Авантюристы. Морские бродяги. Золотая Кастилия (сборник) - Густав Эмар

Комендант, довольный своей речью, улыбнулся и гордо выпрямился. Де Бармон слегка поклонился и ничего не ответил.

– Вас сейчас проводят в вашу комнату, граф, гм! гм! – продолжал комендант, привычно покашливая. – Мне хотелось бы, чтобы эта комната была получше, но я вас не ждал, гм! гм! Позднее мы позаботимся о ваших удобствах. Берлок, – обратился он к солдату, неподвижно стоявшему у двери, – проводи этого господина – гм! гм! – в комнату под номером восемь, во вторую башню. Гм! гм! Она, кажется, самая удобная… К вашим услугам, милостивый государь, к вашим услугам, гм! гм!

Майор вышел в другую комнату, а граф в сопровождении Бульо и конвойных последовал за солдатом. Они миновали несколько переходов и остановились перед дверью, запертой на огромные запоры.

– Здесь, – сказал солдат.

Граф обернулся к Бульо и дружески протянул ему руку:

– Прощайте, мой старый друг. – Голос графа был кротким, но твердым, между тем как на губах его блуждала неопределенная улыбка.

– До свидания, ваше сиятельство, – с чувством воскликнул Бульо и пошел прочь, скрывая непрошеные слезы.

Дверь со зловещим шумом затворилась за пленником.

– Горе тем, кто осмелится помериться силой с графом де Бармоном, если он выйдет из тюрьмы… – шептал Бульо, в задумчивости спускаясь по лестнице, – а он выйдет, клянусь в этом, даже если ради его спасения мне придется подвергнуть опасности свою жизнь!

Фамилия графов де Бармон-Сенектер была одной из самых старинных и самых знатных в Лондоне. Можно было смело утверждать, что начало рода терялось во мраке времен. Один Бармон-Сенектер сражался в Бувине рядом с Филиппом Августом. Жуанвильская хроника говорит о кавалере де Бармон-Сенектере, умершем от чумы в Тунисе в 1270 году, во время Восьмого крестового похода короля Людовика IX. Франциск I на поле сражения при Мариньяно пожаловал Ангеррану де Бармон-Сенектеру титул графа в награду за храбрость: он сражался на глазах короля в продолжение всей этой жестокой битвы. Графы де Бармон всегда делали военную карьеру и дали Франции несколько знаменитых полководцев.

Но с течением времени могущество и богатство этого рода уменьшилось. В правление короля Генриха III дело дошло почти до бедности. Однако, гордясь безукоризненным прошлым, очередной граф де Бармон продолжал высоко держать голову. И если для того, чтобы достойно нести свое имя, ему приходилось жить в провинции и испытывать жестокие лишения, никто никогда не догадывался об этом.

Граф поступил на службу к королю Наварры отчасти затем, чтобы благодаря войне улучшить свое положение, отчасти из восхищения перед доблестью своего государя, великое будущее которого, быть может, он угадал. Храбрый, молодой, пылкий красавец-граф был любимцем женщин. Среди его любовных приключений было одно, в Кагоре, с девицей, которую он успел похитить накануне свадьбы с очень богатым испанцем. Испанец, весьма щепетильный в вопросах чести, потребовал удовлетворения от графа, который, в свою очередь, нанес ему два серьезных укола шпагой. Это дело вызвало много шума и принесло графу большой почет среди утонченных молодых людей. Однако, против ожидания, испанец выздоровел от ран. Они опять дрались, и на этот раз граф так отделал своего противника, что тот волей-неволей должен был отказаться от новой дуэли. Именно это приключение внушило графу отвращение к волокитству, а вовсе не боязнь мести, в которой поклялся ему неудачливый испанский герцог, имя которого было Пеньяфлор. Со времени последней дуэли граф больше ничего об испанце не слышал, но укоры совести продолжал испытывать, ведь из пустой прихоти было разрушено счастье честного человека.

Храбро сражаясь рядом с королем во всех его войнах, граф наконец в 1610 году, после смерти Генриха IV, удалился в свое поместье, испытывая отвращение к французскому двору и чувствуя потребность в отдохновении после долгой службы.

Лет через пять, соскучившись в уединении, а может быть, в надежде прогнать докучливое воспоминание, которое, несмотря на время, не переставало его мучить, граф решил жениться на молодой девушке, принадлежавшей к одной из лучших местных фамилий, кроткой и прелестной, но такой же бедной, как и он. И теперь материальное положение его делалось день ото дня все хуже. Однако этот союз был счастливым. В 1616 году графиня родила сына, того самого графа Луи, историю которого мы взялись рассказать.

Граф оказался нежным отцом, однако сына воспитал в строгости, желая сделать из него такого же сурового, храброго и честного дворянина, каким был он сам.

Молодой Луи рано почувствовал, что за внешней пышностью жизни их семьи скрывается тайная нищета, и понял, что должен добиться для себя независимого положения, которое позволило бы ему не только не быть в тягость обожаемым родителям, всем жертвовавшим для него, но и вернуть померкший блеск семейному имени. Вопреки обычаю своих предков, которые служили королю в сухопутных войсках, он чувствовал в себе склонность к морской службе. Благодаря прилежному попечению старого и достойного аббата, который из привязанности к семейству сделался наставником Луи, он получил приличное образование, чем и воспользовался. Описания путешествий – его любимое чтение – воспламенили воображение молодого графа. Все его мысли обратились к Америке, где, по словам моряков, золота имелось в изобилии. И теперь у него было только одно желание – увидеть эту таинственную землю и взять свою долю в богатой жатве, которую собирал каждый из побывавших там.

Отец его и особенно мать долго противились его просьбам. Старик, воевавший столько лет, не понимал, как его сын может предпочитать морскую службу службе в сухопутных войсках. Графиня в душе не желала видеть своего сына ни военным, ни моряком. Оба эти поприща пугали ее. Она опасалась неизвестности далеких странствий, и сердце ее страшилось разлуки, которая могла стать вечной.

Однако надо было решиться, и, поскольку молодой человек упорно стоял на своем, родители вынуждены были уступить и согласиться с его выбором, невзирая на возможные последствия.

Граф сохранил при дворе нескольких друзей, среди которых был и герцог де Бельгард, пользовавшийся большим расположением короля Людовика XIII, прозванного при жизни Справедливым, потому что он родился под знаком созвездия Весов. Граф де Бармон был прежде дружен и с герцогом д’Эперноном, произведенным в адмиралы в 1587 году. Признаться, графу не слишком хотелось обращаться к нему из-за слухов, распространившихся после убийства Генриха IV. Однако обстоятельства складывались таким образом, что ради благополучия сына граф должен был заставить умолкнуть свои чувства. Отправив письмо герцогу де Бельгарду, он написал и другое, к герцогу д’Эпернону, который в то время был губернатором Гвианы.

Оба ответа не заставили себя ждать. Старые друзья не забыли графа де Бармона и поспешили употребить свое влияние, чтобы услужить ему. Особенно герцог д’Эпернон, который благодаря своему адмиральскому званию мог быть исключительно полезен в деле помощи молодому человеку. Герцог писал, что с радостью берется представить Луи в высшем свете.