Слепая надежда - Нидейла Нэльте

- Вот видишь, девочка, я же говорил - всё будет хорошо.

Лия молчит - похоже, не согласна с определением происходящего как «хорошо».

- Как такое возможно, эр? - спрашиваю, специально вслух, чтобы и Лия знала.

- Что? - тревожно вскидывается тут же императрица.

- Аура.

- Не знаю, Дарсаль, - отвечает лекарь. - Но императору выбирать не приходится. И для ребёнка, надеюсь, это скорее плюс... Там видно будет.

Лия взволнованно проводит рукой по животу. Разобраться в эмоциях сложно, но тонкие струйки голубой материнской привязанности уже струятся от сердца вниз, обволакивая синюю горошину.

Эр поворачивается к двери, иду проводить.

«Это ведь... не повод?» - спрашиваю ментально, не сдержавшись.

Верховный не останавливается, но чувствую внимательное, даже суровое прикосновение омаа.

«У императора нет повода сомневаться в верности супруги, Дарсаль. Но тебе нужно быть осторожнее», - отвечает, заставляя вспыхнуть как мальчишку.

И о чём я только думал! И Мирий, и наверняка Рамар, и, возможно, Ивен всё знают, всё видели! Видели, что мой омаа не был таким целомудренным, каким следует быть Стражу императрицы. Не потому ли в горошине не просматривается ни грамма ауры, даже отдалённо походящей на императорскую... хотя бы на те фрагменты, что мне доступны.

Это же невозможно! Наверняка аура рано или поздно проявится, и, скорее всего, нас с Лией ждёт множество сюрпризов.

Уношусь мыслями в будущее, представляя, как по коридорам дворца гоняет мальчишка, удивительно переплетающий в себе мрачную, тяжёлую ауру отца и светлые, яркие задатки Слепого. А ведь если не учить, он их так и не разовьёт.

Лёгкое похлопывание омаа по плечу с едва ощутимым смешком эра Мирия возвращают к настоящему. Даст ли мне император быть рядом с ними?

Подавляю тяжёлый вздох. Впереди у нас несколько месяцев покоя. И я обязательно во всём разберусь.

Ноэлия

Вспоминаю Ирму, как быстро растёт у неё живот, и что пророчат преждевременные роды - вернее, нормально, когда Слепые рождаются и на седьмом, и даже на шестом месяце. Сложнее всего, если родители обычные, тогда им неоткуда брать силы.

Но у меня ведь есть Дарсаль. И я из самых глубин знаю, что он отдаст столько, сколько нужно, хоть всего себя, но ребёнок не будет нуждаться в этой их энергии шаматри.

Вспоминаю, как он меня лечил. До сих пор ощущаю бережные прикосновения омаа по всему телу. Как будто он и не отпускал меня.

«Только тех, кого люблю»...

Слова эхом звучат в самом сердце, не утихая. Он любит меня!

Слежу глазами, как провожает до двери эра верховного, похоже, переговариваются о чём-то.

А эр лекарь?

Неожиданно начинаю смотреть на всю их медицину с другой стороны. Получается, шаматри каким-то образом способствуют исцелению?

- Как... лечит эр Мирий? - спрашиваю, когда Дарсаль возвращается ко мне. Не хочу оставаться у себя, хочу обратно к нему! Как же там хорошо.

В глазах Дарсаля за дымкой омаа читается удивление.

- Если... можно исцелять тех, кого любишь... получается, он любит всех?

- Людей. Вообще. И... берёт за них ответственность. Это огромная редкость.

Неужели девочек из школы никто не любил настолько, чтобы очистить? Как же это ужасно...

- Но ведь тот Слепой, - спохватываюсь, - Машель Эльш, отец Дамилы, тоже её любил - раз уж рванул в Йован, лишь бы найти лекарство?

- Любить мало, Ли. Не просто так лекари среди нас - редкость.

Дарсаль

- Что ещё? - спрашивает Лия, пытаясь разобраться.

- Чем выше сила, тем больше может лекарь исцелить. Но с пятнами не справляются даже такие, как Мирий. Пятна - это что-то... противоположное самой энергии шаматри.

- Как и аура императора? - выдаёт Лия.

- Не знаю. Я её не вижу, - отвечаю, а ведь возможно. Должен же быть какой-то... ммм... противовес.

- Как же он будет... совмещать? - переживает императрица, проводя рукой по животу. Приближаюсь, обнимаю. С удовольствием чувствую горячее дыхание на своей груди.

- Всё будет хорошо, Ли. Слышишь? Я не дам тебя... вас в обиду. Разберёмся, справимся.

- Он... знает?

- Я не вижу, - вздыхаю. Но ведь наверняка. Не просто так же Мирий к нему пошёл.

Не хочу тревожить Ноэлию, всё равно не узнаем, что у них там происходит. Только Тень шевелится, напоминает о себе, готовая вырваться на свободу. И если вдруг что... теперь я её сдерживать не стану. Заберу с собой как можно больше... всех.

Ноэлия

С самого утра, ещё затемно, из кресла, в котором я приютилась, не в силах уйти от Дарсаля, не в силах вернуться в кровать, поднимает зов моего личного Стража, задремавшего в соседнем.

- К вам повелитель, моя... госпожа.

Вздрагиваю, пугаюсь, не представляю, чего ожидать.

Перехожу в гостиную. Дарсаль почему-то оставляет меня, кутаюсь в тёплый мягкий пеньюар, по телу скользит непроизвольная дрожь.

Иллариандр заходит, и я... думала, буду бояться, но испытываю почему-то только жалость с отвращением. Он выглядит помятым, даже в какой-то мере испуганным, и, неужели такое возможно - виноватым! А ещё он без Ивена!

- Ноэлия... - начинает, замолкает, отходит к камину и упирается лбом в каминную полку.

- Ты пришёл извиниться?

- Извиниться? - оглядывается. - Императоры не извиняются, Ноэлия. Но... мне жаль, что так вышло. Жаль, что Дарсаль не разглядел раньше.

- И тут он у тебя виноват?!

- Если бы не он, возможно, у нас всё сложилось бы иначе, - приближается, хочу вскочить, но Иллариандр вдруг садится на подлокотник моего кресла. - Я не планировал везти женщину, которая не захочет жить со мной!

- У тебя был шанс! - возмущаюсь, сама не до конца веря. Но ведь был же? Ведь не сразу же я полюбила Дарсаля?! - Неужели ты думал, что принуждая меня и доказывая, что имеешь на меня все права, сможешь добиться хотя бы уважения?!

Пусть не любви. Но ведь я готова была к компромиссам!

- Я никогда не хотел, чтобы мой ребёнок повторил мою участь. Надеялся, жена может полюбить меня или хотя бы... принять на себя ответственность. Обеспечить моему ребёнку нормальную семью, заботу - то, что должна обеспечить мать. Я убиваю всё, к чему прикасаюсь, но ведь рожали мои предшественники детей. И я как-то сам появился, - усмехается не то горько, не то сердито.

- Какую участь?

- Моя мать умерла при родах, Ли. Я убил её.

Никогда не видела Иллариандра таким. С дрожащими руками, лихорадочно блестящими глазами. И может, не случись вчерашнего...