Вампирское логово - Сергей Греков

их уничтожили. И в каждом поселении должен остаться всего один. Если их не разрушить, то будет конфликт. Так что я совершаю доброе и нужное дело. И не смотри на меня так. Я правду говорю. У нас останется только Березовый. Это ведь ты его активировал? И очень забавно, что ты в него влил свободные очки характеристик. Единиц двести всего? Сейчас это кажется маленькой цифрой. Но тогда это значение казалось огромным. И даже не представляю, почему ты сразу не распределил всё по параметрам.

— А твой игровой сленг — это тоже часть маскировки? — перевел тему Олег.

— Верно. Хотя раньше я только так и общался. Я тем ещё задротом был. Но сейчас в мой мир пришла игра. Я очень много играл. И всегда выбирал самый сложный уровень. Так было интересней. И теперь я в своей стихии. Мне кажется даже, что тот, кто открыл для нас систему, специально внедрил в нашу жизнь компьютерные игры. Чтобы мы начали понимать некоторые законы и механики. Хотя могу и ошибаться. Это только предположение.

— Оно не лишено смысла, — подумав, сказал Светлов.

— Люблю, когда люди соглашаются с моими мыслями. Тебе что-нибудь надо: зелья, ленты, скрижали? — Праесидиум улыбнулся. — Ещё одна зерно предела для твоего меча?

— Это риторический вопрос?

— Конечно, — воин достал артефакт. — Заключаем контракт на дар отложенного возврата.

Они пожали друг другу руки.

— Ты мне зачем помогаешь? Мне приятно и всякое такое. Но это очень ценная вещь, и она к тебе не вернется. Я смогу выбраться.

— Ошибаешься. Не сможешь. Твои шансы один к семнадцати миллионам. И я ведь действительно думал над тем, как тебе помочь. Но никаких вариантов не вижу, — Праесидиум поджал губы. — А помогаю из-за простой причины. Ты будешь нашим главным оружием ближнего боя. Теперь вампиры будут погибать от двух твоих ударов. Ты, кстати, зачем Крамстрон… Тьфу, блин. Язык сломаешь, пока выговоришь. И это ещё не самое сложное имя. Ты зачем старого псионика из локации отправил?

— Ты уже в курсе?

— Естественно. Моя тульпа со всеми заключила контракт. И люди не должны покидать эту локацию, пока не лишатся половины своих жизней. И там очень суровое наказание.

— Тварью он был. И скоро сдохнет.

— Ну не такой уж и тварью. Все его рабы — бесклассовые. И их главная особенность — они влипают в трудные ситуации. И с накоплением жизни у них проблема. И за всё это время Крамс потерял всего одного человека. И всегда держал количество их возрождений на максимуме. Так что половина из бывших марионеток умрет через неделю. Другая половина не протянет и года.

— Слушай, зачем вообще столько людей? Десять тысяч человек на такую локацию — это слишком!

Праесидиум что-то прошептал. Олега перенесло за территорию палатки. Он увидел высокую стену, которая заграждала лагерь с одной из сторон. Светлов стоял за пределами безопасной зоны. Он тут же активировал полет. Из земли показалось растение, которое потянуло к нему свои лианы. Отсекатель перегнал прану в плащ и рванул наверх. Он преодолел больше километра, но всё-таки ловушка настигла его. Ветви оплели ногу и потащили вниз. Олег сделал несколько ударов мечом — всё было бесполезно. Древесное существо продолжало утягивать его в яму. Когда он был у пепельной поверхности, появился собеседник.

— Всё просто. Мобов здесь мало. Но только на этом уровне локации. Есть и другой уровень. И там их будет очень много. Нам нужно пушечное мясо. И ловушки даже здесь отвратительные. Ты от них никак не избавишься. А там, я думаю, они будут ещё хуже. Кстати, моя тульпа давала тебе королевский артефакт. Используй его, пока жив. А то долго будешь добираться своим ходом. Пропустишь всё веселье. Ты будешь один из немногих людей, кто будет наблюдать за грандиозным позором нашего рейда. Здесь слишком много самоуверенных туристов. И мы собьем с них всю спесь. Возродишься на том месте, где раньше стояли вампиры. Я буду тебя ждать.

Светлов, подумав, отрубил себе ногу. Секретум разрушился, конечность отделилась. Растение зацепилось теперь за руку.

— Никак не выбраться! Смирись! И после выхода из локации ты не сможешь протянуть и минуты. С этим тоже смирись, — посоветовал Праесидиум.

«Интересно получается, — подумал Олег, активируя артефакт. — Три миллиона урона, поддоспешник сломался, но меня не убило. Урон, видимо, на людей не распространяется».

Вы погибли. Вы будете возрождены около камня-привязки: 5… 4… 3… 2… 1…

Светлов появился в центре людской толпы. Рядом уже стоял воин в непримечательном доспехе. Через миг они снова очутились в палатке. Снова возник барьер.

— Мог бы и просто объяснить. Я бы понял, — сказал Олег.

— Мог бы. Но так не интересно, — усмехнулся из-под шлема парень.

— У тебя какой ранг? Ты меня так просто смог утащить! А я уж думал, что любого смогу тут победить.

— Ранг? Он никакой роли не играет. Точнее играет, но только косвенно. Если бы у меня не было одного артефакта, который позволяет мне телепортироваться даже в этом месте, то я бы ничего не смог тебе противопоставить. Взять тебя и тоже же псионика, скажем, пятисотого ранга. И выставить вас один на один. У псионика не будет никаких шансов. Потому что ты пока что защищен от его влияния. И его ранг формируется только из-за сил людей, которых он взял под контроль. И ты победишь в сражении с ним сто раз из ста.

— И что за артефакт позволяет телепортироваться? Я тут встретил бойца на ступе, который тоже может это делать.

— Знаю такого. У него тоже есть фамильяр. Слабенький пока что, но потенциал имеется, — Праесидиум задумался. — Хотя у любого умения безграничный потенциал. Как и у класса. Да даже у перчатки, которая дает плюс один к физической защите.

— А у неё какой потенциал? — усмехнулся Олег.

— Так ведь её можно усиливать до бесконечности. Всё зависит от ремесленников. Можно придумать ей свойства самовосстановления или неразрушимости. Можно наложить эффекты, которые дадут миллиарды очков во всех характеристиках. Да что угодно. Кстати, моя тульпа пообещала тебе выделить слитки заточки для классового оружия. Рекомендую воспользоваться, пока не начался штурм замка. Процентов двадцать в атаке поднимешь. А двадцать процентов от трех миллионов — это огромная цифра, — воин посмотрел на Светлов. — Бесит меня твоя особенность. Говорим и говорим.