Выбор - Шелли Брэдли

— Ты должна отдыхать, и мне жаль обременять тебя своими проблемами. Обычно я бы не стала и…

— Милая, мы друзья, — Рейн взяла ее за руку. — Я здесь ради тебя. И так уж получилось, что я кое-что знаю о том, как жонглировать двумя мужчинами.

Хэвенли покачала головой:

— Но Лиам и Хаммер счастливы в отношениях. Здесь нет ни ссор, ни раздоров, ни…

Рейн расхохоталась:

— О, боже мой. Это то, что ты думаешь?

— Ты хочешь сказать, что они ссорятся?

— Не так сильно сейчас, но что было несколько месяцев назад? Тотальная война. Весь день, каждый день. Ужасно.

— Серьезно? — У Хэвенли отвисла челюсть. — Но они же лучшие друзья.

— Они были друзьями даже тогда… пока всё не пошло наперекосяк. И я была причиной того, что все изменилось. Они перестали разговаривать, если только не для того, чтобы обзывать друг друга или угрожать. Однажды утром Лиам поднял меня, вынес за дверь и исчез на два дня, оставив Хаммера гадать, где мы и все ли со мной в порядке.

Хэвенли уставилась на Рейн, разинув рот:

— Хаммер, должно быть, был зол.

— Он был в ярости. Лучше не стало, когда Лиам попросил меня быть… с ним, пока Хаммера не было. Поэтому, когда он вернулся, а я была вне пределов досягаемости, это ему не понравилось. Конечно, Лиам тоже думал, что Хаммер к тому времени уже сделал меня беременной. Долгая история. Я говорю бессвязно. Но поверь мне, они сражались. Грязные, коварные, бьющие друг друга до крови… да.

Хэвенли почувствовала, что ее глаза расширились еще больше. Она бы никогда не догадалась, что в их необычных отношениях было что-то, кроме гармонии.

— Но в то утро, когда мы встретились в больнице…

— Они отложили все это в сторону, потому что я нуждалась в них.

Потому что они любили ее — это было ясно для Хэвенли. Чем больше времени она проводила с этими тремя, тем более очевидным казалось, что они принадлежат друг другу.

Хэвенли была рада за подругу, но она не была в ситуации Рейн.

— И они нуждаются в тебе.

— Я думаю, что Сет и Бек тоже нуждаются в тебе, — Рейн смягчилась. — Я знаю Бека очень-очень давно. Он всегда был большим, плохим… умником. С тобой он действительно другой. Он нежный — и я никогда бы не подумала, что он способен на такое. Ты ему подходишь. Я не знаю Сета так хорошо, но он всегда казался… Я не знаю, отстраненным. Я имею в виду, он там, но на самом деле не участвует во всём. Как будто он всегда старался держаться немного отстраненно. Но не с тобой. Я видела тот поцелуй, который он подарил тебе на вечеринке у Хаммера. Он был полностью вовлечен, и не только физически. Когда я впервые встретила его, он был так напуган здешними землетрясениями, что вообще не хотел здесь находиться. Теперь он не хочет уходить, и я думаю, что ты — причина этого.

— Я ценю такую перспективу. — Хэвенли действительно ценила это. — Дело не в том, что я думаю, будто им все равно. Когда я остаюсь с ними наедине, они заставляют меня чувствовать себя особенной. — Не говоря уже о красоте, сексуальности, женственности — обо всем, чего у нее никогда не было. — Но я должна перестать позволять себе быть настолько очарованной ими, чтобы забыть о реальности. Мне нечего им предложить, даже времени нет. И теперь, похоже, они слишком заинтересованы в том, чтобы издеваться друг над другом, чтобы сосредоточиться на чем-то еще, так что…

Внезапно ее внимание привлекло покашливание мужчины. Она и Рейн обе уставились на заднюю дверь. Лиам и Хаммер стояли там, скрестив руки на груди и подняв брови.

Рейн мгновенно откинулась на спину и положила ноги на стопку подушек. Ее улыбка выглядела немного слишком бодрой:

— Привет, ребята.

— Разве твои ноги не должны находиться повыше, милая? — Лиам произнес эти слова достаточно мягко, но Хэвенли услышала за ними сталь.

Может, он был зол. И это был намек.

— Мне жаль. Это моя вина, — сказала Хэвенли, вставая. — Я пришла поговорить с Рейн, потому что… — Что, черт возьми, она могла сказать? Последнее, что она хотела сделать, это рассказать Лиаму и Хаммеру подробности двух ее последних, одновременно замечательных и унизительных свиданий. — Это был довольно ужасный день. Я думаю, что мне пора.

— Потому что Бек и Сет ведут себя как идиоты? — спросил Хаммер.

Хэвенли моргнула и чуть не поперхнулась:

— Как много ты слышал?

— О, нам не нужно было много слышать, чтобы догадаться, что они сделали что-то глупое, — Лиам покачал головой.

— Подожди, пока не услышишь, что эти умники сделали на этот раз… — Рейн начала вводить своих мужчин в курс дела.

Хэвенли почувствовала, что ее лицо покрылось 20 оттенками красного.

— Тебе не обязательно…

— Нет, обязательно. Они должны это услышать, — заверила Рейн. — Кроме того, правило номер один в этом доме — у нас нет секретов.

И, не дожидаясь ответа, женщина продолжила. Мужчины оба ухмыльнулись, когда Рейн рассказала, как полиция искала мертвое тело, но когда она добралась до Зельды и Кловиса, они расхохотались.

— И я предполагаю, что эти приколы прервали что-то… важное, — сказал Хаммер больше, чем спросил, его голос был полон намеков.

Хэвенли не смогла удержаться от того, чтобы ее лицо не покраснело еще сильнее, и ей захотелось, чтобы поблизости оказалась дыра, в которой можно было спрятаться.

— Дело в том, что это должно было быть наше совместное время, и они оба обещали мне пространство для свиданий с другим, пока я не смогу сделать выбор. Они не уважали это. Не то, чтобы…

— Я думаю, ты неправильно поняла, малышка. Могу я предложить мужскую точку зрения? — Лиам неторопливо вошел в гостиную и сел на диван рядом с креслом Хэвенли, положив ноги Рейн себе на колени.

Может ли это стать еще более унизительным?

— Спасибо, но я не уверена, что это имеет значение.

— Они важны для тебя? — Хаммер сел на другой конец дивана и положил голову Рейн себе на колени, поглаживая ее по волосам. — Если они не важны, тогда ты права и не стесняйся отмахиваться от них. Но если они имеют для тебя значение, то здесь есть другая точка зрения, и мы готовы поделиться ею.

Дюжина мыслей пронеслась у нее в голове. Ее замешательство по поводу того, зачем Бек и Сет занимались этими глупыми выходками. Ее смущение из-за того, что ее личная жизнь так открыто обсуждалась с двумя мужчинами, которых она едва знала. Ее противоречивые чувства к Беку и Сету, которым не видно конца. Ее хаотичная жизнь — работа, школа, ужасно дорогие лекарства отца, и как она на самом деле будет платить за аренду, как только купит их. Ее недоумение по поводу того, почему Лиам и Хаммер хотели ей помочь. Но больше всего она не могла отрицать своего любопытства. Какая еще может быть перспектива?