Адидас против Пумы. Как ссора двух братьев положила начало культовым брендам - Барбара Смит

О двух полосах не могло быть и речи, поскольку они использовались братьями Дасслер ранее, а новой конфронтации с Рудольфом никто не хотел. Четыре полосы смотрелись немного перегруженно. А три полосы стали отличным компромиссом: легкоразличимые издалека, они не давали спутать обувь Adidas ни с какой другой. Торговый знак был зарегистрирован в Германии в марте 1949 года совместно с названием фирмы «Adolf Dassler adidas Schuhfabrik» [Обувная фабрика Адольфа Дасслера adidas]. На логотипе Ади и Кете поместили название Adidas, с двумя длинными полосками из обоих «d», а в середине красовался ботинок для бега с тремя полосками.

На другом берегу Аураха прототип логотипа Puma, как и название бренда, были зарегистрированы уже в октябре 1948 года. Первая пума была коренастой хищной кошкой, с яростным видом прыгавшей через кольцо буквы «D». Рудольф Дасслер переманил из конкурирующего предприятия технических специалистов, способных обслуживать станки, и производил различные модели, часто удивительно похожие на эскизы его брата. И благодаря спискам покупателей, которые люди Рудольфа забрали с собой из прежней компании, оборот стремительно рос.

На Олимпийских играх в Хельсинки – спустя четыре года после сепарации – обнаружилось, что обуви Ади нет равных в легкой атлетике. Первая послевоенная Олимпиада состоялась в 1948 году в Лондоне, но тогда братья были заняты разделом имущества, да и Германия не имела права участвовать. Но в 1952 году в Хельсинки Ади сопереживал на трибунах, когда атлеты в обуви Adidas получали золотые медали одну за другой.

Среди звезд этих Олимпийских игр был Эмиль Затопек, «чешский локомотив», который буквально с высунутым языком – и в обуви Adidas – пересекал финишную черту. Он как-то заметил на насмешки, что ему сложно дается «бежать и улыбаться одновременно». Он завоевал золотые медали на дистанции 5000 и 10 000 метров, а также в марафоне, хоть и бежал дистанцию впервые. Зрители скандировали его имя, когда он с большим опережением соперников вбежал на стадион. Когда появился кандидат на второе место, Затопек уже раздавал автографы.

Уже невозможно точно установить, как был установлен контакт с Ади Дасслером, но Затопек получил шиповки для своих тренировок и на вскех мероприятиях появлялся в украшенной полосками обуви. К сожалению, некоторые из пар Затопека вовсе не имели полосок или имели только одну или две. Появилось предположение, что он не хочет вызвать недовольство коммунистической власти на родине за то, что открыто носит продукцию из капиталистической заграницы. Позже он отбросил все предосторожности и за поддержку реформ Пражской весны был осужден на многолетние принудительные работы. Тем не менее несколько лет спустя ему разрешили выехать в Мюнхен. Там Затопек очень дорожил общением с «маленьким сапожником» из Херцогенаураха. Его жена Дана, выигравшая в Хельсинки золото за метание копья, также была обладательницей обуви бренда с тремя полосками.

Кроме этого, Олимпийские игры в Хельсинки помогли Ади Дасслеру прийти к соглашению с финским производителем обуви Karhu. Фирма считалась в те годы известнейшим спортивным брендом и обувала таких знаменитых легкоатлетов, как Пааво Нурми. Проблема, стоявшая перед Ади, была в том, что в качестве товарного знака Karhu использовал три полоски. На большом стадионе издалека часто было сложно распознать, носит бегун обувь от Adidas или от Karhu. В конце концов финны передали свои права за серьезную сумму и две бутылки шнапса.

