что исчез небольшой зеленый чемодан Аллена, его кофр с концертным фраком, а также ноты «Детских сцен» и «Симфонические этюды» Шумана, фортепьянные сочинения Чайковского и Рахманинова, и еще — Шопена.

— Достаточно, я все понял. То есть ваш брат вовсе не исчез, а собрался куда-то на гастроли, прихватив фрак, пижаму и ноты? В таком случае я не понимаю, в чем дело и почему вы обратились в полицию? С чего вы решили, что его похитили?

— Но я не сказала, что его похитили! Просто он исчез, понимаете? Он ничего не сообщил мне, своей сестре, близкому ему человеку! Не знает, куда он делся, и его девушка, Мима. И телефон его выключен! Поймите, Аллен не такой человек, чтобы так себя вести. Он должен был предупредить всех нас о том, куда он направляется. Мы же здесь с ума сходим!

— Еще вопрос. Вот вы позавтракали. Что было потом? Когда вы в последний раз видели вашего брата?

— После завтрака он поднялся к себе, а я поехала за покупками. А когда вернулась, его уже не было дома.

— Какие покупки вы сделали и где?

— Поскольку у меня износились домашние тапочки, я решила купить новые, а к ним — халат и еще несколько полотенец. Словом, обычные покупки, но у меня на них ушло полдня. Если уж вам так любопытно, то я была на улице Риволи, в «Самаритен». Однако покупкой халата и тапочек дело не обошлось, я вспомнила, что растеряла почти все свои носовые платки…

— Мадемуазель Рей!

— Господин комиссар, вы задаете мне вопросы, я пытаюсь ответить на них как можно точнее и подробнее, но это вас почему-то раздражает! И вообще, мне кажется, вы не верите, что Аллен исчез. Вы не говорите это прямо, но я чувствую это по вашим вопросам и намекам. Аллен не мог, не поставив меня и Миму в известность, отправиться куда бы то ни было с кофром, в котором он возит фрак, и с пачкой нот, не говоря уже о пижаме! К тому же если бы речь шла о его выступлениях (я уже не смею говорить о гастролях), то Айзек, то есть господин Либерман, непременно оказался бы в курсе. А так — никто ничего не знает, а мой брат словно сквозь землю провалился!

— Нестор, скажи мне, почему ты выбрал именно меня? Почему женился на мне? Быть может, ты поспорил с друзьями, что женишься на первой встречной?

Я лежала в объятиях Нестора и пыталась проломить ледяную стену, о существовании которой знали лишь мы двое. Невидимая, но хорошо ощущаемая, холодная, гладкая и блестящая, она отгораживала от меня моего мужа, отсекала меня от его душевных переживаний, мыслей, сокровенных желаний, и я не знала, что мне сделать и как дать ему понять, что та забота, которой он окружил меня, имела такое большое значение лишь в самом начале наших отношений. А теперь мне этого стало мало, мне хочется его любви и, главное, доверия.

Он прижал меня к себе и поцеловал в макушку. Как целуют малолеток-любовниц, нимфеток и дочерей.

— Увидел тебя и полюбил. — Он почему-то вздохнул.

— Нестор, откуда ты знаешь Аннету? Кто она? — Сама не знаю, как Аннета попала в этот список терзавших меня душевных и любовных переживаний.

— Аннета? — Он даже не повернул головы и лежал, глядя в потолок и думая о чем-то своем, для меня недосягаемом. — Аннета… Она — просто хороший человек. Вот и все. А что? Она тебя как-то напрягает?

— Может, ты будешь смеяться, но я ревную ее к тебе, — солгала я, потому что ревновать его самого к Аннете у меня пока что как-то не получалось, даже при всех стараниях моей соседки.

— Глупости. Аннета — не та женщина, к которой меня можно было бы ревновать.

— Это потому, что ты до сих пор чувствуешь перед ней свою вину? Скажи, ну неужели нельзя ничего такого придумать, чтобы избавиться от этих ощущений, чтобы сбросить с себя этот гнет? Ведь прошло уже столько лет… — Мне искренне хотелось ему помочь. И дать ему понять, что я все знаю.

— Не понимаю… — сонным голосом произнес Нестор, сгребая меня в охапку и устраиваясь поудобнее. — Какое чувство вины? О чем ты, Тая?

И, уж конечно, я не услышала в его тоне ни страха, ни удивления. Он вообще не воспринимал меня всерьез.

— Так ведь ты же убил ее мужа!

Я почувствовала, как кольцо его рук ослабло, а он сам словно перестал дышать. Потом он взял меня за плечи и повернул лицом к себе, заглянул в мои глаза. Розоватый свет ночной лампы осветил его удивленное лицо. Вот наконец-то первая реакция! Он хотя бы удивился!

— Тая, что за бред ты несешь?! Какого еще мужа? — В его глазах загорелся лукавый огонек.

— Я сегодня спросила у нее, где и при каких обстоятельствах вы познакомились, и она рассказала мне… — И я поведала Нестору романтическую историю, в которую посвятила меня Аннета. Однако уже в процессе этого пересказа мне и самой вдруг показалось, что я несу полную чушь. Мне даже неловко стало, словно все это я сочинила буквально минуту тому назад.

— На охоте?! Надо же! Тая, дорогая, во-первых, я не люблю охоту. Во-вторых, у Аннеты никогда в жизни не было мужа. В-третьих… Это она тебе рассказала? — Его губы растянулись в ироничной улыбке.

— Ну да! А ты полагаешь, что это я все придумала? Да, я очень расстроилась, когда она мне об этом рассказала. Представила себе, что ты почувствовал в ту минуту, поняв, что подстрелил своего друга.

— Аннета! Вот ведь фантазерка! Не обращай на нее внимания. Она все это выдумала.

— Но зачем?! Какой в этом смысл?! Может, для того, чтобы скрыть от меня что-то такое… — Тут я поняла, что приблизилась к теме, которая может показаться Нестору неприятной. И я испугалась, что он сейчас резко прервет наш разговор.

— Ничего такого нет. Давай спать… У меня был трудный день.

Вот и все. Все произошло так, как я и предполагала. Нестор просто закрыл эту тему, словно бы захлопнул перед моим носом дверь. За которой скрывалось то, о чем я не должна была знать.

Я молча высвободилась из кольца его рук, повернулась к нему спиной и закрыла глаза.

Тренер по фитнесу. Что может быть пошлее и проще?

Его звали Алексей, он был молод, красив, обаятелен. У него были прекрасные зубы, и от его улыбки у Людмилы кружилась голова. Ей казалось, что когда он улыбается, то взгляд его обращен именно к ней. Получалось, что те пять килограммов, которые она сбросила в первую же неделю, превратили ее, полноватую и не очень молодую уже женщину, в загадочную зрелую даму, опытную, именно такую, о какой мечтают пресыщенные молоденькими шлюшками молодые парни вроде Алексея.