Все исправить - Елена Белова

— Принято.

— Клод, на связь. Клод!

— Здесь, милорд.

— Немедленно оповещение людей. Задействуй все средства связи по серому коду. Ближайшие полчаса могут стать очень и очень жаркими. Служба слежения, за вами, как всегда, наблюдение и учет возможных зараженных. Вопросы есть?

— Нет, милорд. Милорд, это вторжение?

— Возможно. Работаем.

Так, теперь еще одно, важное: Алекс.

— Нинне?

— Да, Димушка. Мы слушаем. Я и Даниэль. Что-то случилось?

— Да. — Он стиснул подлокотник. — Да... Вы можете подготовить ваш алтарь прямо сейчас?

Пятнадцать минут — это очень долго. Это темнота зала, громадного и пустого, темнота, которую рвут короткие доклады по шару. То лаконичные и емкие, то напряженные и почти испуганные, то суховато-деловые, они текли нескончаемым потоком, словно смывая яростное нетерпение, остужая... и пока удерживая в рамках.

— Это правда тревога? Это не учебная? — настойчиво требует ответа подрагивающий голос.

Эти мне американцы...

— Не учебная.

— А... а что тогда делать?

— Клод, займись господином президентом.

— Есть, милорд.

— Вадим, боевики в готовности. Есть пробои?

— Пока нет.

Алекс еще держит... держится...

— Милорд, мы запустили вашу речь — ту, что писали две недели назад, о правилах поведения во время пробоев. Население паникует, но активно прячется...

— Прошел первый пробой! То есть оператор Службы слежения докладывает...

— К черту доклады. Куда?

— В океан, милорд. Далеко от берегов...

— Вода им пухом. Боевые команды, низкий старт. Сейчас пойдут сплошь, мелкими группами, но часто...

— Пробой в квадрате семь-семь-четыре-север. Кордова...

— Дьявол, у них еще ночь. Группа, на выход.

— Есть, милорд.

— Квадрат девять-два-север. Канада.

— Точнее!

— Город Кимберли...

— Принято, летим.

— Еще один, ЮАР, окраина заповедника...

— Львам приятного аппетита.

Бои уже идут. Но Алекс еще держится... держится.

Алекс и правда пока держался. Нити барьера рвались на глазах, каждый обрыв хлестал такой болью, словно огненной плетью прошлись, а серая тварь била и била не останавливаясь...

Но он держался.

Удерживал нити от разрушения, переплетал и сращивал заново, затягивал места пробоев, как мог, на остатках сил.

Старался не думать о том, что там, внизу, там, куда прорвались — все-таки прорвались, по его вине! — голодные серые людоеды...

Ничего, Димка справится. И эти мальчишки, наши двойники, тоже. Хорошие парни выросли, правильно мы им время выкроили...

Правильно.

Еще один прорыв, снова над Европой. Да что ж они так лезут именно туда, где густонаселенные места? Финляндия...

Двигай в край озер, Алекс. Нечего там делать серым...

А мир трясло как в лихорадке. Вампиры из Службы работы с населением посчитали, что лучше перебдеть, чем недобдеть, и устроили массовую тревогу. Почти семимиллиардное население мелким отрядам серых было не по зубам, но люди на самом деле не готовы подставлять свои шеи под чужие зубы, что бы там ни писали в книжках про вампиров.

Поэтому «паника» — это еще слабо сказано.

Улицы вымирали на глазах, люди бросали машины и спешно эвакуировались в ближайшие запираемые помещения; кафе и рестораны пустели, школы в массовом порядке спускались в убежища, детсады заполнялись родителями и охраной.

Не обошлось без мародеров, но владельцы всевозможных магазинов не зря тратились на охрану, в том числе магическую, а объявления по системе оповещения шли беспрерывно, и даже асоциальные элементы прониклись...

Стефания всегда была расчетлива и предельно аккуратна. Из-за этого ее охотно брали в напарницы — знали, что не подставит и не бросит.

«Методичность и планирование, — не раз повторяла светловолосая феникс. — Методичность и планирование, девочки, это важно».

Ее отряду пришлось тяжело — дай-имоны вписались не куда-нибудь, а на курорт, полный отдыхающих...

Пришлось ставить купол, которому обучал милорд, и добивать серых уже изнутри, по одному вынося из-под фиолетовой пленки раненых...

Прежде чем прибыла помощь, Стефанию успели убить два раза. Но больше никто из группы не погиб и не был заражен.

Материализовавшаяся среди пустыни группа людоедов была сообразительней остальных. За несколько минут до прибытия команды ликвидации они успели отыскать и загрызть мирно спящих в палатке экологов, которых не в добрый час занесло в эти дикие края. Поэтому особого гуманизма по отношению к ним никто не проявил — через полчаса после довольно активной перестрелки из-за высоких барханов вырвался дракон с всадником на спине. И прицельно дохнул...

Над Кордовой громыхала гроза. Гроза осенью — нонсенс, но именно благодаря ей, хлещущей то ветром, то ливнем, люди сидели по домам, и перехватить серых оказалось проще...

— Кто же так стучит? — попенял в спину дай-имону девичий голос. — Так только орать «откройте, полиция».

Серый, яростно выламывавший дверь крупного многооконного дома, обернулся.

— Хар?

— Ребята, мне кажется или нас реально оскорбили? — поинтересовалась рыжая девица, застывшая впереди группы боевиков.

— А кто их знает... — раздумчиво протянул парень помоложе. — Может, он, наоборот, комплимент тебе сделал.

— Хар! — повторил серый. И оскалился.

— Точно, комплимент. Гастрономический.

— А мне комплименты только Март имеет право делать! — повела плечом девица. — Ребята, кто вступится за девичью честь?

— За честь Марианны! — единодушно взвыла группа, кидаясь вперед.

А что, тоже лозунг.

— Станция два-тринадцать-девять. К общему запуску готовы.

— Ключ?

— Передаем... есть.

— Станция два-тринадцать-одиннадцать. Есть готовность!

— Станция два-тринадцать-семь. Милорд, у нас всего половина расчетной мощности! Мы не сможем включиться в общую систему!

— Главное, сами включитесь. Там посмотрим.

— Станция три-семь-семь, норма.

— Дензил, собери добровольцев.

— Есть, милорд.

— Милорд, но как же синхрон?! — взывает шар.