Полное затмение - Лиз Ригби

— В каждом из этих запахов нет ничего плохого. Некоторые даже приятные. Но все вместе… это похоже на то, как если бы я слышала, какую мелодию выводит каждый инструмент в оркестре. Одновременно.

В голосе женщины слышалась такая боль. Ломакс вспомнил, что Кэндис рассказывала ему о том, что Нос некогда пережила нервный срыв.

— Я так благодарен, что вы согласились использовать свой дар, чтобы помочь мне. — Ломакс постарался успокоить женщину. — Теперь я понимаю, что для вас это нелегко.

— Надеюсь, они убрали кровь. Запах крови всегда расстраивает меня. С другой стороны, некоторые чистящие средства ничуть не лучше.

Ломакс сказал, что не заметил в квартире следов крови.

— Интересно, каким средством они пользовались? — устало промолвила Нос.

Ломакс вспомнил, что несколько дней назад начал есть гамбургер прямо в машине. Он остановился, чтобы заправиться, а когда вернулся, забыл про него. Утром он заметил гамбургер на сиденье рядом с собой, но было уже поздно убирать его, и Ломакс просто сунул гамбургер под сиденье. Сейчас он гадал, когда запах гамбургера начнет досаждать женщине.

Чтобы отвлечь ее, он принялся объяснять:

— Я пытаюсь узнать как можно больше о жертве убийства, в чью квартиру мы сейчас едем. Квартира пуста, там прибрано, никаких следов хозяйки не осталось. У дома особая атмосфера. Мне хотелось бы знать, что вы можете сказать по этому поводу. Это будет непросто, так как убийство было совершено восемь месяцев назад, а хозяйка отсутствовала в квартире еще четыре месяца до того.

— Непросто, — согласилась Нос. — Иногда тяжело датировать старые запахи. Я могу сказать, что вы мылись под душем пару часов назад, но если бы вы вообще не мылись, я едва ли сказала бы, сколько дней подряд — пять или семь. Надеюсь, что все-таки смогу помочь вам.

Она с жадностью принялась грызть ногти.

— В любом случае я очень благодарен вам, — ободряюще заметил Ломакс, тем не менее Нос, казалось, это не утешило.

— Когда вы обнаружили в себе эту способность? — спросил он.

— Когда мой отец умер от рака.

Ломакс заинтересовался, но она молчала. Затем, когда он начал уже думать о чем-то другом, Нос заговорила. Ломакс посмотрел на нее — женщина улыбалась.

— Я была совсем маленькой девочкой. Господи, как же хорошо он пах, когда умирал! А когда умер, запах стал просто сладчайшим. Просто сладчайшим. Они унесли тело, но несколько дней я приходила в комнату и нюхала простыни. Затем они поменяли простыни, и я приходила нюхать кровать. Через год я вернулась домой из школы, а мама разговаривала с соседкой. И я снова словно по волшебству ощутила в комнате запах. Тот самый запах. Я была так счастлива. Я подбежала к этой женщине — Хайм, миссис Хайм — и начала обнюхивать ее. Мама так смутилась. Я сказала соседке, что она пахнет так, как пах мой отец, когда умер. Я не могла заставить себя оторваться от нее — мама вынуждена была оттаскивать меня. Я помню лицо той женщины. Она испугалась. Она пошла к врачу. Он успокоил ее, но через несколько месяцев болезнь стала очевидной. Рак горла. Ее пытались оперировать, но она все равно умерла. После этого люди начали просить меня понюхать их. Я обнаружила еще несколько опухолей, но когда мне исполнилось десять, поняла, что больше не слышу этот запах. Да и зачем? Я хочу сказать, что если человек болен, он все равно узнает об этом.

— А как вы поняли, что больше не слышите этот запах?

— У детей чувствительность выше, чем у взрослых. Взрослые должны тренировать свои носы, но все равно у детей получается лучше. Я начала тренировать мой нос лет в двенадцать. После школы я работала в косметической промышленности и там тоже многому научилась. Наверное, нос определил мою судьбу. На моем носе действительно можно много заработать. Но никакие деньги не стоят этой пытки.

В голосе женщины слышалась такая мука, что Ломакс обрадовался концу поездки.

— Вряд ли ваш пес — бассет, но примесь чистопородной крови у него есть, — выходя из машины, заметила Нос так уверенно, что Ломакс оглянулся, словно Депьюти сидел на заднем сиденье.

Затем он вспомнил, что у его спутницы поистине всевидящий нос.

— Наверное, он не доел в машине гамбургер, — продолжила она.

— Наверное, — сказал Ломакс. — Он это может.

Шагая через стоянку, Ломакс ощущал возбуждение. Неужели с помощью своего носа она сумеет увидеть Гейл? Ломакс чувствовал, что как никогда приблизился к ней. Он не удержался и посмотрел на окно Гейл, почти уверенный, что она выглянет оттуда.

— Есть еще почта, профессор Ломакс, — сказал консьерж, когда они позвонили, чтобы взять ключ от двери Гейл.

— «Лайфбой»,[5]— пробормотала Нос.

— Э… Джеферсон передал… сейчас он пошел на работу в пиццерию, но передал… если вы оставите свой номер или какую-нибудь записку, или позвоните, или…

Ломакс вспомнил про скорость красного смещения. Он так и не прочел работу Джеферсона. Он даже не помнил, куда положил распечатку. Он постарался скрыть это от консьержа. Ломакс оставил свой номер и заверил Хомера, что будет рад поговорить о работе его сына в любое время. Ломакс пообещал себе, что прочтет работу, как только вернется домой. Он сунул письма Гейл в карман, даже не посмотрев на них, и повел Нос наверх. Сердце забилось быстрее. Ломакс позвонил. Нос удивленно посмотрела на него.

— Господи, чего это я.

Он завозился с ключами, затем рывком распахнул дверь. Нос вошла. Она казалась напряженной. Встревоженное лицо, глаза стреляют в разные стороны. На первый взгляд женщина даже не принюхивалась. Однако, присмотревшись внимательнее, Ломакс заметил, что Нос делает короткие быстрые вдохи. Он медленно двинулся за ней. Иногда женщина немного поворачивалась или подходила к стене.

— Стойте на месте, иначе все комнаты пропахнут вашим детским мылом, — предупредила она Ломакса.

Он вошел в комнату, где произошло убийство, и встал в углу рядом с дверью. Молча наблюдая за женщиной, Ломакс обнаружил некоторые вещи, которых не заметил раньше. Следы от гвоздей на месте картин по стенам. Длинная резинка свисала с одной из пустых книжных полок. На дне рождения Хелен он завязывал такой воздушные шары. Хитроумное приспособление из туго скрученной проволоки удерживало сломанное крепление полки. Ломакс был уверен, что это работа Гейл. Теперь ему уже никогда этого не узнать.

Нос вошла в ванную комнату. Ломакс наблюдал, как она обнюхивает ванну, стены и раковину. Зайдя в гостиную, она, казалось, даже не заметила присутствия Ломакса. Методично обходя комнату, Нос обнюхивала все углы. Иногда она поднимала лицо вверх, иногда опускала нос к самому полу.

Потом принялась кружить вокруг места, где некогда лежали тела.

— Хм, — пробормотала она.