Эйнштейн - Максим Чертанов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ни «совестью мира», ни «инопланетянином», видимо, Эйнштейну считаться не хотелось (да и кому бы в здравом уме хотелось?). Но с Инфельдом он не поссорился — никогда не ссорился из-за таких пустяков — и спокойно писал ему 6 марта: «Наша работа над уравнением движения вызывает, как ни странно, больший интерес, чем мы ожидали… Наши работы над теорией поля не привели ни к какому результату…» Он вообще редко ссорился, был бесконечно терпелив с «фриками»; тут на него свалился очередной, Вильгельм Райх, австрийский психолог, коммунист, бежавший в США и основавший Институт оргона, где исследовал «органическую энергию» — некую силу, присущую всему живому. Он долго требовал, чтобы Эйнштейн его принял, и в январе 1941-го привез в Принстон прибор «оргоноскоп». Из дневника Райха: «Когда я посетил Эйнштейна, я чувствовал себя „как дома“… Он прост и понятен. Я чувствовал его слабые стороны и знал, когда его мнение было неверным, но не нашел и следа злорадства». Во время второй встречи они установили «оргоноскоп» у Эйнштейна в подвале, и в течение недели там наблюдалось повышение температуры, якобы подтверждавшее присутствие «органической энергии». Эйнштейн так Райха и не опроверг (был довольно доверчив к «паранормальному»), советовался с Инфельдом, тот сказал, что все это чепуха, и Эйнштейн его послушал, хотя продолжал отвечать на письма Райха до самой смерти.
Летом 1941 года Подкомитет по урану расширился, назвали его секцией, но иностранцев по-прежнему не брали, создали еще комитеты и подкомитеты, а дело не двигалось — так, глядишь, в Институте кайзера Вильгельма быстрее дойдут до результатов… 22 июня Германия напала на СССР, в США русские эмигранты тотчас организовали Комитет помощи России во главе с Сергеем Конёнковым, а 31 июля Геринг назначил Рейнхарда Гейдриха ответственным за «окончательное решение еврейского вопроса». Буквально за несколько дней до этого удалось бежать другу Эйнштейна, психиатру Юлиусбергеру. Отдыхали Эйнштейны опять в Саранак-Лейк, где произошло одно из самых громких, попавшее во все газеты, спасение Эйнштейна с перевернувшегося «Барахла» десятилетним мальчиком по фамилии Дузо. В октябре в Германии был наложен запрет на эмиграцию евреев и началась их депортация в гетто Польши, Прибалтики и Белоруссии. 28 ноября «друг Эйнштейна» муфтий встречался в Берлине с Гитлером и уговаривал бить евреев совместно[32]. И тогда же наконец завелась машина Манхэттенского проекта, хотя его еще так не называли.
Руководство работами было сосредоточено в руках небольшой группы во главе с тем же Бушем, который предложил Эйнштейну сделать обзор информации по делению изотопов урана. Тот был счастлив, отнесся к поручению настолько ответственно, что даже не доверил Дюкас перепечатывать бумаги (она злилась) и отослал их в рукописном виде — сам печатать так и не научился. Он сказал Бушу, что готов продолжить расчеты и вообще участвовать в исследованиях. Ф. Эйделотт, тогдашний директор Института перспективных исследований, — Бушу: «Я очень надеюсь, что Вы воспользуетесь его предложением, так как знаю, насколько глубоко он удовлетворен тем, что делает нечто полезное для национальной обороны». Но Буш отказал, сославшись на то, что боится, как бы Эйнштейн чего-нибудь не разгласил. Резко против привлечения Эйнштейна выступил Гувер: «неблагонадежный», «либерал», «пацифист». Руководство военной разведки G2 на письме Гувера поставило резолюцию, что эти обвинения — чушь, но на всякий случай тоже запретило участие Эйнштейна в проекте. Любопытно, однако, что ФБР тут же стало расспрашивать Эйнштейна о Сциларде и, когда Эйнштейн ответил, что Сцилард абсолютно лоялен США, его мнение учли и Сцилард был допущен к работам.