В футболе был лучший расклад у Рудольфа Дасслера. Со своим округлым покроем, оставлявшим лодыжку свободной, его футбольные бутсы смотрелись значительно элегантней, чем грубые боты со стальными мысками, которые тогда носили. Если бы Рудольф без лишнего шума использовал свое преимущество, он мог бы закрепить за собой самую прибыльную сферу спортивного рынка. Но одним бестактным замечанием ему удалось перейти дорогу не тому человеку.

Из отеля Belvedere с его украшенными цветами балконами и романтическими арками открывался фантастический вид на Тунское озеро. В это идиллическое местечко в Швейцарии отправился со своими игроками тренер национальной сборной Зепп Хербергер, чтобы сплотить команду перед Чемпионатом мира 1954 года. Здесь 22 футболиста Хербергера подчинялись совершенно новой для них программе, состоявшей из жестких тренировок и абсолютного воздержания. В одной особенно спокойной комнате Belvedere жил Ади Дасслер.

Невысокий тренер уже долгое время работал с Дасслерами. Отношения установил Рудольф, но самоуверенный старший брат допустил большую промашку. Очевидно, Рудольфу показалось, что Хербергер относится к нему без должной почтительности. «Вы маленький король, – объявил он Хербергеру. – Если вы нас не устроите, мы выберем другого федерального тренера».

Годами Зепп Хербергер лез из кожи вон, чтобы заполучить свое место. Гитлер мало интересовался футболом, а никудышные показатели немецкой команды в нацистские годы только мешали делу. Фюрер согласился, что футбол имеет какую-то ценность для пропаганды, только когда немецкие парни заняли третье место на Чемпионате мира 1934 года. Два года спустя на Олимпиаде в Берлине данцигский гауляйтер Альберт Форстер предложил Гитлеру посмотреть игру. Он заверил, что победа у команды в кармане. Когда рейхсканцлер затем стал свидетелем позорного поражения против Норвегии, он ушел в ярости. Фиаско на поле привело к увольнению главного тренера Отто Нерца. Преемником стал его ассистент Йозеф «Зепп» Хербергер.

Бывший служащий банка прилагал огромные усилия, чтобы собрать хорошую команду. Всегда вооруженный толстой зеленой записной книжкой, он неустанно просматривал унылые игры различных клубов. Его терпение оправдало себя, когда он в 1938 году обнаружил 18-летнего Фрица Вальтера, игравшего тогда в Кайзерслаутерне. Главный тренер исписывал страницу за страницей заметками о «ФВ» и годами работал над тем, чтобы сделать из своего любимца будущего капитана команды.

Война резко ударила по стараниям Хербергера, так как большинство его подопечных были отправлены на фронт. Чтобы собрать 11 дельных игроков, он готов был идти на риск. Он снова и снова выдумывал военные награды для своих игроков, дабы доказать, что они уже проявили себя в бою; помимо этого он способствовал переводу некоторых игроков в люфтваффе. В случае Фрица Вальтера это вызвало некоторое недовольство, потому что молодой солдат был вынужден признаться, что еще никогда не видел самолета изнутри. К счастью, этой дивизией командовал футбольный фанат и знаменитый боевой летчик Герман Граф, взявший Вальтера под свою опеку и позаботившийся, чтобы тот мог спокойно тренироваться.

После денацификационного расследования Хербергера снова позвали тренером национальной команды. Он приложил все усилия, чтобы разыскать выживших игроков и обеспечить их всем необходимым. После того как Германия была разделена на четыре оккупационные зоны, выснилось, что каждая из четырех держав-победительниц имеет свой взгляд на футбол и о единой бундеслиге пока нечего и думать. Но по сравнению с ситуацией с обеспечением в послевоенные годы это было меньшей из забот. Для миллионов людей, пострадавших от бомбежек или бежавших из восточных регионов, первичным был вопрос выживания, а досуг типа футбола не играл в Германии большой роли. Зарегистрированные сообщества и их игроки вынуждены были импровизировать, и они изготавливали майки и угловые флажки из старых национал-социалистских флагов – естественно, удалив с них свастику.