Суперагент Сталина. Тринадцать жизней разведчика-нелегала - Владимир Чиков

* * *

После получения для Италии и Югославии верительных грамот, подписанных президентом Отилио Улате, и нового диппаспорта, Теодоро, чувствуя себя на седьмом небе, написал министру иностранных дел депешу:

«Ваше превосходительство, дон Фернандо Лара Бустаманте!

Я не знаю, как и благодарить Вас и его превосходительство президента Отилио Улате за все, что вы сделали для меня. Заверяю Вас в моем полном единении с почитаемой и имеющей историческое значение деятельностью, которую Вы так удачно развиваете на благо нашей нации, я буду и впредь отдавать себя целиком Вашим во всем безошибочным указаниям…»

14 мая 1952 года Григулевич в качестве посла Коста-Рики вручил президенту Италии свои верительные грамоты и личное послание министра иностранных дел Лары Бустаманте. С того дня он вместе с женой принялся, как положено по протоколу, наносить визиты главам посольств и миссий разных стран, аккредитованных при Ватикане и в Италии, а также главе правительства в Риме Альчиде де Гаспери. Тот очень тепло воспринял его новое назначение, поблагодарил за оперативно подготовленное и уже подписанное им торговое соглашение с Коста-Рикой и в память об этой встрече подарил свою фотографию с надписью: «Теодоро Кастро в знак нашей теплой дружбы».

Когда протокольные визиты были нанесены всем, кому Григулевич считал нужным, он предложил супруге посетить католический храм Святого Петра:

— К этому нас еще в прошлом году призывали представители московского разведцентра. Мы, как верующие католики-костариканцы, обязаны это сделать.

— Если бы я даже и не окостариканилась, — улыбнулась Луиза, — то я все равно осталась бы католичкой. Между прочим, мне давно хотелось пойти в храм и помолиться Богу. Но я стеснялась об этом сказать тебе.

— Тогда завтра, в день поминовения апостола Иакова — брата Святого Иоанна Богослова — мы должны посетить этот храм.

На другой день во время торжественной мессы к ним подсел приветливо улыбавшийся ватиканский хитрец, монсеньер Канья, являвшийся главным разведчиком римской нунциатуры:

— Я рад вас видеть, дон Теодоро. Вы, очевидно, пришли исповедоваться?

— Нет, монсеньор Канья. Сегодня мы не готовились к исповеди. Мы пришли, чтобы просто помолиться и поблагодарить Бога за все то, что ниспослал он нам в последнее время.

— И что же он ниспослал вам? — зацепился хитрый и пронырливый епископ Канья.

— С Божьей помощью я стал другим человеком… В лучшую, качественную сторону, разумеется.

Епископ непонимающе передернул плечами. И тут в их разговор вмешалась Луиза:

— Мой муж, сеньор Канья, поднялся по воле Божьей на дипломатическую ступеньку выше. Президентским декретом он полмесяца назад назначен чрезвычайным посланником и полномочным министром Коста-Рики, — пояснила она.

— Поздравляю вас, дон Кастро!

— Спасибо. Приглашаю вас, монсеньор Канья, и кардинала Боргончини Дука на торжественный прием по случаю моего назначения.

— Где будет проходить этот прием и когда?

— В президентском дворце через четыре дня. Я шлю вам и кардиналу Дуке официальные приглашения.

После их короткой беседы, Луиза поинтересовалась у мужа:

— Кто такой кардинал Дука? И где ты познакомился с ним?

— О! Это второе лицо в Ватикане. Кардинал Франческо Боргончини Дука возглавляет конгрегацию «Святого отдела», который раньше назывался министерством святой инквизиции. То есть это тайная полиция Ватикана, которая следит за политической благонадежностью католического духовенства всего мира. Для этого «Святой отдел» располагает обширной агентурной сетью по всему земному шару. Кроме того, он разбирает и осуществляет судебные дела, которые связаны с ересью, антиватиканскими настроениями, фрондерством и прочими грехами…

— Получается, — перебила мужа Луиза, — что кардинал Дука — это обер-полицмейстер Ватикана? И где же ты познакомился с ним?

— В прошлом году на одном из дипломатических приемов. Я выступал тогда с речью, которая понравилась всем. И особенно незнакомому мне человеку в черной мантии. Он подошел ко мне и прилюдно поцеловал. Потом мне сказали, что это был кардинал Боргончини Дука. А поцелуй кардинала, как объяснили мои коллеги, — это равносильно благословению самого Папы Римского. Они же мне сообщили, что кардинал был одним из творцов латеранских договоров…

— А это еще что такое? Я ничего не слышала об этих договорах…

— Ну как же так?! — удивился Теодоро. — Ты же истинная католичка, была учительницей истории и почему-то не знаешь далекого и в то же время недавнего прошлого суверенного государства Ватикан, — упрекнул он супругу. — Как только мы уйдем из Вечного города, я расскажу тебе его историю и о рождении латеранских соглашений…

Миновав условную границу Ватикана с Италией, Теодоро стал рассказывать Луизе о том, что папы римские на протяжении нескольких веков добивались признания у народа абсолютной их непогрешимости, соблюдения безбрачия, воздержания и других нравственных норм. Однако провозглашенную орденом иезуитов «чистоту жизни» сами они не стремились соблюдать. Они совмещали служение Богу с присущей им грязью и развратом. Итальянский историк Карло Ботта писал: «Жизнь католического священства доходила до такого состояния, что не было ни одного из них, который не имел бы сожительницы или проститутки». Еще острее высмеивал их немецкий сатирик пятнадцатого века, идеолог рыцарства Ульрих фон Гуттен. Он писал о том, что в Риме праздные люди занимаются тремя вещами: прогулками, блудом и играми. Что Рим тремя вещами подчиняет себе все: насилием, хитростью и лицемерием. Что в Риме торгуют в основном тремя вещами: священническими местами, Христом и женщинами. Три цепи в избытке в Риме: проститутки, священники и писцы…

— Под Римом фон Гуттен подразумевал, конечно, Ватикан, — пояснил Теодоро. — Католические папы всегда хотели быть вне критики, но этому воспротивились рядовые католики. Они восстали против власти римских паи. И тогда итальянский король в тысяча восемьсот семидесятом году ввел свои войска в Вечный город, лишил папу светской власти, а территорию Ватикана присоединил к своему королевству. После этого не стало государства Ватикан, оно не существовало пятьдесят девять лет. Потом фашистское правительство Муссолини подписало с Пием XI те самые латеранские соглашения, творцом которых и был Боргончини Дука. По условиям того соглашения было вновь создано в пределах Рима маленькое суверенное государство Ватикан на площади в сорок четыре гектара и с населением меньше одной тысячи человек…

— А вот этого я как раз и не знала, — констатировала Луиза.

— Так вот с этим кардиналам Боргончини я впоследствии встречался много раз, — продолжал Теодоро. — И даже побывал в его личной резиденции, где он однажды подарил мне тот самый фотопортрет с надписью: «С благословением и индульгенцией об отпущении грехов», который висит у нас дома в рамке. А еще он подарил мне известный в религиозных кругах свой научный трактат «Исследование точной даты рождения Христа». Это был знак особого уважения и доверия. С тех пор у меня сложились с ним самые хорошие отношения.