Как обольстить вдову - Кэролайн Линден

– Наконец-то, любовь моя. – Дэвид привлек жену к себе, не стесняясь проявлять при всех свои чувства. – Ты видела Маркуса? Он нужен Хэмилтону.

– Я пришла сказать, что они уехали домой, – с едва заметным ирландским акцентом ответила она. – Ее милость почувствовала недомогание. Полагаю, сейчас они уже дома.

– Ах вот оно что. Тебе не повезло, – обратился Дэвид к Энтони.

Энтони выдавил из себя улыбку и кивнул, сделав вид, будто это его нисколько не огорчило.

– Ну, тогда в другой раз.

– У вас был срочный вопрос, мистер Хэмилтон? – Селия подняла на него глаза.

На ней было платье, сшитое по последней моде, светло-голубое, в тон глаз. Скромность фасона рождала в Энтони страстное желание увидеть Селию без одежды. Чтобы ее стройную фигуру скрывали от его взгляда только рассыпанные по плечам золотистые волосы.

– Нет, это не срочно. Я могу подождать. – Но не слишком долго.

Что это будет за восхитительное зрелище для света: скандально известный повеса вздыхает по юной, неопытной девушке!

– Надеюсь, ее светлость скоро поправится.

Селия ласково улыбнулась ему:

– Я непременно передам, что вы пожелали ей здоровья.

Энтони кивнул. В следующее мгновение подошли две девушки и увели с собой Селию, оставив Энтони с Дэвидом Рисом и его супругой.

– Полагаю, небольшая задержка не сыграет отрицательную роль в судьбе твоих инвестиций.

Энтони, который задумчиво смотрел Селии вслед, рассеянно посмотрел на друга:

– Нет, я заеду к нему.

На следующее утро Энтони появился в Эксетер-Хаусе так рано, как это позволяли правила приличия. Дворецкий проводил его в кабинет герцога. Эксетер не слишком удивился, увидев Энтони. Может быть, Рис уже успел ему что-то сообщить.

– Здравствуйте, Хэмилтон, – поприветствовал герцог Энтони и жестом предложил ему сесть.

Энтони поклонился и сел, стараясь ничем не выдать своего волнения. Он решил сразу взять быка за рога и выпалил:

– Я пришел, чтобы испросить позволения ухаживать за вашей сестрой, леди Селией.

Брови герцога поползли вверх. Он был ошеломлен. Энтони вздохнул и продолжил:

– Я отдаю себе отчет в том, что моя репутация заставляет вас колебаться. Для меня это очень серьезно. Это не минутный порыв. Я знаю леди Селию с детства, и мне всегда она нравилась.

– Н-да… – протянул герцог, который, по всей видимости, был застигнут врасплох напором Энтони.

– Я знаю, что обо мне ходят сплетни и распространяются слухи, но в большинстве случаев это ложь. Я сделаю все, чтобы Селия была счастлива, и никогда не скомпрометирую ее.

– Мистер Хэмилтон…

– Я постараюсь наладить отношения с отцом. Любить мы друг друга не будем, но я ведь его единственный наследник. И добьюсь того, чтобы леди Селию приняли как будущую графиню.

– Мистер Хэмилтон…

– А мое финансовое положение… – Энтони сделал паузу, после чего стал говорить медленнее. – Ваша милость, игра в карты не моя прихоть. Для меня это источник дохода. Вот уже несколько лет я не получаю денежное содержание от графа. Мне пришлось искать средства к существованию. У меня есть вложения, хотя и весьма скромные, и я в состоянии содержать жену. А с ее приданым я перестану играть в азартные игры. – Энтони замолчал, ожидая, что скажет герцог в ответ.

– Мистер Хэмилтон, – сказал Эксетер, подавшись вперед и сверля его взглядом, в его глазах трудно было что-либо прочесть, – все это прекрасно, но вынужден сказать вам, что я недавно дал разрешение другому мужчине, который попросил у меня руки моей сестры.

До Энтони не сразу дошел смысл слов герцога. Такого поворота событий он не ожидал.

– Понятно… – медленно проговорил он после минутного молчания. Нанося визит герцогу, Энтони готов был защищаться, приводить факты в свое оправдание. Он даже был готов к отказу. Но ему не приходило в голову, что он опоздал. – И что она? Согласилась?

Герцог кивнул.

– Ясно. – Мгновение Энтони пытался осмыслить сказанное.

Он отдавал себе отчет в том, что Селия может не согласиться и отвергнет его. На одно сумасшедшее мгновение ему захотелось спросить, можно ли ему все равно подойти к ней – только затем, чтобы узнать, не приняла ли Селия предложение другого мужчины лишь потому, что он, Энтони, тогда еще не попросил ее руки, и не может ли она передумать.

Но Энтони понимал, что порядочность Селии не позволила бы ей поступить подобным образом. Если она отнеслась к кому-то благосклонно, значит, собирается выйти за своего избранника замуж. Само собой разумеется, у Селии и в мыслях не было принять в расчет Энтони Хэмилтона, повесу и распутника, карточного игрока, пользующегося дурной славой. Он не просто опоздал. Надо посмотреть правде в глаза: у него не было не единого шанса получить ее руку.

– Разумеется, – в конце концов пробормотал Энтони. – Желаю ей счастья.

Эксетер наклонил голову.

– Мне, право, очень жаль.

– Нет, – сказал Энтони, – не стоит ни о чем сожалеть. – Его улыбка была вымученной. – Надеюсь, вы ничего не скажете ей… об этом. У нее такое доброе сердце, что она тоже может расчувствоваться и пожалеть меня. – Он помолчал. – А я не хочу, чтобы Селия меня жалела.

– Я сохраню наш разговор в тайне от Селии и всех остальных, – сказал граф.

На лице у него было написано искреннее сочувствие.

– Благодарю вас. – Энтони поклонился и, быстро попрощавшись, вышел из комнаты.

За то короткое время, пока он находился в кабинете герцога, Эксетер-Хаус ожил. Энтони направился по коридору в главный холл. Мимо него сновали слуги с корзинками цветов. Он услышал, как его окликнули по имени, и, повернувшись, увидел Дэвида Риса, который направлялся к нему.

– Ну что, Хэмилтон, поймал в конце концов Маркуса?

– Да. Дом гудит, как пчелиный улей.

Дэвид поморщился:

– Намечается бал. Дамы заняты изготовлением гирлянд и составлением букетов. – Он показал рукой на открытую дверь, приглашая Энтони войти.

Энтони заглянул в комнату и увидел Селию.

Она сидела на диване, сплетая цветы в небольшие букетики, а перед ней лежала целая горка роз. Яркое утреннее солнце светило в окна, и ее локоны казались золотыми. Бледно-зеленое платье было усыпано лепестками. Она была похожа на богиню любви с полотен Боттичелли – такая же красивая и почти такая же недоступная.

Увидев ее, Энтони позабыл обо всем на свете и не слышал ничего из того, о чем говорил ему Дэвид.

– …разумеется, после свадьбы, – наконец донеслось до его ушей. – Розалинда уже решила, что это будет главным событием нынешнего сезона.

– Что? – переспросил Энтони, с трудом оторвав глаза от Селии и поворачиваясь к Дэвиду. – Что ты сказал?