Галактика мозга - Сергей Бакшеев

— Думаешь, я не знаю, что ты с ней шашни водил! Мне звонили, предупреждали.

— Кто звонил? — не выдержал Антон.

— Добренькие люди звонили. Я молчала, я терпела, но больше терпеть не буду! Я человек, а не какая-то там!

— Ольга, случилась беда. Давай поговорим завтра.

— У меня беда уже давно. Только ты этого не хочешь замечать. Завтра уйдешь, и опять до ночи. А я тут верчусь! И на работу, и в школу, и по магазинам…

Женщина заплакала, схватила кухонное полотенце и прикрыла им лицо. Вскипевший чайник отключился. Антон открыл шкафчик, звякнули чашки. Он очень хотел пить. После того, как в лаборатории появилась милиция, ему пришлось долго давать показания. Милиционеры не хотели понимать его объяснения, а когда сами устали, то все-таки отпустили, мрачно пообещав продолжение нелицеприятной беседы в другой обстановке.

Антон налил чай, отломил квадратик темного шоколада. Шуршание фольги вновь вывело Ольгу из себя.

— А ведь ты не возразил, что у тебя были с ней шашни, — сверкала она покрасневшими глазами. — Ты и Людка… У тебя с ней было? Признавайся!

— Что было? — Антон хотел хлебнуть чай, но жена отпихнула чашку. Капли кипятка, попавшие ей на руку, лишь увеличили злость.

— Не придуривайся! Секс!

Ольга нависла над мужем. Ее красивое овальное лицо пылало праведным гневом, губы припухли, зрачки расширились, от густых спутанных волос исходил до боли знакомый пьянящий аромат, а под тонкой блузкой прямо напротив глаз Антона колыхалась мягкая манящая грудь. У Шувалова защемило сердце. Он снова убедился, что любит эту прекрасную женщину, и попытался обнять ее за талию.

Ольга ударила по руке.

— Было или нет? — настойчиво требовала она.

Второй раз за вечер Антона спрашивали об этом. И опять он не смог слукавить. Неожиданная смерть, прошедшая через кончики его пальцев, требовала искренности.

— Один раз, по глупости, — выдохнул он, гладя в любимые глаза.

— Кабель, животное! Ты трахался с ней! — Жена отпрянула, ее лицо исказилось горем. — А я-то, я-то… Ты обманывал меня, обманывал сына.

Она выскочила из кухни. Из коридора слышался ее голос:

— Подлец!.. По глупости, вот это как называется… А сегодня опять увился за ней и про нас забыл. Если тебе дорога эта шлюха, уходи к ней! Выметайся! Нет, я сама уйду. Не буду больше терпеть унижения.

Антон слышал, как скрипнула дверь в комнату сына, которую он обещал смазать, да так и не нашел время.

— Собирайся, Сашенька, собирайся. Мы уходим от плохого папы. Лучше без него, чем с ним. — Раздалось хныканье сонного ребенка. Он не понимал, что происходит, а мама упорно твердила: — Мы поедем к бабушке. Она добрая, она будет нам помогать, будет с тобой играть в шашки и водить тебя в школу.

Антон вскочил, прибежал к сыну. Тонкие ручки торчали из пижамы, цепляясь за Ольгу. Жена пыталась раздеть мальчика и приговаривала:

— Одевайся, Сашенька. Мы уедем. Там нам будет лучше.

Малыш плакал и заикался больше обычного.

— М-мам-ма, п-пап-па…

— Оставь ребенка! — не выдержал Антон. — Я уйду сам. Только не трогай Сашу.

Он вернулся в коридор, метнулся в одну сторону, в другую, не зная, за что хвататься. Рывком распахнул шкаф, пихнул в дорожную сумку рабочий костюм и сорочки. На пороге квартиры он остановился, рука дважды повернула входной замок, глаза ждали.

Жена из спальни сына не появлялась. Она баюкала мальчика, прислушиваясь к действиям мужа.

«Я что-то не объяснил, что-то осталось непонятым. Ольга говорит о ней, как о живом человеке, но Люды больше нет».

Шувалов с минуту колебался. Ничего не происходило. Уже толкнув дверь, он обернулся.

— Людмила Вербицкая погибла. Мне не удалось ее спасти.

Он вышел тихо, аккуратно прикрыв за собой дверь. Он не хотел, чтобы перепуганный ребенок лишний раз вздрогнул от ненужного стука.

В полуночном кафе они оставались, чуть ли не единственными посетителями. Свет над большинством столиков был выключен. Администрация навязчиво намекала о скором закрытии заведения.

Алиса, весь вечер сидевшая напротив Сергея Задорина, бархатно улыбнулась и пересела на его сторону. Сергей почувствовал плотное прикосновение женского бедра и заворожено смотрел, как чувственные губы ласково шепчут:

— У тебя такая мягкая борода. — Алиса нежно провела пальчиком по черным волоскам на его щеке. — Никогда не целовалась с бородатым мужчиной.

— Я тоже, — отшутился Сергей, чувствуя кожей ее дыхание.

— Я сниму очки, они мешают.

Девушка потянула на себя крупную оправу Задорина, положила очки на стол и придвинулась. Ее ладошка скользнула вокруг его шеи, и робкий нейропрограммист задохнулся от жаркого поцелуя.

С худенькой короткостриженой чернявой девушкой в броской и на первый взгляд неряшливой одежде, с вызывающе яркими украшениями он познакомился пару дней назад. Сегодня была их вторая встреча. Сергей набрал ее телефон после тяжелых событий в Семерке. Ему требовалось выговориться, поделиться переживаниями и, самое главное, не хотелось оставаться одному. В этом случае мрачные воспоминания опутали бы его удушливым саваном, надолго погрузив в депрессию.

Алиса примчалась сразу и проявила удивительную чуткость, внимательно слушая сбивчивый рассказ мужчины и понимающе кивая. Общаться с ней было приятно. А ее неожиданный поцелуй окончательно рассыпал в прах остатки невеселых мыслей.

Девушка мягко отстранилась, разрывая долгий поцелуй, смешно потерла губы и простодушно улыбнулась.

— Щекотно.

Сконфуженный Сергей искоса озирался. Он впервые целовался в общественном месте. Как отнесутся к столь смелому поведению официанты? Но Алису этот вопрос совсем не пугал. Она дернула Задорина за руку и серьезно спросила:

— Постой. Если твой Шувалов такой гениальный, как ты рассказал, почему же девушка умерла?

— Она не умерла. Точнее, она уже была умершей, когда попала к нам в лабораторию. Она утонула и долго была под водой. Отсутствовало кровоснабжение, мозг не получал кислород и умер. Мозг — это самое главное, что есть в человеке.

— А сердце?

— Сердце всего лишь бионасос. Его можно запустить после долгой остановки или заменить. А мозг не заменишь. Любая остановка и… Смерть мозга идентична смерти человека.

— Жуть! Но ты интересно рассказываешь. А мы, женщины, всё о фигуре и прическе думаем. Оказывается, надо о голове беспокоиться.

За плечом кашлянул официант и вежливо поинтересовался:

— Что-нибудь еще? — Сергей замотал головой. Официант охотно положил на стол узкую папку. — Вот ваш счет.