Право на выбор - Алексей Ковальчук

– Помню. И?

– После Маньчжурии как отрезало. Думала, всё – проехали эпизод. Однако когда атаковала «Армагеддон» в разрушенном квартале – картинка из видения полностью проявилась.

– Н-да, не дар, а какое-то недоразумение, – не удержался я от комментария.

– Сама мучаюсь, – раздражённо махнула рукой доморощенная пифия.

– Может, стоит для усиления эффекта в следующий раз принести кого-нибудь в жертву? Погадать там на внутренностях, например, или в лужах крови ты сможешь наконец-то узреть грядущее со всеми необходимыми подробностями?

Однако, несмотря на кровожадность предложенной идеи, я не сдержал шутливый тон и рвущийся наружу смех, которые почему-то вызвали обратную реакцию, и задумчивая поначалу Ольга без улыбки и весьма серьёзно проговорила:

– А ты знаешь, это хорошая мысль. Надо обязательно попробовать.

– Солнце, я пошутил! – воскликнул я. – На дворе двадцать первый век, какие, на хрен, жертвоприношения?

– Нет, правда, очень интересный эксперимент. Там у Евы есть пара приговорённых к смерти. Завтра быстро слетаем к Агнии и воспользуемся алтарем Змеевых – вдруг он кровью активируется. Двух зайцев, считай, убьём.

– Ольга – прекращай! – напряжению в моём голосе могла позавидовать даже трансформаторная будка.

Слава богу, моя жена наконец-то дала волю чувствам. Маска серьёзности на лице и равнодушия к человеческим жизням треснула, и она весело рассмеялась:

– Видел бы ты своё лицо!

– Нашла над чем прикалываться, – проворчал я. – Я понимаю, магия-шмагия, но какие-то границы должны быть? Врага нужно просто убить, а ритуальные жертвоприношения оставь африканским племенам.

– Врагов тем более надо убивать с пользой для дела, – фыркнула моя хладнокровная воительница, – Чтобы, помимо морального удовлетворения, извлечь максимум выгоды из их смертей.

– С последним, пожалуй, соглашусь, но хочу заметить, что чёрный юмор у тебя получается изумительно, – проговорил я, находясь по-прежнему под впечатлением лицедейских способностей жены.

Всё ещё улыбающаяся Оля вдруг резко согнала улыбку со своего лица и серьёзным тоном вопросила, причём не глядя на меня:

– Помнишь наш уговор?

– Какой именно?

– Если мне захочется девушку в постель, то я должна позвать тебя.

– А-а, – протянул я и хмыкнул – Такой разве забудешь? Только не говори мне, что тебе срочно захотелось разнообразия.

– Можно и так сказать, – смущённо проговорила княгиня Гордеева.

– Так-так, дай-ка угадаю. Речь идет о Еве?

– Да.

– Давай-ка проясним кое-что. Это твое желание чем обусловлено? Застарелой любовью или чем-то ещё?

– И любовью в том числе, – вымолвила Ольга, смотря мне в глаза. – Думала, что с твоим появлением мне больше ничего подобного не захочется, но наши с Евой совместные приключения всколыхнули давно забытые чувства.

– В «том числе» мало для женщины, обещавшей оторвать мне ногу, когда застукает с другой. И совершенно не желающей меня ни с кем делить даже в мыслях, если только ты не хочешь развлечься без меня.

– Ну, я же простила тебе Белезину? – напомнила Ольга мой серьёзный косяк. – И я наоборот хочу, чтобы ты составил нам компанию.

Я молча ждал продолжения, не отводя взгляда от лица своей любимой, у которой «вдруг» появились такие любопытные желания. Пусть Ева мне и нравилась в последнее время, открыв себя со множества других положительных сторон, но при живой Ольге прыгать в постель к свежеиспечённой императрице я точно не собирался. Так что надо бы разобраться, откуда растут ноги у таких неожиданных хотелок моей супруги, а то, что дело здесь нечисто, я чувствовал всеми фибрами души.

– Не так давно собрали интересные статистические данные, касающиеся силы магического ранга в зависимости от способа зачатия, – наконец-то нарушила длинную паузу Ольга. Говорила она при этом, не поднимая на меня глаз.

– Было установлено, что девочки, рождённые из пробирки, гораздо реже достигают ранга своих родителей. А вот зачатые естественным путём в подавляющем числе либо обладают не меньшей силой, либо даже сильнее.

– И с чем это связано?

– Во время наблюдения за добровольцами была выявлена временная частичная активация источника у мужчин в процессе соития. Происходит какой-то выброс энергии, который не смогли идентифицировать и отнести к какой-либо стихии. Предполагают, что именно этот фактор и влияет на силу будущего ребёнка.

– Ясно. И ты, значит, решила в своём излюбленном стиле сделать два дела сразу? И своё желание удовлетворить, и Еве гарантировать сильную наследницу? – спросил я ровным тоном.

– Да.

– А теперь скажи мне правду, ты действительно что-то чувствуешь к Еве, или я просто нужен ради сохранения так лелеемой тобой стабильности? И поэтому ты готова поступиться своими принципами и подсунуть меня другой женщине только потому, что она императрица?

Давненько я не разговаривал с Ольгой настолько жёстким тоном и кипевший в душе гнев сдерживал с большим трудом. Я, конечно, понимаю, что благо империи напрямую зависит в том числе и от правящей династии, а точнее от фигуры на троне. И кроме попытки переворота, мне нравилось всё в моей новой родине. Государство, где большинство людей счастливы, где у каждого есть своё место в жизни и крыша над головой. Да, империя местами жестока к своим детям, но большей частью всё же справедлива. Держава, которой гордятся ее граждане, уважают друзья и боятся враги. Я полюбил её всю целиком, со всеми непривычными поначалу нюансами. Сильные Романовы – залог стабильности, но, блин, если моей женщине больно от того, что она делает ради каких-то высших идеалов, то пошли они все на хрен. И Романовы, и идеалы. Буксует мой врождённый патриотизм в этом политическом болоте, и ничего я поделать с собой не могу. Возможно, слишком много философии и метаний для банального перепихона, но если кто так думает, то пусть тоже идёт вслед за идеалами.

– Мне нравится Ева. Всегда нравилась. И наш бурный, но короткий роман оставил в душе очень много приятных моментов. Если бы не это, я бы не стала бороться со своим эгоизмом, а принцессе пришлось бы удовлетвориться твоим генетическим материалом из пробирки.

– Н-да… – многозначительно произнёс я.

Кроме местоимений, в голове крутились ещё всякие идиоматические выражения и нецензурные словосочетания. Ольга сидела в прежней позе, склонив голову к своему плечу и внимательно взирая на мои мыслительные потуги. Наконец выдохнув, я ворчливо спросил:

– Ну и когда её императорское величество соизволит к нам присоединиться?

– Сначала ей надо предложить поучаствовать в нашей совместной оргии, – улыбнулась Ольга.

– Хочешь сказать, что вы с ней это ещё не обсуждали и она не требовала предоставить доступ к моему телу? – недоверчиво спросил я.