Лэйла-стероид - Артур Раин

Артур Раин

Лэйла-стероид

Пролог

Врач щелкал зажигалкой. Это безумно раздражало бы, но в другое время и в другом состоянии души. Сейчас хотелось просто сидеть и смотреть на маленький огонек, то появляющийся, то исчезающий под звонкие щелчки. Как долго сохранится такое благодушное настроение, предугадать было невозможно, как невозможно угадать, сколько пройдет времени до того момента, когда тебя начнет, к примеру, раздражать любимый человек.

— Раздражение, это такая вещь, которая рождается в секунду и из ничего, как огонек из вашей зажигалки.

Врач неопределенно пожал плечами. На некоторые реплики реагировать не стоило и эта была как раз из их числа. Маятник неуклюже сымитированных под старину ходиков наполнил тишину уютно-мягким тиканьем.

— Вы по-прежнему не хотите рассказать, как это произошло? — мягко и почти без вопросительной интонации произнес врач.

Лицо собеседника терялось в тени. Свет от зажигалки выхватывал из темноты лишь какие-то фрагменты, составить из которых общую картину не представлялось возможным.

— Рассказать можно, но кончится это тем, что вы положите меня у себя в палате.

Хриплый простуженный голос также ни о чем не говорил. Если бы врач не знал, с кем разговаривает, то до сих пор гадал бы, женщина перед ним или мужчина.

— Как вы думаете, — спросил тем временем его невидимый гость, — почему мы встречаемся с вами в темноте?

Врач пожал плечами.

— У вас есть причины не показывать мне свое лицо, а у меня есть много ваших денег, чтобы не задавать лишних вопросов.

— В принципе все правильно, но причина гораздо более простая. Дело в том, что на свету у меня чертовски болят глаза, а к темным очкам так и не удалось привыкнуть, вы понимаете…

Врач недоуменно приподнял бровь.

— Не щелкайте больше вашей проклятой зажигалкой, если уж до вас до сих пор не дошло.

Врач с трудом подавил ухмылку.

— Простите. Эта привычка у меня со школы. Кажется вот уже лет пять, она не всплывала, а вот сегодня… в общем прошу прощения еще раз.

Он убрал зажигалку в карман и стал ждать. Упомянутая как бы вскользь школа была закинутой удочкой, на которую обычно клевали 90 % его собеседников. Иногда это была не школа, а детский сад, а вместо зажигалки появлялся обкусанный карандаш. Также человека можно спросить о детских игрушках, о том, в какой пижаме он спит и так далее, что-нибудь из раннего возраста и совершенно невинное. После этого, сведения, в большинстве случаев, текли рекой. Человек всегда хочет рассказать о себе, но для того, чтобы он это сделал, его обязательно нужно подтолкнуть или прямо спросить, это уж для кого как. Правила игры, ничего не поделаешь.

— Школа, говорите.

Клюнуло.

— Наверное там все и началось. Иной раз мне кажется, что нас тогда свели, как карты перед тасовкой. Почти все персонажи этой истории учились в одной школе. Самой обычной, если не считать того, что позволить себе обучать свое чадо в ней, могли только очень богатые родители.

— Ну и как там было?

— Паршиво. Худший вариант школы. Она была первой платной и имела все признаки первого блина из пословицы. Учителя стелились перед нами вместо того, чтобы требовать. И от этого становилось невыносимо скучно. Если бы не наша команда КИВИ, было бы совсем противно.

— Как это расшифровывалось?

— "Клуб интересующихся всем исключительным". Мы объединились под этим названием, чтобы отделиться от всей этой массы сытых и довольных жизнью болванов, которые тихо мирно ждали, пока папы приткнут их в очередное теплое местечко. Мы интересовались всем тем, что выходило за рамки нормы. Не гнушались даже такими избитыми темами как НЛО и Атлантида. Собирались, беседовали, записывали на диктофон… Как показала сама жизнь, это была плохая идея. Не записывать на диктофон, конечно, а вообще лезть во всю эту мистику. Или нам просто не повезло…

— Почему вы решили, что вам не повезло?

— Из 8 членов нашей команды, осталось только двое. Один перед вами, второй там, в вашей палате для безнадежно свихнувшихся.

— Я бы не стал называть ее…

— …остальные уже гниют в земле. Статистика говорит сама за себя.

Врачу внезапно снова захотелось щелкнуть зажигалкой. С легким удивлением он подавил в себе это желание.

— К последнему собранию КИВИ, помимо стандартных тем, устроили нечто вроде профориентации. Мы собрались последний раз 16 июля, перед выпускным, чтобы поделиться планами. Кажется, именно тогда началась эта паскудная история, только в финале которой, мы и получили ответ на вопрос, какого черта именно нас затянуло в эту проклятую паутину.

16 июля

— Спокойствие, дети, спокойствие, — кричал Женька Скалин, колотя старинным аукционным молотком по кожаной подушечке, лежащей на столе. — Все, кто хочет начать делиться, подымайте руки, ноги или другие части тела.

Слегка, что называется, подогретая молодежь дружно рассмеялась. Вовка Смирнов громко засвистел и затопал ногами. Сидевшая у него на коленях Леночка Нилина опасно закачалась и с размаху шлепнула его по рыжей макушке.

Пол класса, в котором они собрались, заливали мягкие лучи летнего солнца, уже почти коснувшегося горизонта. Разбившаяся на парочки молодежь, с удовольствием окуналась в теплые волны света.

— В принципе, я с ним согласен, — категорично высказался Васька Мальцев, высвобождая руку из цепкого захвата Карины Зайцевой и указывая на Смирнова. — Я бы тоже сейчас засвистел, если бы научился. Какого черта мы тут сидим, когда все остальные уже гуляют?

На мгновение взгляды Мальцева и Скалина скрестились, как две рапиры. Их вечная борьба за лидерство сегодня должна была подойти к концу, но от этого не потеряла своей остроты.

— Сегодня последнее заседание нашего клуба КИВИ, — отрезал Женька, упрямо отбрасывая со лба свои роскошные черные волосы и кося глазами в сторону невозмутимо покачивающейся на стуле Риты Славиной. — Но, помимо этого, если кто-то и забыл, то напоминаю, что сегодня еще и выпускной, так что приличия требуют, чтобы хоть сегодня мы поговорили на общепринятую тему: «че ваще делать дальше».

Все снова расхохотались и удостоили председателя аплодисментами. Когда все более-менее