За пределом жестокости - Алексей Макеев

– Но это же все, что здесь находится, – огромное богатство, целое состояние. Наверное, есть немало тех, кто хотел бы поживиться подобными раритетами?

– Разумеется… – Любомиров хитро улыбнулся. – Но на то я и механик, чтобы гарантированно обезопасить себя от непрошеного вторжения. Знаете, можно любую квартиру превратить в неприступную крепость даже без бронированных дверей и ультрасовременной сигнализации. Но это очень долгий разговор, а вы ведь ко мне совсем по другому вопросу. Так вот… Суть дела тут вот какая. Год назад мне позвонил некий иностранец, вполне прилично изъясняющийся по-русски. Сославшись на одного моего старого знакомого, от которого якобы он обо мне и узнал, звонивший сказал, что очень хотел бы со мной встретиться по очень важному вопросу. Ну я согласился…

– Он приходил к вам сюда?

– Да, заходил, смотрел, восхищался… Потом напрямую за все, что здесь находится, предложил миллион долларов наличными. Наверное, он думал, что я ахну и буду плакать от счастья, лишь услышав эту цифру, поскольку, когда я сказал однозначно и твердо «нет», он был довольно обескуражен. Тогда он стал торговаться, набавляя сумму. Но я объявил ему, что ни за какие сокровища со своей коллекцией не расстанусь.

– Ну и что же он?

– Он сказал, что потому-то мы, русские, всегда были, есть и будем нищими, ибо не умеем извлекать выгоду из того, чем располагаем. Ну а я ему тогда ответил, что не все в мире продается. Грош бы нам цена, если бы мы, пусть и с большой денежной выгодой, кинулись распродавать все свое достояние, все то, что составляет нашу историческую память. А напоследок я еще добавил, что если следовать подобной, ущербной логике, то каждый из нас немедленно должен выставить на продажу свои почки, потому что это с меркантильной точки зрения очень выгодно, а любая молодая, красивая женщина должна обязательно стать платной наложницей какого-нибудь толстосума.

– Он с этим согласился? – рассмеялся Гуров.

– Скривился как от лимона и, наскоро попрощавшись, ушел. Но неделю спустя, когда я вернулся домой, сразу же понял, что кто-то пытался вломиться в мою квартиру. А приехал я в тот день с ВВЦ. Там в честь Дня изобретателя и рационализатора организовывалась большая выставка всевозможных технических новинок. В том числе приглашались и известные самодельщики. Я возил туда свою новую соковыжималку, которая при массе не более четырех килограммов и потребляемой мощности в пределах трехсотваттной лампочки за час перерабатывала свыше тонны овощей и фруктов. И вот подхожу я к двери, а моя автоматика извещает: приходили чужие и пытались совершить взлом. В милицию я заявил, но никого найти не удалось, поскольку эти люди работали очень аккуратно и следов не оставили.

– Вы подозреваете, что организатором взлома был тот иностранец?

– Сначала я так не подумал, а вот чуть позже… Там, на выставке, я фотографировался со своими коллегами, которые приехали из других городов – Перми, Волгограда, Ростова. И когда мне передали готовый снимок, то далеко на заднем плане я заметил случайно попавшего в кадр человека, который говорил по мобильному телефону. Я посмотрел на снимок через сильную лупу и сразу же понял, что это – тот самый иностранец. И тогда до меня дошло: он следил за мной, чтобы координировать действия взломщиков. Сейчас я вам его покажу.

Любомиров достал из шкафа прямоугольник цветного фотоснимка и большую лупу.

– Он себя как-то называл, когда приходил к вам? – спросил Лев, глядя через лупу на чуть размытое расстоянием изображение человека, стоящего к нему вполоборота.

– Да, он сказал, что его зовут Гильермо Доне. Но мне почему-то кажется, что это вымышленное имя. Если снимок вам нужен, можете взять его с собой. Разумеется, с последующим возвратом.

В техническом отделе главка изображение Доне было увеличено и оцифровано, в результате чего удалось получить более-менее качественный портрет. Сравнив его с фотографиями, присланными Интерполом, Гуров с первого же взгляда понял, что Доне и Пьетро Мольти – это наверняка одно и то же лицо. Впрочем, этот вывод не давал ответа на вопрос – кто же именно представляет в России интересы Ларпинье? Но позволял догадываться, что это именно тот иностранец, которому Пятак оказывал содействие в установлении контактов с Чавчановым и его шайкой.

Выходя из кабинета техотдела, Лев услышал сигнал своего сотового. Голос звонившего был ему незнаком, но тем не менее он его где-то уже слышал.

– Алло, здравствуйте, – вежливо поприветствовал незнакомец. – Это Лев Иванович Гуров? Вас беспокоит Тагир Хамидов. Вы хотели со мной встретиться?

– Вообще-то да… – Гуров был несколько ошарашен этим звонком. – Но как вы догадались, что это мой телефон?

– Когда мне передали ваш номер, я вначале так и подумал, что это кто-то из бывших товарищей по несчастью. Мне, бывает, звонят те, кто откинулся с зоны и никак не может найти себе хоть какое-то место в жизни. Сами понимаете – с тюремным клеймом отыскать более-менее приличную работу – дело непростое. Вот я им и помогаю, чем могу. А тут – никак не пойму, кто ж это хочет со мной увидеться. Попросил бармена описать словами и сразу вспомнил о вас. Мы же вместе летели в самолете. Понял, что вы меня в чем-то подозреваете. Ну думаю, раз за меня взялся сам Гуров, встречи все равно не миновать. Поэтому решил, что лучше встретиться лично, не откладывая, и все начистоту обговорить. Если, конечно, вы не против.

– Разумеется, я только за. Давайте определимся, где и во сколько встретимся.

– Вообще-то в данный момент я еду в сторону вашего главка. Только просьба: в свой кабинет не приглашать – слишком уж много трудных воспоминаний возникает, стоит лишь увидеть ваше, безусловно, уважаемое ведомство. Давайте встретимся где-нибудь на нейтральной территории?

– Договорились. Встречаемся минут через десять в кафе «Три медведя». Это в паре кварталов от главка.

– Знаю это кафе. Хорошо, я скоро буду там.

В телефоне раздались короткие гудки отбоя. Вспомнив о Крячко, Лев набрал его номер. После третьего гудка в телефоне послышалось:

– Да, Лева, чего там у тебя?

При этом Стас дышал как-то уж слишком напряженно, а его голос звучал на фоне шума автомобильного двигателя.

– Ты уже в Клину? – озадаченно спросил Гуров.

– Нет, еще не доехал… Преследую гадов, которые сбили на обочине двух человек и пытаются смыться. А что?

– В Клин можешь не ехать – мне позвонил Хамидов. Он здесь, в Москве. Через десять минут мы с ним встречаемся. Кстати, тебе, может быть, выслать подмогу?

– Херня… И не таких шакалов ставил на уши. Справлюсь! – свирепо прорычал Станислав.

Было похоже на то, что неизвестные отморозки его крепко разозлили, и теперь у них едва ли были шансы безнаказанно смыться. Лев вышел из управления и зашагал по улице к кафе, где они со Стасом частенько обедали. Еще с порога зала увидел Хамидова, сидящего за столиком в углу. Тот с безразличным видом рассматривал меню.