Рай для Евы - Карин Матч

Ева нетерпеливо захлопнула за собой дверь.

Сумерки уже сгустились, и в доме было довольно темно. Тем не менее она не стала зажигать свет, а, быстрыми шагами миновав прихожую, вышла на веранду.

— Ты сегодня поздно, — заметил отец. Устроившись в своем любимом кресле, он лениво попыхивал трубкой, наслаждаясь закатом.

— Проклятая собака! — взорвалась Ева и тяжело вздохнула. Плюхнувшись на верхнюю ступеньку лестницы, она удобно вытянула ноги и устроилась в привычной для нее позе.

— Снова Кинг?

— Да! Ну, скажу тебе, он будет сам виноват, если в ближайшее время кто-нибудь всадит в него пулю! Кинг просто напрашивается на это!

Джо Мэннеринг расхохотался:

— Как бы не так! Пройдоха для этого слишком хитер!

— Да что ты? Ну, как бы там ни было, пусть это остается на его совести. Представляешь, я уже загнала коров, собиралась уходить, посвистела собакам, так Джош примчался тут же! А этот негодник Кинг принялся скакать взад-вперед по коровнику, заливаясь бешеным лаем, да так, что до смерти перепугал всех животных. Я пыталась его унять и, пока гонялась за этим поганцем, споткнулась о кусок оголенного провода, ну, тот самый, которым ты пытаешься отучить коров топтать свеклу…

— Понятно, — сухо протянул отец и с досадой подумал, что было совсем нетрудно догадаться, чем все кончится. Он уже давно убедился, что у его дочери настоящий талант вечно попадать в какие-нибудь передряги. А кто не знает: стоит лишь единожды споткнуться, как неприятности хлынут с быстротой снежной лавины.

— У меня совсем вылетело из головы, что он валяется на земле, — словно оправдываясь, пробормотала Ева. — Мало того что этот проклятый провод тряхнул меня током, так я еще до смерти перепугалась! А когда немного пришла в себя, увидела, что Кинг удирает во все лопатки. Секунды не прошло, как его след простыл! Вот я и решила: черт с ним! Нарвется на пулю — пусть пеняет на себя!

Джо покачал головой:

— Не волнуйся, это ему не грозит.

— Думаешь? Он же постоянно носится, где ему хочется. Забежит на чужое ранчо — и конец! Вспомни Бена, только в эту зиму у бедняги пристрелили двух собак. И кто? Соседи! А ты сам? Помнишь, как ты прикончил двух страусов, которые гоняли коров на пастбище? А для Кинга бегать за коровами — самое милое дело! О, да ты, я вижу, и обед уже приготовил! Вот спасибо!

Мэннеринг, оторвавшись от созерцания заката, перевел взгляд на дочь. Поджав под себя ноги, она сидела, обхватив их руками. Ее глаза, скрытые большими круглыми стеклами очков, лениво скользили по раскинувшейся перед нею долине.

Джо знал, что она без памяти влюблена в каждый дюйм этой земли. В ее красоту и царившее вокруг идиллическое спокойствие, в дикую прелесть окружающей природы и непередаваемое ощущение отрезанности от всего остального мира — во все то, что называлось коротким словом «Мангунгу». Здесь Ева появилась на свет, здесь выросла и никогда бы не согласилась по доброй воле отсюда уехать.

Будь она мальчиком, ее страстная привязанность к родным местам Джо не тревожила бы так сильно. Да что там кривить душой, будь у него сын, он считал бы, что ему повезло! Но теперь уже в который раз горько посетовал, что Ева ничуть не похожа на свою сестру.

— Наша Лорел такая красавица! — воскликнула Ева с саркастическим смешком, который, как подозревал отец, она переняла от сестры, стараясь хоть немного на нее походить. — Ну ладно, папочка, не хмурься! — насмешливо продолжала Ева. — Уж такой я уродилась! И что толку корить себя в том, что я пошла в тебя? Ведь с лица воду не пить, верно?

