Истоки неприятностей - Екатерина Шашкова

Сек в завистью посмотрел на брата, но предпринять ничего не успел, потому что в этот момент его также мельком задели по ноге.

— Это уже не шутки, — поморщилась Лиза. — Она же их провоцирует! Неужели не понимает, чем может кончится?

— Он, — машинально поправила Алина.

— Да ладно? Быть не может! — Лиза недоверчиво всмотрелась в небесное создание, пытаясь определить его пол.

Минуту назад она была уверена, что на лавочке сидит молоденькая миловидная девушка, но с тем же успехом это мог оказаться и парень. Тоже, впрочем, миловидный и молоденький, совсем мальчишка.

Распущенные волосы длиной чуть ниже плеч ясности не добавляли, одежда тоже выглядела на редкость универсально: короткий светлый плащик, выглядывающие из-под него брюки и белая рубашка, ботинки на небольшом каблуке — всѐ это могло принадлежать кому угодно.

Но Фелтингеры, похоже, ни на секунду не сомневались, кто перед ними. — Крошка, а не хочешь заглянуть к нам в гости? Тут совсем недалеко.

Познакомимся поближе, а?

— Боюсь, меня не пропустят в общежитие.

— Ну… — Близнецы переглянулись, неохотно соглашаясь. — А если просто погуляем? По парку, а? У нас отличный парк!

— Ой, нет, простите, ребята. Я, наверное, лучше тут посижу, — неожиданно пошла на попятную прекрасная незнакомка. — В парке лужи, и с деревьев капает, а здесь хорошо, тепло, настоящая весна.

— И вовсе там не капает! И беседки есть, уж в них-то точно сухо! — настаивал Прим. Он уже настроился на развлечение и упускать своего не собирался.

— Да, мы там всякие места знаем, — поддакнул Сек. — Есть совсем дальние уголки, там и не помешает никто.

— Чему не помешает? — удивлѐнно захлопало глазами белокурое создание.

— Так это… природой любоваться, — нашѐлся младший Фелтингер. — Птичек всяких слушать. Любишь птичек?

— Очень. Особенно курицу, запечѐнную с апельсинами. У вас в парке апельсины растут?

— Вроде нет…

— Тогда точно не пойду. — Жертва, окончательно передумав быть жертвой, потянулась и откинулась на спинку скамейки.

Фелтингеры снова переглянулись, на этот раз недоумѐнно. Они явно потеряли нить разговора, и теперь пытались сообразить, в какой момент всѐ пошло не так.

Алина уже откровенно хихикала, совсем забыв, что еѐ ждут у главного входа. Лиза же, наоборот, становилась всѐ более напряжѐнной.

— Не знаю, какого оно пола, но ещѐ немного в том же духе, и Фелтингеры выйдут из себя окончательно, — пробормотала отличница, нервно теребя косичку.

— Он этого и добивается.

— Но они же его в порошок сотрут. Надо что-то делать! Может, кого-то из преподов позвать?

— Расслабься и получай удовольствие.

Лиза смерила однокурсницу долгим суровым взглядом:

— Если что-то случится, это будет на твоей совести.

— Если что-то случится, это будет на его совести, — парировала Алина. — За чужие развлечения я ответственность нести не собираюсь.

До близнецов тем временем дошло, что над ними откровенно издеваются, и вариант действовать лаской отпал сам собой.

— Слушай, крошка, — с угрозой в голове начал Прим, — ты, кажется, не понимаешь, с кем связалась!

— Вполне возможно, — легко согласилась несостоявшаяся жертва. — Вы, кстати, кто?

— Не твоѐ дело!

— Но вы же только что предлагали познакомиться поближе. Так начинайте. Или уже передумали?

— Я с тобой сейчас познакомлюсь, выскочка! Так познакомлюсь, что всю жизнь потом в кошмарах являться буду, заснуть не сможешь! — потерял терпение Сек.

Возможно, если бы он не решил подкрепить слова действием, ситуацию ещѐ можно было бы выправить. Но младший Фелтингер вскочил, навис над ангелоподобным созданием, вжал его в лавку и…

Алина так и не поняла, что Сек хотел сделать: зажать жертве рот, ударить, поцеловать или просто тряхнуть за шиворот. Успела заметить лишь удивление, с которым нападавший уставился на собственные руки, сжимающие модный светлый плащик.

Только плащик. Потому что его хозяина на прежнем месте уже не было, он невесть как оказался за спиной Фелтингера и стоял там, демонстративно посмеиваясь. Широкая улыбка совершенно не сочеталась с холодным презрительным взглядом.

И на девушку он теперь совершенно не походил. Как, впрочем, и на мальчишку. Внешность не изменилась, но выражения лица оказалось вполне достаточно, чтоб окружающие сообразили, что с этим человеком лучше не связываться.

По-крайней мере, Лиза поняла сразу и, ошарашенная метаморфозой, тихо спросила

у подруги:

— А это вообще кто?

— Государственная тайна, — отмахнулась Алина.

Фелтингеры, на их беду, особой проницательностью не обладали. С их стороны ситуация выглядела просто: если кто-то над ними смеѐтся, надо его заткнуть. Особенно если смеющийся на голову ниже и гораздо слабее. По крайней мере, внешне.

Близнецы накинулись на противника одновременно с двух сторон. Два здоровенных кулака метнулись вперѐд, стремясь стереть усмешку с миловидного лица, но

в цель не попал ни один. Хрупкое существо неопределѐнного пола молниеносно отступило назад, крутанулось вокруг собственной оси и одновременно — вокруг Прима, и перехватило того за запястье. Хруст сломанной руки и вопль еѐ владельца прозвучали почти одновременно.

Второй Фелтингер обернулся на крик, увидел, как брат корчится от боли, глухо зарычал и бросился на обидчика с удвоенным пылом. Чтоб через мгновение обнаружить себя валяющимся на газоне с разбитым носом и шатающимся зубом.

Энтузиазма у него, впрочем, не убавилось, Сек всерьѐз собирался встать и навалять этой мелкой сволочи… но тут со стороны парка многозначительно раздалось:

— Так-так! Что я вижу? Господа студенты, вы попали в неприятности второй раз за

день?

По аллейке, ведущей от парка, приближался Перфи, небрежно помахивая тонким портфелем.

— Да мы вообще ничего не делали, — гнусаво запротестовал Сек, вытирая кровь с лица. — Просто мимо проходили, а эта… этот… — Парень замялся, не в силах определить, кто же их всѐ-таки побил, и в итоге обтекаемо заключил: — На нас напали!

— То есть я правильно понимаю, что на двух здоровенных лбов напал этот милейший человек?

Милейший человек тем временем забрал с лавки плащ, небрежно закинул его на плечо и сердечно улыбнулся Перфи:

— Здравствуйте, профессор. Кажется, мальчик головой ударился, вот и несет какую-то чушь. А второй вообще упал и руку повредил. Вы бы приглядывали за своими учениками.