Хроника гениального сыщика - Артур Кангин

И тут мы с инспектором уже не смогли удержаться. По-тигриному выскочили из укрытия.

Рябов выхватил из-за пазухи именной браунинг, прицельно выстрелил в спутник-шпион.

Серебристый шар испуганно нырнул в космическую бездну.

Я цепко схватил хакера за шиворот.

Сыщик навел дуло револьвера ему в запотевший лоб.

— Меня зовут Владлен Шавкин, — печально сказал хакер.

— Знаем! — рявкнули мы разом с гениальным Рябовым.

6.

Сыщик смачно харкнул с Эйфелевой башни, щелкнул предохранителем браунинга.

— Молись, хакер! — гортанно произнес он.

— Продался дядюшке Сэму! — завопил я и вознес над головой компьютерного взломщика чугунный кулак.

— Постойте! Ведь именно я перегонял деньги в великую Русь?! — всхлипнул Шавкин. — Друзья, богатая Россия, увы, теряет нравственность и идеалы. Деньги ей противопоказаны, как героин наркоману.

— Нравственность и идеалы? — губы Рябова иронично дернулись. — А как это линкуется с яхтой из красного дерева и небоскребом в Нью-Йорке?

— В Лос-Анджелесе… — Владлен трубно высморкался.

— Поросенок ты, Влад, — усмехнулся сыскарь. — Давай-ка, возвращай деньги в Россию.

Хакер послушно нагнулся над ноутбуком.

Через минуту финансовые потоки, вздрогнув, как река после оледенения, неудержимо набирая силу, потекли вспять, на родину.

— Качай, качай… — строго контролировал я.

Пальцы хакера забили с дьявольской скоростью.

В жилы отечественных предприятий хлынула молодая финансовая кровь.

Уже через полчаса котировки российских акций резко взлетели.

Всюду, от Пекина до Бомбея, испуганно зашептали о русском экономическом чуде.

И точно! Народные банки вновь щегольски оделись в гранит и мрамор. Бутики засверкали хрустальными витринами. Народ облегченно вздохнул во всю свою могучую грудь.

Россия была спасена.

Запад посрамлен…

Статус-кво восстановлен.

1.

На Южном полюсе нашей планеты криминала ошеломительно мало.

— Петя, — вдруг резко обратился ко мне сыщик Рябов, — вам известно кто такой императорский пингвин? Подсказка, он обитает на Южном полюсе.

— Пингвин он и есть пингвин, — раздумчиво ответил я. — Из отряда полуптиц, полурыб. Ни рыба, ни мясо. Что-то вроде прапорщика.

Рябов со свистом рубанул воздух ребром ладони:

— А знаете ли вы, что еще совсем недавно императорский пингвин достигал двухметрового роста, весил же под центнер?

— Что же из этого?!

— А то, — торжествующе произнес детектив, — что теперь императорский пингвин весит всего 46 килограмм, рост же его сократился до метра. Раскиньте мозгами, могло ли это произойти само по себе.

Я насторожился.

— Надевайте свою пятнистую шубу и штаны на ватине, — решительно заиграл желваками Рябов. — Мы отправляемся на полюс. В страну вечных торосов и льдов.

2.

На Южном полюсе мне не понравилось.

Я предпочитаю им клейкие березовые листочки и мечтательные апрельские ухмылки московских краль.

Тут же мне никто решительно не улыбался.

Рябов то и дело играл желваками, а карликовые императорские пингвины продолжали привычную пошлую жизнь, совсем не обращая на меня внимания.

И тут появился Михаил Горбачев.

Он широко скалился. Источал здоровье и радость бытия.

— Привет Рябову и Пете Кускову, — радостно воскликнул он. — Приехали проведать пингвинов?

— Какой там проведать… — обкусывая сосульки с губ, сказал я. — Спасать!

Горбачев снял со спины рюкзак. Открыл его.

В рюкзаке покоилась краснодарская килька в томате, мурманская горбуша, дальневосточные крабы.

— Тоже решил подкормить их, — признался он, поправляя каракулевую шапку.

— Вы думаете, они голодают? — сощурился инспектор.

— Еще как! — из глаза Горбачева выкатилась и тотчас замерзла жемчужная слеза.

— Чьих это рук дело? — воскликнул я.

— Это ваше дело уточнить, почему они на тюремном пайке.

— Петя! — не мигая, посмотрел на меня Рябов. — Вы когда-нибудь были в Московском зоопарке? Вольер с императорскими пингвинами видели?

— Ну?

Вместо ответа Рябов вежливо поклонился Михаилу Сергеевичу:

— Извините, Михаил Сергеевич, дела… В Москву, в Москву!

3.

В столице стояла сырая, промозглая погода.

С дубов и осин с угнетающей методичностью слетал багрянец.

Лупил стылый дождь.

В зоопарке в такое время года гадко.

Вот и вольер…

Надпись кириллицей: «Императорский пингвин».

Однако, что мы видим?

Здесь, в Златоглавой, птички превратились во что-то фантастическое.

— Рост под три метра, — цокнул языком Рябов.

— А вес под двести кило, — еще с большим ошеломлением прицокнул я.

Тут я обнаружил, как к нам приближается крохотная, но весьма увесистая фигурка гениального скульптора-монументалиста Махмуда Ркацетелли.

Мы спрятались за информационный щит.

4.

Ваятель нас не засек.

Он коротко свистнул, и пингвины на мощных лапах тотчас подбежали к нему.

Махмуд еще раз свистнул, и первый подбежавший пингвин открыл пасть.

Ркацетелли достал из кармана элегантного плаща баночку, открыл ее, положил в ротовое отверстие пингвина красную таблетку.

Точно по такой же таблетке он дал и остальным императорским пингвинам.

Потом Махмуд надел калашников первому пингвину на крыло-ласту, а сам подошел к вязу, прикнопил к его коре, развернув, как гармошку, портрет президента РФ.

— Зизи, давай! — скомандовал Махмуд.

Пингвин дал мощный залп.

Портрет президента, сплошь изрешеченный, пал ниц.

— Молодчага, Зизи! — ласково прошептал Махмуд, по-отечески швырнул в его пасть свежую кильку.

— Теперь, Зюзю! — обратился Махмуд к другому пингвину.

И пока Зюзю еще не надел автомат, мы с сыщиком выскочили из-за информационного щита.

— Вы имеете право молчать! — крикнул я, акушер второго разряда, Петр Кусков.