Случайный малыш для Миллиардера - Арина Громова

— Такие милые и добрые собачки, — улыбалась Лазарева и гладила Рекса между ушей. — У меня была такая же точно в детстве. В деревне.

Почему эта девчонка странно на всех действует? На моих псов. На меня самого.

— Пойдем, — сказал я. — Без резких движений.

— Зачем? — удивилась она.

Лазарева не видела этих животных в деле и не представляла, на что они способны при определенном раскладе. Да, в данный момент псы выглядели до жути довольными и счастливо виляли хвостами, но это могло поменяться за секунду.

— Пойдем, — с нажимом повторил я.

Она подчинилась. Поднялась и двинулась ко мне, а я схватил ее за плечо и поволок за собой под грозный лай Рекса.

Не иначе как пес заревновал. Эта девчонка из всех умудряется сделать идиотов.

— Далеко собралась? — бросил я, захлопнув дверь ангара.

— Домой, — она не стала скрывать свои планы. — Вокруг слишком много охранников, так что я решила переждать время в укромном месте, попробовать сбежать ночью, когда потемнеет.

— Это бойцовские псы. У тебя совсем мозгов нет?

— Вы что? Они добрые, вы же сами видели…

— Ясно, я мог не спрашивать.

— О чем? — нахмурилась, а потом набросилась на меня с кулаками. — Да как вы смеете?! Это у вас мозгов нет. Заперли меня здесь с вашей женой. Лучше бы ее на ЭКО отправили, а не заключали дурацкие контракты.

— Чего? — хмыкнул. — Какая еще жена?

— Ваша. Или забыли? Вечно голая девица. Не притворяйтесь! Выглядит она так, что точно врезается в память.

— Нет у меня никакой жены.

— Опять лжете…

— Зачем? Я не из тех, кто женится или связывает себя серьезными отношениями. Мне нужен наследник, а не брак и вынос мозга.

— Вы… вы просто чудовище, — прошипела девчонка.

— И что? Вам все равно придется заключить со мной контракт. Не надейтесь, что получится сбежать с моим ребенком в животе.

Он все-таки затащил меня обратно в свой дворец-клетку, выговаривая по пути, чтобы не смела больше приближаться к псарне. И еще массу вещей, с которыми я в корне не была согласна. Я должна слушать все, что он мне там говорит, выполнять какие-то дурацкие предписания, должна пройти полное обследование и бросить работу.

Должна. Должна. Должна!

Даже если допустить, что весь этот бред на самом деле произошел и меня каким-то чудом умудрились оплодотворить, еще не факт, что беременность есть. А если ее нет, стало быть и указывать мне, что делать, он не имеет никакого права.

Я живой человек, разве можно вот так живыми людьми…

Где-то в коридоре послышались голоса, и я от нечего делать прильнула к приоткрытой двери. По лестнице поднимался Каримов, а следом за ним семенила его разъяренная лже-жена.

Если, конечно, он мне не соврал и она действительно ему никто.

— Ты бросил меня и побежал искать эту чокнутую, по-твоему это нормально, Рус?

— Я просил тебя не называть меня так. И повторять не люблю, ты же знаешь.

— Хорошо, прости, я больше не буду. Но знай — я обиделась, — она остановилась у витых позолоченных перил, вынуждая остановиться и его. — С тех пор, как тебе в голову взбрело стать отцом, ты совсем перестал уделять мне время. А еще эта путаница с мамашами… Та по крайней мере была проверенной агентством. А эта? Что ты про нее знаешь? — последовало секундное молчание, и в голосе Илоны прорезались ноты триумфа: — Правильно — ничего! Только то, что рассказала тебе бездушная анкета, которую, между прочим, она могла подделать, устраиваясь в твою гостиницу.

Я буквально задохнулась от гнева: что такое она несет?

— Я говорю тебе — здесь что-то не чисто. Не кажется ли тебе, что слишком уж много совпадений? Работа на тебя, точно такое же имя как у нанятой Лазаревой…

— Она устроилась в гостиницу до того, как я эту Лазареву нашел, — резонно заметил Каримов, к слову, слегка раздраженно. — Тебе на самом деле вредно много думать, ты начинаешь сочинять то, чего нет.

— А я уверена, что она продуманная сучка, которая только лишь прикидывается монашкой. Ты же знаешь, какую школу жизни я прошла в модельном бизнесе и вот таких как она за верстак чую.

— Версту.

— Что? — Илона непонимающе захлопала накладными ресницами, а Каримов лишь тяжело вздохнул, надавив подушечками пальцем на переносицу.

— Я чертовски устал. Может, поживешь несколько дней у себя?

— То есть… то есть ты теперь прогоняешь меня? Из-за нее?! — истерично взвизгнула она, указав пальцем на дверь моей комнаты.

Я буквально перестала дышать. Попасться за подслушиванием я точно не хотела.

— То есть она здесь даже суток не прожила, а ты уже отдаешь предпочтение ей? Она нагреет тебя, вот увидишь. И никакой беременности там нет! Скорее всего она вообще в сговоре с той докторицей. А ты, идиот, повелся как слепой…

Договорить она не успела, потому что Рустам Тигранович схватил ее за шею и одним мощным толчком пригвоздил к стене.

— Никогда. Не смей. Разговаривать. Со мной. В таком. Тоне. — едва не по слогам произнес он, и Илона быстро закивала, цепляясь за лацкан его пиджака.

Было видно, что ей не больно, только страшно. Собственно, как и мне. Вид у Рустама Тиграновича был реально пугающий.

Этого мужчину злить явно не стоит.

Похоже, я играю с огнем, когда отвергаю все его жуткие предложения. Если подумать трезво, то такой человек легко превратит мою жизнь в ад. Ему достаточно щелкнуть пальцами и любое его пожелание будет исполнено. Он привык действовать жестко, решая вопросы бизнеса. В личных делах подход не менял.

Достаточно посмотреть, как хладнокровно он зажал эту женщину. Как игрушку. Как безвольную куклу.

Конечно, язык у Илоны без костей, но все-таки…

— Прости, котик, меня действительно понесло, — выдохнула Илона.

Каримов молчал.

— Я больше так не буду, — всхлипнула она. — Как-то навалилось все.

Он медленно отцепил руку, а потом провел костяшками пальцев по ее щеке. Погладил, будто послушную зверушку. А вообще, особой нежности в его движениях не ощущалось. Он бы и своих псов мог подобным образом приласкать, если бы они выполнили команду.

— Я не хотел сделать тебе больно.

— А мне не было больно. Наоборот, ты же знаешь, как меня заводят подобные игры… — она томно закусила губу и что сделала дальше я уже не видела, потому что она практически полностью скрылась за его внушительной фигурой. — А хочешь, я ребенка тебе сама рожу? Будет у нас свой собственный, не из живота какой-то левой девки.