Я сам похороню своих мертвых. Реквием для убийцы. Проходная пешка - Джеймс Хэдли Чейз

Он прошел ярдов пятьдесят к овечьей тропке, что вилась между холмами. Ветер дул ему в спину. Где-то впереди и справа послышалось грубое, будто простуженное блеяние и кашель овец. Рейкс сошел с тропы и двинулся на их голоса, пробираясь в высоком, до колена, вереске. С подветренной стороны у гранитной скалы паслись пара овец и три уже не маленьких ягненка. Один поднял голову, посмотрел на Рейкса, беспокойно переступил с ноги на ногу и вернулся к своей траве. Рейкс, послюнив палец, посмотрел, откуда дует ветер, прошел пару метров в гору, стал к ней спиной. Потом, крепко придерживая язычок, стал выкручивать иглу. Овцы паслись футах в сорока от него. Рейкс освободил иглу и бросил капсулу футов на двадцать вперед, услышал, как щелкнул, распрямившись, язычок. Граната упала на кочку, покатилась вниз и остановилась у зарослей папоротника.

Медленно отступая назад, Рейкс считал про себя секунды. Овцы продолжали спокойно пастись. При счете «десять» послышался мягкий хлопок, капсула подпрыгнула на фут и, видимо, разорвалась, потому что больше он ее уже не видел. Сказать по правде, Рейкс, не заметил вообще ничего. Никакого видимого газа не появилось.

Он взглянул на овец. Они все так же мирно паслись. «Если в этой штуковине что-то и было, — подумал Рейкс, — то это что-то должно отнести к ним ветром». И вдруг… Ближняя овца приподняла голову, ноги ее подкосились. Словно разыгрывая пьесу или какой-то прекрасно отработанный и хорошо разученный цирковой трюк, выполняемый по сигналу, упала и вторая овца. Не на бок, не сопротивляясь и не протестуя, а просто подчинившись силе тяжести. Глядя на овец, Рейкс заметил, как над ними, метрах в двух от земли, пролетал дятел, собираясь подняться на выступающий гранитный утес. Но на полпути земля призвала вдруг к себе и его, и в мгновение ока, мелькнув красными, черными и белыми перьями, птица упала камнем.

Рейкс повернулся и пошел обратно.

…Мери пришла к нему в ту ночь, как делала всегда, даже если родители были дома, и осталась с ним до рассвета. На заре, после любви, он взглянул ей в лицо. Это было лицо Мери. Лицо, которое он знал, лицо той женщины, которая собиралась наполнить Альвертон детьми. На нем не было и следа сверхъестественной росы. Чувствуя его взгляд, Мери открыла глаза и подмигнула.

— Любишь? — спросила она.

Он кивнул в ответ.

Она приподнялась, поцеловала его и сказала:

— Ты сегодня не в лучшей форме. Слишком много вчера выпил.

На обратном пути он дал крюк в Данкери, оставил машину у дороги и спустился к тому месту, где накануне паслись овцы. Опасность уже миновала. Содержимое гранаты давно улетучилось. В то утро не было тумана, яркое солнце играло на бронзовом вереске.

В тени гранитной скалы лежала старая овца. Там же лежал и дятел, тоже мертвый. Но рядом с умершей матерью стоял ягненок. Он заковылял прочь от Рейкса, потом обернулся и заблеял, но не потому, что просил молока (он давно вырос из этого возраста). От второй овцы и еще двух ягнят не осталось и следа, не было и следов того, что животных убрали: не было тракторных следов. Там, где взорвалась капсула-граната, Рейкс нашел несколько пластмассовых осколков и оставил их на месте.

Возвращаясь обратно, он размышлял, почему погибли именно старая овца и дятел. Дома Рейкса нетерпеливо ждал, надрывался телефон. Звонила Мери.

— Сколько ты вчера выпил? — спросила она.

— А что?

— Да ты забыл свою сумку. Я привезу ее.

— Сам приеду за ней попозже.

Через два дня он позвонил Бернерсу, договорился встретиться с ним в Королевском автоклубе, где и рассказал о капсуле.

— За каким чертом они нужны Сарлингу?

— Кто его знает. Мне кажется, с их помощью разгоняют демонстрации, держат на тех складах, что под рукой, чтобы побыстрее распределить между силами полиции и армии Кента и Сассекса.

— Не хотел бы я увидеть толпу людей, лежащих, как те овцы, — сказал Рейкс. — Многие из них уже не встали бы на ноги. Что это за штука такая?

— Надо спросить у ребят в Портоне или в Форт Детрике, что в Мериленде. Похоже на нервно-паралитический газ. Эти газы в закрытом помещении почти всегда смертельны. — Бернерс почесал лысину. — Вот она, великая цивилизация, но ни вы, ни я не похвалим ее за это. Постараюсь разузнать об этом газе.

— Надо убрать Сарлинга до того, как он ввяжет нас в свой дикий план с этими штучками.

— Здесь понадобится мисс Виккерс. Только она может раздобыть все необходимые сведения.

— И раздобудет. — Рейкс встал. — Я поговорю с ней и завтра позвоню вам.

В тот вечер он пригласил Белль на обед в ресторан и между блюдами заговорил о гранате, рассказав, что случилось в Девоне. Говорить об этом лучше всего было именно здесь, среди людей, где она не могла выйти из себя или решительно запротестовать. Рейкс говорил с ней о Сарлинге так, будто обсуждал деловое предложение, внезапно возникшие трудности.

— Он собирается ввязать нас в дело с этими гранатами. Это значит, должно погибнуть много людей. Одному богу известно, что за сумасбродные идеи он вынашивает. Неужели я останусь в стороне и допущу это?.. Кучу людей отравят только из-за Сарлинга. Единственное, что можно сделать, — это избавиться от него. Его нужно убрать, и ты должна помочь нам, Белль. Неужели не понимаешь?

— Но ведь ты еще не знаешь, придется ли вам их взрывать.

— Да конечно же, знаю! Не заставлял же он меня красть их просто так, для проверки моих способностей. Сарлинг не станет тратить время на такую ерунду. Белль, я знаю, что прошу слишком много, но у тебя нет выхода. Ты убьешь или Сарлинга, или тех невиновных людей. Одно из двух. Так что такое этот Сарлинг для нас с тобою, если мы сможем спасти других и освободиться сами? Разве ты не понимаешь?

— Ну да, кажется, да. Когда ты так говоришь…

— Все так и есть на самом деле. Во всяком случае, тебе с Сарлингом ничего такого делать не придется. Нам просто нужны сведения о нем. Так об этом и думай. Кое-какие факты. Узнаешь их для нас — и можешь обо всем забыть…

Она взглянула на стакан с вином, медленно покрутила его в пальцах:

— Все это меня пугает.

— Если ты поможешь нам, ничего плохого не случится. Мы с Бернерсом позаботимся об этом. Но без тебя не обойтись. Ты нужна мне больше всех… Так ты поможешь