Убийство в Леттер-Энде. Приют пилигрима (сборник) - Патриция Вентворт

Марч положил на стол лист бумаги и взял следующий.

Мисс Сильвер принялась закрывать петли.

Фрэнк Эббот сказал:

– Так, это Роббинс. Что у нас насчет остальных?

Марч нахмурился.

– Не знаю, – сказал он. – Слабое звено – это мотив. Единственный человек, у которого помимо Роббинса мог быть мотив, – это мисс Фрейн.

– Нет, не верю, это не в ее характере, – возразил Фрэнк Эббот.

– Согласен, но нам надо рассмотреть и этот вариант. Видите ли, я думаю, что ее конфликт с Клейтоном был очень серьезным. Я не хочу сказать, что она нам лгала, – нет, она сказала правду. Но хотя конфликт начался из-за несогласия по поводу совершенно абстрактного примера, я считаю невозможным, чтобы эти два человека не вспомнили о Мэйбл Роббинс, а этот случай мог всколыхнуть самые горькие чувства. Мы, конечно, не можем знать, подозревала ли мисс Фрейн Генри Клейтона в том, что он был любовником Мэйбл, но по поведению мисс Фрейн, я думаю, что так оно и есть. Думаю, что откровенность мистера Пилгрима не стала для нее сюрпризом.

Фрэнк согласно кивнул:

– Да, Генри был тот еще фрукт – его можно было подозревать, но с Лесли мы теряем время. Она из тех редких людей, которые органически не способны на преступление. Однако продолжайте.

– Тем не менее теоретически она могла это сделать. Но для этого нужен был план. Вероятно, он созрел после телефонного разговора. Мисс Фрейн выглядывает в окно, видит приближающегося Клейтона и выходит ему навстречу. Они вместе возвращаются в «Приют пилигрима». В столовой мисс Фрейн закалывает его. Нож она могла принести с собой или воспользовалась одним из висевших на стене столовой кинжалов. В любом случае она могла это сделать.

Глаза сержанта Эббота были холодны как лед. Всем своим видом он являл образец спокойствия. Мисс Сильвер, хорошо его знавшая, понимала, что Эббот страшно разозлен. Закрыв последнюю петлю, мисс Сильвер с довольной улыбкой сложила руки на готовом свитере.

Фрэнк небрежным тоном заметил:

– Когда же она, по-вашему, заперла дверь? И как вышла из дома, если она его заперла? Ключ находился в кармане у Генри. Если Роббинс невиновен и мы примем его объяснение, то дверь была заперта, а цепочка накинута в течение десяти минут после того, как Генри вышел из дома.

Марч кивнул:

– Это слабое звено моих рассуждений. Роббинс в таком случае должен был выпустить мисс Фрейн из дома и запереть за ней дверь. – Он улыбнулся. – Вы же понимаете, что я не обвиняю мисс Фрейн всерьез и вполне согласен с вашей оценкой ее характера. Перейдем к другим обитателям дома. Мисс Колумба – тот же мотив, что и у остальных родственников, та же любовь к дому и саду, но при всем том невероятная привязанность к своим племянникам. Я не могу себе представить, как она убивает двоих из них. В случае с Генри Клейтоном мотив со стороны мисс Колумбы вообще не просматривается. То же самое касается и мисс Джанетты. Она тщеславный и эгоистичный человек, в ней нет цельности характера ее сестры. Она только что сказала мне, что смерть ее брата была «рукой Провидения», так как помешала ему продать имение. Но я не вижу, почему она могла хотеть смерти Генри Клейтону. Я помню, каким он был, когда я впервые появился в этом доме, и могу сказать, что эти незамужние тетки души в нем не чаяли.

Фрэнк рассмеялся:

– Да, он всегда был голубоглазым херувимчиком, это правда! Он воровал лошадей там, где люди даже не могли заглянуть за изгородь. Он уводил их так ловко, что даже перышко на шляпе не колыхалось. Правда, надо сказать, что он слишком часто бегал по чужим конюшням.

Марч снова заглянул в листок.

