Броманс - Наталья Колесова

Я бегу, тороплюсь, мне надо вернуться до рассвета. Мои лапы сильны, зубы и когти остры, уши ловят малейший шорох в кустах и кронах, нос чует даже старые следы людей и зверей — и страх соседской шавки, осмелившейся облаять меня накануне. Этот страх заводит, гонит кровь, придает уверенность и силу. Прыжок — и успевшая только взвизгнуть собака взлетает в воздух с уже переломанным хребтом. Если ли бы не сытость, быть ей ещё и потрошенной, а сейчас я только лениво слизываю горячую свежую кровь.

И возвращаюсь…

Это был самый красивый мальчик из всех, кого Сэмми когда-либо видела.

Привычно наведывавшись в заброшенный сад за мелкими, но сладкими яблочками, она обнаружила под облюбованным деревом такой вот неожиданный… паданец. И наверное уже битый час сидела рядом, разглядывая спящего. Тонкие точеные линии скул, носа и припухших, будто — Сэмми смущенно хмыкнула — зацелованных губ. Бледная кожа, черные брови и ресницы. Как нарисованные. Да и вообще парень выглядел каким-то ненатуральным. Всё, от экзотических черт лица, уложенных темных прядей волос до хорошей, явно дорогой одежды говорило, что он не только неместный, но и даже… нездешний. Словно какой-то эльфийский принц вышел погулять из-под Холмов в мир людей, устал и прилег вздремнуть на солнышке.

Кстати, о солнце! Листва затрепетала, по лицу спящего заплясали тени и блики, дрогнули полуоткрытые губы и сомкнутые ресницы. Поспешно соорудив навес из ладоней, Сэмми шепнула: «Спи-спи». И парень послушался. Имеет же девушка право на минуту сказки? Чем дольше он не откроет глаза и не произнесет первого слова, тем дольше эта сказка продлится…

Но сказкам, увы, положено быстро заканчиваться. Налетевший ветер хорошенько растряс ветви и по земле застучали спелые яблоки. Чертыхнувшись, Сэмми порывисто наклонилась над спящим — хоть лицо заслонить — и в этот момент парень открыл глаза. Застыв, девушка таращилась на него сверху. Темно-карие (она подсознательно ожидала сапфирово-синих, ну эльф же!), слегка туманные глаза смотрели на нее со спокойным интересом.

Вопрос был ожидаемым и закономерным.

— Ты… кто?

Растерявшаяся Сэмми ответила тоже закономерно. И глупо.

— Я Сэмми.

В ту же секунду ее рванули назад и отшвырнули в сторону. Чудом разминувшись с деревом, девушка приземлилась, что называется, на «четыре кости». Подушка густой травы смягчила удар, но все равно в колене что-то противно хрустнуло. Прийти в себя ей не дали — жесткая рука тут же схватила за волосы, рванув голову вверх.

— Ты ещё кто такой?!

Вот этому она не ответила — и не только, потому что не хотела — не могла. Мало того, что от боли выступили слезы, так ещё от увиденного язык просто отсох. Близкие темные узкие глаза, рыскавшие по ее лицу, оскаленные белые зубы, буквально готовые укусить, схватившая за ворот фуфайки сильная рука… Парень не просто злился, а, как любит по-книжному выражаться Клара, впал в безрассудную ярость.

— Ну?!

От следующего рывка у Сэмми потемнело в глазах. Да он ее сейчас задушит или ещё как-нибудь прикончит! И тут же под яблоней и прикопает. Сквозь гул и похоронный звон в ушах она расслышала голос:

— Оставь бедного парня в покое, Джейк! Он ничего не сделал.

Не сводя с нее тяжелого взгляда, агрессор бросил через плечо:

— Ты в порядке?

— Конечно, говорю же!

Парень ещё с мгновение поизучал лицо Сэмми, потом нехотя разжал пальцы, тут же сильно толкнув в плечо. Она, вякнув, осела на зад, одной рукой потирая горло, другой осторожно прощупывая волосы — там вообще что-нибудь осталось?

— Вы… чего? Совсем что ли?!

И поморщилась от плачущей интонации в собственном голосе: нельзя показывать слабость! Надо было рявкнуть и обложить с головы до ног! Тем более ее за парня приняли.

— Извини, — сказал Принц. — Джейк не разобрался и погорячился. Ты как, цел?

Он даже приблизился и протянул ей руку. Презрительно фыркнув, Сэмми с силой шлепнула его по ладони. Поднялась сама: правда, с трудом, чуть ли не с покряхтыванием. Отряхивая штаны, покосилась сквозь челку на «не разобравшегося». Скрестив на широкой груди руки, тот смотрел по-прежнему непримиримо и подозрительно.

Сэмми буркнула:

— А на цепь его сажать не пробовали?

Парень вспыхнул:

— Что?! Ну ты, мелкий…

Принц вновь ненавязчиво встал между ними. Сказал миролюбиво:

— Тебе повезло, что ещё собак не спустили. Что ты забыл в нашем саду?

— В вашем?

И Сэмми чуть не хлопнула себя ладонью по лбу: а ведь и впрямь забыла! Клара же говорила пару дней назад, что в старый коттедж на Холме въехали жильцы. Но она настолько привыкла ходить сюда, как к себе домой, что эту информацию проигнорировала напрочь. Сэмми почти смущенно потерла оцарапанные ладони о карманы джинсов.

— Я просто… по старой памяти заглянула…

Принцев телохранитель сморщился, вслушиваясь в ее бормотанье:

— Что-что?

— Ничего! — буркнула Сэмми. — Ухожу я уже. С вашего сада.

— Давай-давай, вали! — напутствовал агрессор.

Отхромав на достаточное расстояние, Сэмми крикнула через плечо:

— Да тебе с этим бешеным никаких доберманов не надо!

И благоразумно не притормаживая ни на смех Принца, ни на разъяренное «ах ты ж!» «добермана» кинулась к привычной дыре в заборе.

* * *

— Саманта!

Она заворчала, натягивая на голову подушку: ну дайте же поспать! Но настойчивый зов-зуд проникал и через эту надежную преграду.

— Саманта-а!

— Ну что вам всем от меня надо? — вздохнула Сэмми, заползая в уютную нору из простыней и одеял: может, зовущие устанут и забудут о ее существовании? Хотя бы в это утро.

Утро, когда надо идти в школу.

Глупейшие мечты! Почти как вера в Санту. Подушка и одеяла отлетели в сторону, и голос тетки вонзился в беззащитные сонные уши:

— Саманта Коултер! Немедленно вставай! Даю тебе пять минут на умывание! Иначе…

Временами очень хотелось узнать, что же последует за этим «иначе»: порка, стояние сутки на горохе, отлучение от интернета? Но каждый раз Сэмми останавливалась и балансировала на тонкой границе многозначительной фразы, хотя иногда чуть не теряла равновесие. Вот и сейчас постонав-повздыхав ещё пару минут, сползла с кровати и потащилась в ванную. С отвращением глянув в зеркало на свою помятую физиономию — лицом это по утрам можно назвать с великой натяжкой — ополоснулась и прихлопала мокрой ладонью всклокоченные волосы. Ну что за наказание? У давешних парней из яблоневого сада волосы куда длиннее, но даже спящий Принц выглядел как… принц. Может, вообще обриться налысо вроде буддийской монахини? Ни забот, ни хлопот…