Дом в глухом лесу - Джеффри Барлоу

– Нет, Марк, нет! Это она, бедняжка-утопленница! Господи милосердный, Марк, не убивай ее! – воскликнул Оливер.

Увы, слишком поздно! На мгновение птица потеряла бдительность – на краткое мгновение, не более, и тут сквайр обрушил на нее мощный, сокрушительный удар. Сова заверещала, рухнула на землю, приподнялась, зашаталась, увернулась от нового выпада, затем взвилась в воздух и понеслась в сторону вилл.

– Ты как, старина Нолл? – выдохнул Марк. Пыхтя и фыркая под стать Меднику, он опустился на колени рядом с другом. – Ты ранен? Повредил себе что-нибудь?

– Плечо, – скривился Оливер, с трудом возвращаясь в сидячее положение. – Боюсь, перелом. Болит просто адски.

– К доктору, и немедленно! – воскликнул сквайр, до крайности встревоженный.

– Нет! Я-то поправлюсь, держу пари, – слабо возразил смертельно бледный Оливер. – Догони лучше сову, прежде чем она нападет на кого-то еще. Она уже покушалась на жену викария. Только смотри поймай ее живой, не причиняй ей вреда. Это она… мисс Марчант… я видел ее лицо, Марк! А капитан Хой куда подевался?

– Лучший наездник Талботшира, сдается мне, ненароком умчался за пределы графства. К слову сказать, Нолл, где твоя кобылка? Где гнедая-то?

– Испугалась и понесла.

– Ха! И что теперь прикажете делать с тобой?

– Оставь меня, – взмолился Оливер. – Мне сейчас ничем не поможешь. Позволь, я просто полежу здесь. Приду в себя, успокоюсь. Я дождусь тебя.

Сквайр заколебался, не зная, как лучше поступить. А затем улыбнулся обычной своей кривой улыбкой, схватил друга за плечо – за здоровое, разумеется! – и воскликнул:

– Молодчага ты, Нолл, жизнью клянусь!

И, вскочив в седло, унесся прочь.

Теперь преследовать сову было проще: птица с шумом перепархивала с дерева на дерево, так что ломались и трещали ветки. Будь тут псы, они бы мигом загнали добычу. Громы и кандалы, думал про себя Марк, и где сейчас капитан Хой с таким уместным ягдташем?

Сквайр выехал из лесу на гребень холма. Перед ним раскинулась бескрайняя темная гладь озера, лунный свет играл на подернутой рябью воде; по правую руку высились виллы, удачно расположенные у самого начала Скайлингденской дороги. Сейчас внимание его привлек один из этих домов – просторный каменный коттедж, выстроенный на пригорке; к нему-то и направляла свой прерывистый зигзагообразный полет сова. Сквайр пустил Медника в галоп и устремился следом.

Подлетев к коттеджу, сова с силой врезалась во входную дверь. И, как ни странно, тут же развернулась, на мгновение зависла в воздухе – и повторила маневр. Вот она ударила в дверь в третий раз, в четвертый – и отлетела в сторону. В ответ на столь необычный стук дверь открылась – как раз в тот момент, когда сквайр подъехал к крыльцу и натянул поводья.

На пороге возникла высокая, долговязая, унылая фигура с торжественно-серьезным взглядом, узкими поджатыми губами и желтой шевелюрой – ни дать ни взять лохмы швабры. Ларком пару раз оглянулся по сторонам и наконец высмотрел Марка и Медника. В надменном лице его отразилось что-то похожее на недоумение: слуга наконец осознал, что ни сквайр, ни его четвероногий друг в дверь постучать ну никак не могли.

– Ларком! – воскликнул Марк. – Запри дверь, быстрее!

– Что такое происходит? – осведомился слуга и по совместительству управляющий Проспект-Коттеджа, задирая нос.

В этот самый миг в дверном проеме материализовался его весьма перпендикулярный и весьма респектабельный работодатель, мистер Томас Доггер.

– Кто там, Ларком? – вопросил смиренный юрист самым что ни на есть слащавым законническим голосом. – Уж не клиент ли? Ежели так, то изволь проинформировать его касательно часов приема нашей конторы. Не ждет же он, что профессионал и юрист…

– Ларком! Дверь закрой! – крикнул Марк.

Как хозяин, так и слуга несколько оторопели. В этот самый миг сова, сверкая глазами и вся в крови, вылетела из-за близстоящего дома и метнулась прямиком к открытой двери Проспект-Коттеджа.

При виде птицы Ларком взвизгнул и собирался уже было последовать словам Марка, когда работодатель резким тычком вытолкнул его на крыльцо. Сова, отклонившись от курса при виде этого препятствия и, возможно, вследствие многих ран, не рассчитала траекторию и с размаху врезалась в дверной косяк. Птица закружилась на месте; сила удара была такова, что сову отбросило точнехонько в дверь, мимо пораженного поверенного, и к ногам миссис Доггер, что мирно читала себе в гостиной. Супруг ее обратился в паническое бегство: он захлопнул входную дверь и во всю прыть бросился прочь, в направлении Нижней улицы. Ларком мчался за ним по пятам.

Сквайр спрыгнул с седла и вбежал в дом. Маленькая, толстенькая миссис Доггер в ужасе отступала назад, к двери напротив. Она уже повернулась затворить дверь, надеясь отгородиться от жуткой твари этим крепким и добротным дубовым щитом, как сова прошмыгнула внутрь. Дверь захлопнулась, задвижка с грохотом встала на место; и Марк оказался лицом к лицу с пресловутым щитом, не имея возможности прорваться внутрь.

Он заколотил в дверь кулаком, призывая миссис Доггер открыть задвижку. Но ответом ему служил лишь ужасающий шум и грохот; по всему судя, в запертой комнате в стены без устали колотили тяжелым. Бум, бэмс, бац, шмяк! Со звоном билось стекло, опрокидывалась мебель, предметы сталкивались друг с другом, как если бы внутри происходил некий естественный катаклизм… или, может, сверхъестественный?

Тем временем к коттеджу подскакал второй всадник, а за ним и третий: к месту событий подоспели мистер Аркрайт и доктор Холл. Джентльмены тут же присоединились к сквайру и объяснили, что нашли в лесу Оливера и от него узнали, куда полетела сова. Доктор хотел остаться с раненым и заняться его плечом, но мистер Лэнгли и слышать об этом не желал – напротив, требовал, чтобы врач поспешил вместе с мистером Аркрайтом на помощь к Марку.

– Да что здесь такое происходит? – вопросил ветеринар, созерцая дубовый «щит» и насупив колючие гусеницы-брови. – По мне, так весьма смахивает на катастрофу.

– Похоже, что эта тварь нарочно бьется о стены и мебель, – предположил Марк.

– Но зачем? – подивился доктор.

Сквайр уже собирался было ответить, когда кошмарный грохот и стук резко смолкли. После необычного шума и гвалта воцарившаяся гробовая тишина производила впечатление несколько жутковатое. Марк прижался ухом к дубовой двери и прислушался, однако не различил ни звука. Он постучал кулаком по доскам, выкликая имя миссис Доггер, но ответа так и не дождался.

– Посмотрите-ка! – воскликнул ветеринар, указывая пальцем.

По четырем краям двери – сверху, снизу, справа и слева – из запертой комнаты просачивалось загадочное зеленое сияние. Поначалу слабый и блеклый, с каждой секундой свет разгорался все ярче и наконец полыхнул таким слепящим заревом, таким буйством цвета, что джентльмены вынуждены были отвернуться. Длилось это лишь несколько мгновений, не больше; а потом свет разом потух, точно свечку задули.