Метро 2033: Право на месть - Денис Шабалов

Данил дернул, придержал, аккуратно укладывая его на землю.

– Уймись. Наши стреляют, чистят противника на углу. Встретили сопротивление, лезть и выпендриваться с зачисткой не стали. Сейчас сровняют с землей и дальше двинем.

– А чего ж мы из дома чесанули как от куропата?!

– Значит надо было, – лаконично ответил Данил. – Мужика с РПГ сняли? Сняли. А вдруг там второй сидит?.. Врезал бы нам, разложил бы дом по кирпичику. И нас заодно.

– Первый – штабу. Первый – штабу, – послышалось в гарнитуре. – Поддержку получил. Противник зачищен, двигаюсь дальше.

– Разведку вперед! Двигаться бросками от здания к зданию! – на связь вышел сам Фунтиков. – Пусть шныряют, ищут! Они подвижнее и легче! А вы уж следом, тяжелые штурмовики! Дистанцию не разрывать, быть готовыми мгновенно поддержать, прикрыть, отсечь противника огнем, дать разведке оторваться! Ну, ты чего, капитан, тебя учить что ли надо?..

– Принято, выполняю.

– Пошли, – скомандовал Добрынин своим. – Направление прежнее. Пристраиваемся в хвост и шагом марш.

Следующие кварталы показали, что озвученная полковником схема была оптимальным вариантом передвижения. Впереди – разведка, прощупывающая каждое здание на пути. Подойти, проверить, зачистить, закрепиться, дать зеленый свет. Выждать подхода основных сил – и снова бросок до следующего здания, под прикрытием стволов тяжелой пехоты. При сопротивлении – сигнал основным силам. Пехота давит огнем, не дает высунуться. Подтягивается тяжелая техника, гранатометные группы… Дальше – удар по месту сосредоточения противника. И снова вперед.

Нельзя сказать, что такая тактика была успешна во всех случаях. Если противник закопался в городской застройке – выковырять его невероятно трудно! В ответ прилетало постоянно. Некоторые бойцы были замотаны бинтами в двух или трех местах… Были тяжелораненые, были убитые. Страдала и техника. Один из танков остался без динамической защиты, с другого выстрелом РПО смело часть навесного оборудования. Прямым попаданием РПГ был уничтожен БТР. «Нона», получив в правый борт очередь из автоматической пушки, все еще догорала на перекрестке, коптя жирным черным дымом. Еще до обеда противник подорвал два усиленных бронезащитой и пулеметами тягача… Но это были совокупные потери, по всей линии фронта, а не только в зоне ответственности Первой оперативно-тактической. И это была вполне приемлемая плата за то, что бригада довольно успешно давила противника, продвигаясь вперед.

И все же – именно такая тактика работала в плотной городской застройке эффективнее всего! К черту штурм зданий! К черту зачистки! Это был общевойсковой бой, где не было смысла штурмовать и пытаться захватить объект, а потом зачищать его. Никто не лез внутрь, рискуя жизнью, не чистил здание, играя со смертью на лестничных пролетах, в коридорах и комнатах. Очаги сопротивления просто ровнялись с землей. В сопровождении броневиков и пехоты на требуемый участок фронта выдвигался один или два танка, занимали позиции, начинали работать по цели осколочно-фугасными. Затем подтягивалась группа с РПО, в цель уходили один-два термобарических боеприпаса… и если после этого здание все еще стояло, то внутри него живых уже не было. Зачастую, сопротивление после такого вот удара и заканчивалось.

Исключением стали три девятиэтажки. Чрезвычайно удобные своим расположением, они возвышались над окружающими кварталами словно утес над морем, что позволяло держать под обстрелом всю привокзальную площадь, долбить из крупнокалиберных прямой наводкой, корректировать огонь артиллерии и минометов. Собственно, именно этим до сих пор и занимался противник, постреливая по шныряющим внизу бойцам Первой. И хотя штаб по возможности организовал огневое прикрытие, синхронизируя огонь орудий и пулеметов по постам на крыше с передвижением бойцов Первой, все же людей они время от времени теряли. И наибольшее количество потерь приходилось именно на огонь с крыш.

