Ты красива, поверь - Инга Берристер

– Ни за что! Да я… да я лучше забеременею от первого встречного! Посмотрим тогда, захочет ли ваш любимчик взять меня в жены!

Эжени де Флер стояла перед королем, высоко вздернув изящную темноволосую головку и вызывающе глядя прямо в узкие, с набухшими веками глаза Генриха VIII. Подумать только! Сам женился по любви, рассорившись из-за этого с Папой Римским. А ее, Эжени, собирается насильно выдать замуж за развратного старика, которого она к тому же ни разу не видела. Зато уж наслышана!.. Лицемерие этих англичан не знает границ! Эжени де Флер, прожившая в Англии все свои шестнадцать лет, тем не менее, упорно считала себя француженкой.

– Ну что вы такое говорите, дитя мое?

Голос короля прозвучал мягко, его широкое лицо, обрамленное небольшой бородкой, осталось спокойным, а маленький твердый рот лишь слегка растянулся в небрежной улыбке. Пусть побрыкается кобылка, тем более лестно будет Бартону обуздать ее.

– Не обращайте внимания на придворные сплетни, моя дорогая, – вкрадчиво продолжал король. – Граф вовсе не такое чудовище, каким его изображают. Просто он не любит бывать в свете, его мало знают, вот и придумывают невесть что… Я надеюсь, что наша свадьба состоится еще до…

– Никогда!

Нарушая этикет, Эжен и резко повернулась и, подхватив юбки, стремительно выбежала из зала, где проходила аудиенция. Она промчалась по лабиринту длиннейших коридоров, не обращая внимания на любопытные взгляды придворных, и выбежала из замка. На секунду девушка остановилась, ослепленная ярким полуденным солнцем, и прищурилась, всматриваясь в группы разодетых лордов и леди, прогуливавшихся по дорожкам королевского парка. Наконец она – заметила голубой берет и золотистые кудри своего кузена Оливера и, снова высоко подхватив юбки, кинулась к нему.

Оливер! Вот кому она подарит цвет своей девственности! Пусть он будет первым, кто коснется ее, кто увидит ее тело обнаженным… Пусть…

– Ой! – Эжени с размаху налетела на высокого незнакомца в черном, который каким-то образом оказался на ее пути.

Руки мужчины бережно обхватили ее за талию, удерживая на ногах. На мгновение Эжени приникла горящей щекой к темному бархату его камзола и ощутила силу и уверенность, исходившие от незнакомца.

Чувство покоя и защищенности… Волнующий пряный запах… Жар мужских рук, по хозяйски обнимающих ее талию…

В единый миг все эмоции, будоражившие ее душу, улеглись, а в следующее мгновение сменились новыми, поднимающимися откуда-то из неведомых глубин ее женского естества…

Эжени медленно подняла голову, и ее внезапно затуманившиеся синие глаза встретились с глубоким взглядом темно-серых глаз, прожегших ее насквозь.

Мужчина отнял руки от ее талии, и Эжени отчего-то сразу почувствовала себя одинокой и покинутой. Затем он отступил на шаг и учтиво поклонился.

– Разрешите представиться – граф Каннингем.

Бартон Каннингем! Тот, кто поставлял красавиц для тайных развлечений короля! Тот, кого Генрих прочил ей в мужья! Тот, кого она просто обязана ненавидеть… Первый встречный…

Эжени пошатнулась и, уже теряя сознание, снова ощутила на своем теле подхватившие ее руки».

Элинор еще раз перечитала эти странички своего нового романа и удовлетворенно кивнула головой. Да, кажется, на этот раз получилось… Но чего ей это стоило!

Элинор нетерпеливо махнула рукой проезжавшему такси, нырнула в душный салон и раздраженно взглянула на часы. На ленч она точно опоздает, Мейми придется ее подождать.

Как хорошо, наверное, быть обожаемой женой преуспевающего бизнесмена, у которой сколько угодно времени, весь мир в ее распоряжении, и нет других забот, кроме того, чтобы красиво выглядеть и устраивать роскошные приемы! Но Элинор тут же с раскаянием подумала, что она несправедлива к подруге. Мейми не просто красавица, но и большая умница, а она, Элинор, просто бесится из-за того, что ей пришлось иметь дело с этим Реем Парришем. Она никогда не любила этого типа, и когда Диана, ее литературный агент, стала его партнером, Элинор сразу предупредила, что не желает иметь с ним ничего общего.

Диана была откровенно поражена.

– Но, Элинор, дорогая, в нашем деле ему нет равных! – воскликнула она. – Контракты, которые он добывает своим авторам…!

– Просто мне он не нравится, Диана! А его метод вести дела – тем более.

Не говоря уже о его моральных принципам, хотелось прибавить Элинор, но она вовремя придержала язык. Зато теперь, столкнувшись с ним лицом к лицу, она лишний раз укрепилась в своем мнении – этот тип ей решительно действовал на нервы.

А как он отозвался о ее рукописи!

Элинор свирепо нахмурилась, и водитель, увидев ее отражение в зеркале заднего вида, невольно поморщился.

Его пассажирка при желании могла быть очень симпатичной: у нее была хорошая фигура, длинные стройные ноги – это он заметил, когда она садилась в такси, – и высокая пышная грудь. Но она зачем-то постаралась скрыть свои достоинства под немыслимым одеянием, напоминающим несколько слоев мешковины грязновато-бежевого цвета, совершенно не идущего к ее бледной английской коже и светлым волосам. А прическа-то на что похожа! Волосы были стянуты в тугой пучок, а это, по мнению таксиста, могло испортить любую красавицу. Вот если бы она уложила их в какую-нибудь изящную прическу из тех, что недавно вошли в моду благодаря новой герцогине Йоркской…

Водитель остановил такси у элитного ресторана, не переставая удивляться, как такую неприглядную замухрышку угораздило попасть сюда на ленч. Между тем женщина расплатилась, оставив ему вполне приличные чаевые. Он заметил, что у, нее красивые руки с тонкими длинными пальцами, но ногти коротко острижены и без всяких следов маникюра.

Больше всего любопытного таксиста поразило то, что, когда странная пассажирка выходила из машины, от нее повеяло духами. Неужели она отправилась на свидание с мужчиной? Может, под этим мешковатым одеянием скрывается настоящая красотка? Таксист дал волю своему воображению и, насвистывая, уехал прочь.

Между тем Элинор, понятия не имевшая, какой интерес она вызвала у таксиста, вошла в ресторан. Ее до сих пор преследовал запах духов, которыми побрызгала ее продавщица во время стремительной пробежки утром по магазинам. Вообще-то Элинор духов не любила, но эти оказались довольно приятными – старомодный аромат, навевавший мысли о летнем саде, благоухающем розами.

Элинор огляделась, не обращая внимания на устремленные на нее насмешливые взгляды посетительниц ресторана. Большей частью здесь обедали женщины, элегантно одетые, тщательно подмазанные и обращавшие больше внимания на других обедавших, чем на изысканную еду. В конце концов, за этим они сюда и пришли – себя показать и других посмотреть. Обед их интересовал гораздо меньше.