– Теперь Джером. Единственный вопрос: действительно ли он подвержен припадкам безумия? Если да, то он вполне мог это сделать. Полагаю, что его физическое состояние позволяет ему совершить убийство. Не надо иметь слишком много сил для того, чтобы зарезать человека острым ножом, протащить тело до лифта и спрятать его в сундук, или для того, чтобы вытолкнуть ничего не подозревающую жертву из окна с очень низким подоконником. Никому из тех, кто его знал, не пришло бы в голову заподозрить Джерома в том, что он мог бы совершить убийство, находясь в здравом уме. Однако бедняга был тяжело ранен в голову, и с тех пор, как сказал мне Дэйли, его преследуют – как доктор их называет – нервные припадки. Дэйли говорит, что эти припадки возникают ночью, во сне, после физического или нервного напряжения. Сам врач этих припадков не видел и поэтому может судить о них только со слов сиделки. По ее рассказам, нельзя, однако, сказать, что Джером страдает каким-либо психическим расстройством. Это просто очень яркие и страшные ночные кошмары. Просыпаясь, больной чувствует себя разбитым и оглушенным, но при этом ни в малой степени не склонным к насилию.

– Это правда, – сказала мисс Сильвер.

Удивленный уверенностью, с какой это было произнесено, Марч повернулся к мисс Сильвер.

– Я слышала и видела его во время одного из таких припадков, Рэндалл. Его крик действительно звучит страшно. Так может кричать человек, яростно обороняющийся от нападающих на него людей. Я слышала только один вопль. Я говорю «только», потому что я слышала только тот вопль, который меня разбудил. Моя комната, как вам известно, находится недалеко от спальни Джерома. Теперь я понимаю, почему остальные члены семьи спят в другом крыле дома.

– Джуди Элиот тоже слышала эти вопли, – произнес Фрэнк.

– Да, мы с ней вышли в коридор одновременно. Почти сразу после этого в дверях своей комнаты появился капитан Пилгрим в разорванной на груди пижамной куртке. Он держался за дверной косяк. На его лице была написана растерянность и страх. Я подошла к нему в тот момент, когда из своей комнаты появилась мисс Дэй. Ее комната находится напротив спальни капитана Пилгрима. Сам он в это время уже вел себя кротко, послушно и вежливо. Когда мисс Дэй сказала Пилгриму, что ему снова приснился страшный сон и что он своими криками разбудил меня, Джером уже настолько владел собой, что принес мне извинения.

Марч кивнул:

– Мисс Дэй говорит, что эти приступы бывают у капитана Пилгрима только во сне и склонность к насилию он проявляет, когда ему кажется, что на него нападают. Стоит ему проснуться, как агрессивность пропадает, и остаются только оглушенность и отчаяние. Громкие крики – это постоянный, неизменный симптом припадка. Это означает, что капитан Пилгрим едва ли мог задумать и методично исполнить убийство Генри Клейтона, особенно учитывая тот факт, что оно было совершено сравнительно рано, когда в доме еще не все спали. Например, мисс Дэй говорит, что она читала, лежа в постели, до полуночи, но ничего не слышала. Так, теперь мы переходим к ней самой. Она приехала сюда в начале декабря сорок третьего года, чтобы присматривать за мисс Джанеттой, которая в то время болела гриппом. Потом мисс Дэй осталась сиделкой при капитане Пилгриме, который приехал домой двадцатого числа. Генри Клейтон появился в доме на Рождество. Мисс Дэй утверждает, что до приезда в «Приют пилигрима» не была знакома ни с одним из членов семьи Пилгримов. С Клейтоном она была знакома очень поверхностно. Она находила его очаровательным, но виделись они очень редко, так как приезжал он только на выходные и почти все время проводил с мисс Фрейн. В ночь его исчезновения мисс Дэй, по ее словам, вышла из комнаты Джерома Пилгрима в четверть одиннадцатого, оставив его слушать радио, а сама отправилась принять ванну. В свою комнату она вернулась в одиннадцать и читала до полуночи. Мисс Дэй не слышала, как запирали входную дверь – она вообще ничего не слышала. У мисс Дэй нет даже тени мотива для убийства Генри Клейтона, и если не она убила Клейтона, то и не она убила Роджера. Если он был убит, то скорее всего для того, чтобы предотвратить продажу дома и обнаружение следов первого преступления. На самом деле я не могу представить себе версию, в которой фигурировало бы несколько убийц. Я уверен, что он был один и тот же человек.