Добрынин слышал, как матерится по связи командир Первой, ругаясь со штабом и докладывая потери. Несколько раз он выходил напрямую на Фунтикова и требовал «раздолбать их в прах» – и в принципе, это было не так и сложно. Выдвинуть на позиции все три танка, ударить разом – а еще лучше сконцентрировать огонь САУ, ведь именно для этого они и предназначены. Несколько минут артподготовки – и от девятиэтажек остались бы руины! Но… Такую удобную позицию рушить не хотелось. А вот отобрать – другое дело. И полковник отдал приказ на захват и зачистку.

Первая оперативно-тактическая к тому времени потеряла ранеными и убитыми почти треть личного состава. Одиннадцать двухсотых и девять трехсотых. Не говоря уж о том, что бойцы ее все время находились в бою, устали и расстреляли большее количество боезапаса. Людей нужно было отвести, дать время на отдых и перезарядку. То же самое – и с разведкой, с передовыми легкими группами. Но при этом и противнику передышки давать нельзя! Давить и давить, до последнего. Произвели перегруппировку – бойцы Первой отодвинулись в тыл, бойцы Третьей заняли их позиции. Можно было продолжать.

Добрынин, как бы ни пытался он двигаться в тылу первого эшелона, проработав все это время вплотную с Первой оперативно-тактической, уже фактически вошел в ее состав: не раз прикрывал огнем ее бойцов, отвлекал, либо проходил во фланг противника, то есть – был в курсе всех событий. К тому же он был местным, знал город. И потому командир Третьей, майор Сотников, вызвал его посоветоваться.

– Что думаешь? Заштурмуем? – обменявшись рукопожатием, сразу же спросил он. – Давай, присаживайся. Передых пятнадцать минут.

– Я бы на месте полковника просто с землей сровнял, – покачал головой Данил, усаживаясь на завалинку. Выглянул осторожно из-за угла, оценить… Они сидели во дворе частного дома в половине квартала от первой девятиэтажки. Дом был мощный, с толстыми кирпичными стенами, поэтому огня крупнокалиберных пулеметов можно было не опасаться. Другое дело – навесной боеприпас… но тут сарай рядом, а в нем погреб из кирпича и плита бетонного перекрытия на рельсы положена. Хотя какое-то подобие бомбоубежища… – Потери будут. Тут быстрого броска не получится, по таким дебрям лезть…

– Потери будут, – кивнул майор. – Если по дебрям лезть – да…

– Что-то придумал? – спросил Добрынин, быстро глянув на него. – План есть?

– План, собственно, не сложный. По этим долбаным огородам да через заборы напролом – без толку. Нужно вот как… Сосредоточим человек двадцать во дворе, чтоб с выходом на Балашовскую. Подтянем технику, вывесим дым. Техника прикрывает огнем, мы вдоль заборов рвем когти к девятиэтажке – и через окна входим…

– Без зачистки округи? – удивился Добрынин. – Да мы сто шагов не пробежим, с флангов поснимают! Они вон какую партизанскую войну развернули! Думаешь, тут по дворам не сидит с десяток пацанов из Братства?..

– Ну… другого варианта у меня нет, – развел руками майор. – Критикуешь – предлагай…

– Другой вариант – развалить эти дома до фундамента, – проворчал Добрынин, обдумывая предложенный вариант. Вот еще блажь… На хрена полковнику понадобились эти девятиэтажки?! Он конечно мужик грамотный… но это уже точно перебор. – Могу предложить дополнение. У нас бронированных кунгов с пулеметами – до черта! Сначала пустить по дороге штуки три тягача. Пусть на скорости пройдут по Балашовской, постреляют во все стороны, и на Комсомольской уйдут вверх, ко Второй группе оперативного блокирования. Пошумят, отвлекут, вызовут внимание на себя. В момент их старта – пускаем дым. По всей улице, начиная от нашей позиции и до перекрестка. Эти думают, что дымом мы кунги прикрываем, соответственно и все внимание будет на них. А мы под шумок, вдоль заборов, рвем, как ты говоришь, когти, к девятиэтажкам. И – входим через окна в квартиры на первом этаже. Вот в это я еще поверю…