Заговор призраков - Елена Клемм

Но и второй постреленок, с хитрой мордашкой, искореженной оспой, оказался не промах. Пока его конкурент работал, он быстро чертил что-то черенком метлы, используя густую грязь в качестве холста.

– Мисс, а мисс! Гляньте сюды! – И торжественным жестом, будто открывал выставку в Академии художеств, мальчишка указал на свое творение.

Облезлая кошка, выпустив когти, наседала на рогатого пони: они делили что-то округлое, похожее одновременно на щит и на ковригу хлеба. Присмотревшись, Агнесс увидела, что над зверями парит корона. Живописец изобразил королевский герб.

И тут ей в голову пришла неожиданная мысль.

– Что это за улица? – спросила мисс Тревельян, протягивая одаренному мальчику монету.

– Пиккадилли, мисс.

– А в какую сторону до дворца Сент-Джеймс?

Это ведь там она явится пред светлые очи королевы, так не лучше ли осмотреться заранее? А мистер Линден вряд ли хватится ее так уж скоро. Им с Чарльзом предстоит долгий разговор, пересыпанный цитатами из пророков. Чарльз совершил вопиющее блудодейство, тут двух мнений быть не может.

– Туды, мисс, – метельщик мотнул лохматой головой.

– Отсюда близко?

– Ежели через Грин-парк пройдете, будет рукой подать.

Поблагодарив мальчишку, Агнесс пошла в указанном направлении. Но как только ее обступили вязы, девушку едва не покинула решимость. Туман в Лондоне висел то тут, то там, как будто клочья мокрой ваты, но в Грин-парке он оказался особенно густым, словно зацепился за голые ветви деревьев. Бродить в незнакомом месте, когда не видишь, что там таится впереди, было страшновато. И лишь услышав неспешный перестук копыт, Агнесс вздохнула с облегчением и возобновила свой путь.

Она прошла всего ничего, как вдруг туман выплюнул чей-то силуэт – высокий, без шляпы. Агнесс остолбенела. Навстречу шел он, грубиян с Риджент-стрит. По дороге он успел приложиться к бутылке, потому как вел себя совсем уж безобразно – голова тряслась, ноги только что в узел не завязывались. И как только он ее выследил в огромном городе? Не желая испытывать судьбу, Агнесс подхватила юбки и выскочила на дорогу. Перед ней мелькнули лошадиные копыта, и она отшатнулась, услышав, как рявкнул кучер – только под карету попасть не хватало!

Уже на другой стороне дороги она почувствовала, что от бега у нее развязалась подвязка на чулке. Посмотрела на пьяного – тот вертел в руках какие-то бумажки, ею же совершенно не интересовался. А открытый экипаж повернулся к ней кожаным задником. Может, никто и не заметит, если она быстро сунет руки под юбку и подвяжет чулок? С болтающимся у щиколотки чулком далеко не убежишь. Агнесс уже наклонилась, но распрямиться ее заставило оглушительное ржание. Не сразу понимая, что произошло, девушка вскрикнула…

…А затем пронаблюдала ту же страшную пантомиму, что и сидевшие в ландо, хотя, в отличие от них, не из первого ряда, а из галерки или даже из райка…

Но видела Агнесс и то, что было сокрыто от обычных глаз. Как только стрелявший отбросил пистолет и сорвал с себя манжету, его тело словно бы раздвоилось. Ошарашенная девушка потерла глаза, но тот, второй, не исчезал. Издали она не сумела бы разобрать его черты, но от нее не укрылось его странное одеяние – длиннополая ряса с капюшоном, скрывавшим лицо. Монах обогнул клерка, рывком схватил его за плечи, разворачивая к себе, и… сунул руку ему в грудь. Лицо клерка налилось кровью. Он упал, а монах, хохотнув, растворился в тумане.

Чарльз был сама кротость. Он попросил прощения и объяснил, что, как ни парадоксально, его вылазка в клуб «Аргайл», где он снял самую дорогую куртизанку, свидетельствует о его покаянии. Ему хотелось порадовать себя перед тем, как он примет мучительную, но вполне заслуженную смерть от дядюшкиных рук. Он ведь так и думал, что дядя приедет по его душу, как только получит запрос от пройдохи лендлорда. Одного лишь не учел – что дядя приедет так скоро, иначе успел бы прогнать девицу и должным образом подготовиться к страшной каре. Побрить голову, облачиться во власяницу… А кстати, как так вышло, что дядя примчался молниеносно? Запустили какие-то особые поезда?

Джеймс и не думал удовлетворять его любопытство, как, впрочем, и наказывать шалопая. Успеется. Не стоит позволять ярости водить своей рукой тому, кто может в считанные секунды превратить любое помещение в арктические льды. Однако вопрос с новой школой предстояло решать срочно. Не хватало еще, чтобы наследник Линденов остался недоучкой и осрамился на первом же заседании парламента.

– Между прочим, по школе я не скучаю, – заявил Чарльз, натягивая штаны, пока дядя, отвернувшись, изучал часы на каминной полке. – Помимо латыни и греческого, нас там учат лишь тому, как хранить величавый вид, пока тебя хлещут розгами по голому заду.

– Превосходно! – бросил Джеймс через плечо. – Как раз умение превозмогать боль больше всего пригодится джентльмену.

– А вдруг я ее не превозмогал? – подходя поближе, мальчишка загадочно улыбнулся. – Сначала приходится притерпеться к боли, а уж затем… она начинает даже нравиться.

– Тогда мне остается лишь посочувствовать тебе, друг мой. Во взрослом мире приходится платить за все услуги, в том числе и за те, которые оказывает матушка Беркли. А денег ты не увидишь, покуда не доучишься.

Лорд Линден вспыхнул, готовый заспорить, но поник под ледяным взглядом опекуна.

– В какую школу вы хотите отдать меня, сэр? – спросил мальчик понуро.

– Вот это уж совсем другой разговор. Давай подумаем вместе.

В конце концов, Итон не единственный пансион в Англии. Есть школы ничуть не хуже – Рэгби, Винчестер, Харроу. Сошлись на Рэгби, где еще витал дух прогрессивного директора Арнольда. Была бы его воля, Джеймс отправил бы туда племянника завтра поутру, но полугодие начинается после рождественских каникул. До тех же пор Чарльзу предстояло коротать дни в Линден-эбби в постах и молитвах. Иногда ему будет позволено помогать Агнесс в воскресной школе, но только в награду за хорошее поведение. В остальное время лорд Линден будет спрягать латинские глаголы, запертый в спальне.

Покончив с напутствиями, мистер Линден повелел племяннику собирать пожитки и отправляться в их дом в Мейфере. Пешком, разумеется. Просьба о шести пенсах на кэб была отклонена. Сам же пастор отправился на поиски Агнесс, которая выбирала кружева для нового платья в какой-нибудь пещере Али-Бабы, коими изобиловала Риджент-стрит – средоточие модных магазинов Лондона.

Он дошел до «Квадранта», где Риджент-стрит изгибалась, словно ее распирало от лавок, и вступил в крытую галерею, тянувшуюся вдоль дороги. По вечерам в галерее прятались девицы и подкарауливали прохожих, а с утра вокруг колонн расхаживали лоточники всех мастей. Кто торговал перочинными ножами, кто расхваливал свежие баллады, кто поднимал за шкирку щенков спаниеля. Совсем скоро в пассаже будет не протолкнуться, но к тому времени Джеймс рассчитывал найти Агнесс и увести ее из этого водоворота.