Битва в Арденнах. История боевой группы Иоахима Пейпера - Чарльз Уайтинг

За шесть тысяч километров от происходящих событий, в Нью-Йорке, читатели утренних воскресных газет к тому времени, как Йохен Пейпер занял Хонсфельд, еще мало что знали о новом немецком наступлении в бельгийских Арденнах. В «Нью-Йорк таймс» новость о наступлении была опубликована только на 19-й странице. Но даже те, кто до этой страницы дошел, вряд бы обратили внимание на сообщение с не особенно сенсационным заголовком «Немцы двинулись на 1-ю армию» и подзаголовком «Дорого даются противнику тщетные попытки задержать наступление Ходжеса».

В штабе генерала Эйзенхауэра царили столь же спокойные настроения, хотя штаб этот находился в Версале, на тысячи километров ближе к месту действия. Начальник разведки Эйзенхауэра генерал Стронг прервал совещание по вопросам замены личного состава в войсках для того, чтобы сообщить Брэдли и Эйзенхауэру о наступлении и о том, что этой ночью разведка насчитала в районе прорыва около семнадцати немецких дивизий, но сам же английский генерал заявил, что «не видит причин для особого беспокойства, и тем более — для паники, и что Брэдли (на чью группу армии было совершено нападение), как и другие офицеры Верховного штаба, убежден, что немецкое наступление вскоре захлебнется из-за нехватки ресурсов».

Эйзенхауэр был настроен не столь оптимистично. Он напомнил офицерам своего штаба об успешном наступлении немцев через Кассеринский перевал в Северной Африке, случившемся сразу же после его повышения. В результате американцы были отброшены далеко назад. И вот Эйзенхауэр снова получил повышение, став пятизвездочным генералом, и немцы снова пускаются в контрнаступление против него. Вообще-то и он склонялся к тому, чтобы последовать совету Брэдли и не раздувать проблему, но Кассерин еще не стерся из памяти главнокомандующего. Поэтому Эйзенхауэр принял решение послать генералу Миддлтону, на чей VIII корпус явно пришелся самый сильный удар, все подкрепления, какие только возможно. В любом случае Эйзенхауэр хотел подстраховаться. Было приказано привести в боевую готовность две воздушно-десантные дивизии — 82-ю и 101-ю, которые восстанавливались после тяжелых потерь, понесенных в Голландии. Несмотря на то что потери дивизий ни в технике, ни в людях до сих пор не были восполнены, а часть личного состава находилась в увольнении в Лондоне или Париже, обе они получили приказ перебазироваться в Бельгию.

Командир 1-й армии США генерал Ходжес тоже оставался спокоен, сидя в своем штабе — гостинице в Спа. Известия о наступлении достигли его с запозданием, а когда все же достигли, он решил, что это ложная атака, призванная отвлечь его от броска на Рур, который севернее осуществлял V корпус генерала Джероу.

Сам генерал Джероу, дотошный пехотинец, командующий V корпусом, год учившийся вместе с Эйзенхауэром в командно-штабной школе перед войной, понял всю значимость наступления 16-го числа раньше своего начальника. Он попросил у Ходжеса разрешения защищать фронт своего корпуса любыми средствами, которые сочтет необходимыми.

Утром 17-го числа, незадолго до рассвета, он получил желанное разрешение и тут же приказал потрепанной 99-й дивизии отходить на более благоприятные оборонительные позиции — к хребту Эльзенборн километрах в десяти от арены боевых действий. Одновременно с этим генерал отменил наступление 2-й дивизии на Рур и взялся за переброску ее вместе с 1-й пехотной дивизией туда же, на линию хребта Эльзенборн, в поддержку необстрелянной 99-й дивизии. По его мнению, помощь ветеранов позволила бы 99-й удерживать линию обороны против любых сил наступающих немцев.

Отвод войск на линию хребта Эльзенборн, самый северный край американского фронта, позднее известный как выступ, в итоге оказался одним из самых важных маневров всей битвы, но в тот момент этого пока еще никто не понимал. Именно это перемещение привело в конце концов к разгрому боевой группы Пейпера; однако в то утро он увидел в происходящем лишь исчезновение угрозы для своего северного фланга и возможность свободно продвигаться дальше, практически не встречая сопротивления.

К рассвету Пейпер оказался перед лицом необходимости нарушить приказ фюрера, предписывавший ему не сворачивать с пути. Система снабжения оказалась неработоспособной, и у наступающих стало заканчиваться горючее. На исходе ночи разведка донесла Пейперу,[11] что в Бюллингене неопределенно имеется склад горючего союзников, но Бюллинген находился на маршруте, отведенном 12-й бронетанковой дивизии СС, и полковнику было хорошо известно, что за самовольное отклонение от маршрута любой может поплатиться жизнью.

Но это был не «любой» — это был Пейпер! Он и прежде нарушал приказы, и сделать это лишний раз для него не составляло труда. К тому же особого уважения к влиятельным лицам он не испытывал, будь то начальство партийное, армейское или эсэсовское. Чтобы продвигаться дальше к Маасу, ему необходимо было горючее, и именно сейчас. Так что Пейпер приказал свернуть на маршрут С и вскоре был уже в Бюллингене, одолел небольшой американский гарнизон, состоявший из саперов, уничтожил на земле двенадцать вражеских самолетов-разведчиков и получил в качестве трофея сто девяносто тысяч литров топлива, которые тут же заставил взятых в плен американцев закачивать в танки, нервно поглядывая при этом на восток, откуда в любой момент могли показаться танки 12-й дивизии СС. Впрочем, он зря волновался — 12-я дивизия увязла в боях с остатками 99-й пехотной в приграничной деревушке Лосхаймерграбен.

К полудню Пейпер вернулся на свой маршрут, лежавший далеко к западу от Бюллингена. За ним на расстоянии полутора часов езды следовали основные силы его группы. Сам же полковник, как всегда, находился в самом передовом отряде, сидя в своем джипе «фольксваген», который вел рядовой Цвигарт, рядом с командиром мотопехоты майором Дифенталем. Вот они подъехали к перекрестку, на котором стояла Бонье — деревушка из шести домов. Дорога из Бюллингена вела прямо, вниз по крутому склону, и километра через три приводила в небольшой городок Мальмеди; другая же дорога уходила резко влево, на Линьевиль, а оттуда — на Сен-Вит, один их важнейших транспортных узлов в Арденнах.

Сам Сен-Вит, который скоро станет ключевым пунктом предстоящей битвы, был Пейперу не нужен. В его задачи входило проехать восемь километров по дороге на Сен-Вит, до деревни Линьевиль, а там — повернуть и начать крутой подъем по проселочной дороге до городка Ставло, затем — по мосту пересечь реку Амблев, первую водную преграду по пути к Маасу.

Пока Пейпер обдумывал ситуацию, колонна вдруг остановилась. Цвигарт по приказу полковника объехал передовой танк и направил машину вперед, к месту происшествия. Оказалось, что передовой отряд пехоты поймал хорошую добычу. По дороге спокойно ехал американский подполковник, не подозревая о наличии в окрестностях немцев. Теперь он стоял на дороге с поднятыми руками.