Утром 7 декабря 440 японских самолетов напали на американскую военную базу Пёрл-Харбор, потопили шесть кораблей и убили 2403 человека. Через шесть часов Рузвельт объявил войну Японии. В тот же день Япония напала на Малайю и Бирму; Англия и доминионы объявили ей войну. Германия и Италия объявили войну США. Теперь уравнение большой войны сложилось в окончательном виде.
В январе 1942 года Гитлер утвердил программу «окончательного решения еврейского вопроса». Евреев Германии и оккупированных стран посылали в лагеря и гетто Польши и Белоруссии. В Польше создавались лагеря, которые были рассчитаны не на проживание людей, а сразу на уничтожение. В декабре 1941 года начал функционировать лагерь смерти в Хелмно; летом 1942-го началась депортация из польских гетто в Треблинку. До сих пор детище Габера, «Циклон Б», в лагерях применяли по назначению — морить клопов. Но оказалось, что для умерщвления теплокровных нужна значительно меньшая дозировка (1/22 дозировки для беспозвоночных). Впервые для массового уничтожения людей «Циклон Б» был применен в сентябре 1941-го в Освенциме для уничтожения советских военнопленных. Теперь им стали душить евреев. Ассистент Эйнштейна в пражский период, Ноэль, добровольно присоединился к своей сестре, когда ее отправили в лагерь смерти…
24 февраля у побережья Турции подорвалось на мине или было случайно потоплено подводной лодкой болгарское судно «Струма», на котором 768 евреев (103 — дети) пытались эвакуироваться в Палестину. Оно стояло там уже три месяца, пока Турция и Британия вели переговоры: турки не хотели брать людей, англичане не хотели пустить их в Палестину. Решение об отказе со стороны Британии приняли Г. Макмайл, верховный комиссар Палестины, и У. Гиннесс, министр по делам Ближнего Востока. Макмайл сказал: «Судьба этих людей трагична, но факт остается фактом, что они являются гражданами страны, находящейся в состоянии войны с Великобританией». Эйнштейн опубликовал письмо об этой истории в «Принстон геральд» 14 апреля: «11 недель они провели в грузовых трюмах… 42 были юристами, 40 были инженерами, были 26 врачей и хирургов, помимо женщин-врачей, писателей, одаренных музыкантов, фармацевтов и медсестер. Ни один посол или консул не пытался вступиться за них и предоставить им права, которыми пользуются самые темные и необразованные граждане любой страны». Подпольная боевая группа «Лехи» начала охоту на Макмайла — безуспешно, но Гиннесса они таки убили. Евреи учились защищаться и мстить, а так как они умели хорошо делать все, за что бы ни взялись, то, надо думать, и этому обучатся…
Эйнштейн отвечал одному из пацифистов, одолевавшему его письмами: «Сейчас каждый человек обязан сделать все возможное, чтобы защитить мир, участвуя в боевых действиях». Самому ему не дали принять в этих действиях участие, а другого способа он пока не нашел. Старому другу, врачу Гансу Мюзаму, весна 1942 года: «Я стал одиноким старым бобылем, известным главным образом тем, что обхожусь без носков. Но работаю я еще фанатичнее, чем раньше, и лелею надежду разрешить проблему единого физического поля. Это напоминает воздушный корабль, на котором витаешь в небесах, но неясно представляешь себе, как опуститься на землю. Быть может, удастся дожить до лучшего времени и на мгновение увидеть нечто вроде обетованной земли…» 21 марта 1942 года, бывшему ассистенту Ланцошу: «Из известных мне людей только Ваше отношение к физике совпадает с моим: вера в постижение действительности с помощью чего-то фундаментально простого и единого… Трудно заглянуть в карты Господа. Но я ни на секунду не верю, что он бросает кости и прибегает к „телепатии“ (как то следует из квантовой теории в ее теперешнем виде».