Все это было так, да не совсем. Отца беспокоила вовсе не внешность дочери, а ее — как бы это сказать? — восприятие жизни. Восприятие! Да, похоже, он подобрал подходящее слово. Ему не так уж хотелось, чтобы в этом Ева походила на Лорел, но было бы гораздо спокойнее, если бы ее интересовало в жизни что-нибудь еще, кроме их ранчо.

Мысли Мэннеринга перенеслись на старшую дочь. Сколько он ее помнил, она мечтала при первой же возможности упорхнуть из родного дома. Еще девочкой Лорел горела желанием уехать из Мангунгу и с головой окунуться в жизнь большого города. Она не была, да и никогда не станет, домоседкой, которая согласилась бы прожить всю жизнь на ферме, тем более на такой, затерянной среди бескрайних Северных территорий, словно необитаемый остров посреди Мирового океана, как Мангунгу.

Даже Вангарей — столица Северных территорий, — по мнению Лорел, был недостаточно большим и цивилизованным городом, чтобы удовлетворить ее амбиции. По словам старшей дочери, ей подходил только Окленд.

Да, вздохнул отец, Лорел с самого раннего детства строила планы, как выбраться отсюда. К тому же, надо признать, она обладала упорством и настойчивостью, которые и помогли ей привести их в исполнение. Возможно, именно благодаря этим качествам дочери удалось добиться всего, чего она так хотела. Впереди ее ждала прекрасная карьера. Прошло уже почти четыре года с тех пор, как Лорел уехала, теперь лишь изредка появляясь в родном доме, и Джо не мог не заметить, что каждый ее новый визит был чуточку короче предыдущего.

На этот раз Лорел ждали послезавтра. Она заранее дала знать, что приедет с друзьями. Джо с добродушным любопытством гадал, сколько на этот раз потребуется времени, чтобы дочка соскучилась и — превратилась в вялую, безучастную гостью, считающую дни до отъезда. Пусть даже привезет с собой большую компанию — все равно, думал он, ничто не помешает ей чувствовать себя здесь чужой. На ранчо, как по волшебству, куда-то пропадала переполнявшая ее радость жизни — Лорел казалась ему птичкой, посаженной в клетку, которая только и думает, как бы вырваться на свободу. Казалось, лишь в городе, где кипит жизнь и сверкают огни, в шумном людском муравейнике, переполненном смехом и гомоном, его старшая дочь могла быть счастлива. Такой уж она уродилась — беспокойной, с неуемной жаждой жизни.

А Ева… Такой непохожей на нее Еве никогда не бывает скучно! Вот она сидит на ступеньках, удобно обхватив себя руками, и будет так сидеть не шелохнувшись, пока темнота не окутает землю черным бархатным покрывалом. Джо тяжело вздохнул и нахмурился. Его трубка давно погасла, но он, казалось, этого даже не заметил.

Ах, если бы только Ева не любила так самозабвенно эту землю! Насколько было бы ему проще завести с нею важный разговор, время для которого давно пришло! Сколько раз он уже открывал рот, чтобы сказать: «Ева, девочка моя, послушай, я собираюсь продать Мангунгу», — и не мог. Вот и теперь живо представил себе, как она встретит это известие. Скандала не миновать. Однако сообщить об этом решении, так или иначе, все равно придется, дольше откладывать нельзя, будет только хуже. Джо тяжело вздохнул.

Ева всегда открыто издевалась над любыми проявлениями слабости и сентиментальности, намеренно давая всем и каждому понять, как она полностью соответствует ею же созданному имиджу «крутой девчонки». Впрочем, надо признаться, такой она была и на самом деле — ни малейшего намека на мягкость и женственность! Джо не раз жалел, что она не родилась мальчиком. Можно было поклясться, что у нее вообще нет слабостей… если бы не Мангунгу. Достаточно только увидеть, как светится ее лицо, когда речь заходит о ранчо. Джо опять вздохнул. За темными стеклами очков он не видел ее глаз, к тому же дочь сидела к нему вполоборота. Но отцу и без того было известно, что они излучают такое сияние, какого он никогда не видел у Лорел, — так сияют глаза человека, умеющего наслаждаться всеми радостями жизни.