Его кровавый проект - Грэм Макрей Барнет

Так начинаются воспоминания Родрика Макрея, семнадцатилетнего фермера-арендатора, которому было предъявлено обвинение в тройном зверском убийстве, совершенном в его родной деревне Калдуи в Росшире утром 10 августа 1869 года.

В мои намерения не входит слишком задерживать читателя, но несколько вступительных слов могут набросать фон для собранных здесь материалов. Читатели, предпочитающие немедленно перейти к самим документам, конечно, вольны так и поступить.

Весной 2014 года я взялся за исследовательский проект, чтобы узнать что-нибудь о своем дедушке, Дональде «Бродяге» Макрее, родившемся в 1890 году в Эпплкроссе, в двух милях к северу от Калдуи. Во время работы в Хайлендском архивном центре в Инвернессе я наткнулся на газетные вырезки, в которых описывался суд над Родриком Макреем, и с помощью Энн О’Ханлон, тамошней архивистки, нашел рукопись, и составляющую бо́льшую часть этой книги.

По-моему, воспоминания Родрика Макрея — замечательный документ. Родрик написал их, находясь в заключении в ожидании суда в замке Инвернесс между 17 августа и 5 сентября 1869 года. Именно воспоминания, а не сами убийства превратили это дело в громкий судебный процесс. Воспоминания — или, по крайней мере, самая сенсационная их часть — были позже напечатаны в бесчисленных брошюрках и дешевых приключенческих журналах и вызвали огромную полемику.

Многие, особенно литераторы Эдинбурга, сомневались в подлинности этих мемуаров. Записки Родрика оживили память о скандале с Оссианом на исходе XVIII века, когда Джеймс Макферсон заявил, что обнаружил и перевел великую эпическую поэму этого кельтского барда. Оссиан быстро приобрел статус классика европейской литературы, но позже выяснилось, что переводы — фальшивка. Кэмпбелл Бэлфур писал в «Эдинбург ревью»[2]: «Совершенно немыслимо, чтобы полуграмотный крестьянин смог сочинить такой длинный и красноречивый текст… Эта работа — мистификация, и те, кто превозносят самого безжалостного убийцу как некоего благородного дикаря, в свое время будут краснеть от стыда»[3].

Для других людей и убийства, и мемуары послужили подтверждением «ужасного варварства, продолжающего процветать в северных районах нашей страны; варварства, не искорененного, несмотря на все усилия нашего верного долгу пресвитерия[4] и огромные усовершенствования[5] минувших десятилетий»[6].

Однако для третьих события, описанные в воспоминаниях, говорят о несправедливости феодальных условий, в которых продолжал трудиться фермер-арендатор Хайленда. Стараясь не оправдывать поступков Родрика Макрея, Джон Мёрдок, позже основавший радикальную газету «Горец», увидел в нем «человека, которого столкнула на грань безумия — и дальше — жестокая система, превращающая в рабов людей, всего лишь желающих зарабатывать на жизнь честным трудом на арендуемом клочке земли»[7].

Что касается вопроса о подлинности документа, то спустя полтора века после написания уже невозможно дать на него точный ответ. Без сомнения, удивительно, что некто в столь юном возрасте смог написать такой красноречивый отчет. Однако мнение, что Родрик Макрей был «полуобразованным крестьянином», — плод предубеждения, продолжавшего бытовать к северу от богатых городов Центрального Пояса[8]. Судя по официальным документам 1860-х годов, в начальной школе соседнего Локкаррона детям преподавали латынь, греческий и естественные науки. Родрик мог получить такое же образование в своей школе в Камустерраче, и его воспоминания подтверждают и этот факт, и то, что он был удивительно одаренным учеником.

Однако то, что Родрик мог написать воспоминания, конечно, не доказывает, что он и вправду их написал. Тут мы имеем дело со свидетельством психиатра Джеймса Брюса Томсона, в чьих личных мемуарах рассказывается, что он видел этот документ в камере Родрика. Скептики могли утверждать (и утверждали), будто Томсон никогда не наблюдал, как Макрей что-то пишет, и следует признать: будь мемуары предъявлены современному суду, цепочку доказательств не удалось бы досконально проверить. Нельзя полностью отбросить теорию, согласно которой мемуары на самом деле были написаны другой рукой (главным подозреваемым является адвокат Родрика, Эндрю Синклер); но чтобы в такое поверить, требуется запутанное мышление самых эксцентричных сторонников теории заговора.

И существует ведь сам документ, в изобилии содержащий такие детали, что маловероятно, чтобы его написал не уроженец Калдуи. К тому же отчет Родрика о событиях, которые привели к убийствам, почти полностью (за незначительными исключениями) совпадает с показаниями других свидетелей на суде.

Приняв во внимание эти факты и лично изучив рукопись, я не сомневаюсь в ее подлинности.