Обман - Андерс де ла Мотт

Спаситель, с ним я не знаком… А ты в этом уверен?

Со Спасителем не знаком…

Эйч Пи медленно отступил, дернул за ремни, чтобы снять с себя рюкзак. Но замок не поддавался.

– ЛОЖИСЬ! – заорал он со всей мочи.

В лабиринт Люттерн приходят, чтобы умереть! – шептал голос у него в голове.

Нет, не то.

Нет, не Спаситель. А… Носитель!

– У МЕНЯ В РЮКЗАКЕ БОМБА! – заорал он.

* * *

Она прицелилась в летальную зону, как раз туда, где лямки рюкзака скрещивались на сердце.

«БОМБА!» – орал кто-то ей в наушник, и на мгновение Ребекке почудилось, что она слышит голос Таге Саммера. Но в этом предупреждении не было совершенно никакой необходимости.

Она уже нажимала на спусковой крючок. Вдохнуть…

* * *

Как удар кулаком в грудь, примерно такое ощущение. Каким-то странным образом этот удар заставил время еще больше замедлиться. Он сразу же заметил все малейшие детали, что его окружали. Дула, направленные ему в грудь, тягучие панические возгласы толпы. Повсюду тела, толкаясь, движущиеся, как в замедленной съемке. Как будто все хотели отойти от него как можно дальше.

Но, несмотря на все доказательства, на порох, обжегший ему ноздри, и то, что в висках по-прежнему звучал хлопок, его мозг отказывался принимать очевидное. Как если бы защищался от невозможного, немыслимого, неслыханного…

Такое просто не могло произойти. Не сейчас!

Никогда в жизни!

Она в него выстрелила…

ОНА

В НЕГО

ВЫСТРЕЛИЛА!!!

Пистолет по-прежнему упирался ему прямо в грудь. В ее взгляде поверх дула – лед, полное отсутствие эмоций. Как будто этот взгляд принадлежит не ей, а кому-то другому. Чужому человеку.

Он пытается поднять руку, чтобы сделать ей знак, открывает рот, чтобы что-то сказать. Но единственный звук, который ему удается издать, это еле слышный стон. И тут внезапно время снова приобретает свой нормальный темп. Боль в груди распространяется волной, проходит сквозь все тело вниз и заставляет закачаться асфальт у него под ногами…

Колени подогнулись, и Эйч Пи, шатаясь, отступил на два шага назад, чтобы удержать равновесие.

И тут его пятка уперлась в край тротуара.

Секунда невесомости, пока он боролся с законом всемирного тяготения. Затем волшебное чувство свободного падения.

И на этом его участие в Игре завершилось.

Залп оказался такой силы, что Ребекка почувствовала, как он отдался у нее в грудной клетке. В течение нескольких секунд он эхом отдавался от стен домов, а затем последовал второй и третий. Фонтаны цветных искр взлетали в ночном небе: белые, красные, голубые. Затем снова залпы фейерверков.

Было слышно, как где-то у королевского дворца ликует народ.

– Впечатляет, не правда ли?

– Да.

Ребекка взобралась по последним ступенькам, ведущим на платформу, и встала рядом с ним у перил. В нескольких метрах у них над головами крутилась гигантская неоновая реклама, а зеленый логотип универмага «ЭнКо» превратился в красный циферблат.

– Дорогая Ребекка, я, действительно, от всего сердца сожалею… – Повернувшись к ней лицом, он всплеснул руками. – И ответственность, конечно же, лежит и на мне.

Сделав шаг вперед, Ребекка обхватила его руками за шею.

– Спасибо, дядя Таге… – произнесла она, уткнувшись ему в плечо.

– Я могу что-нибудь для тебя сделать, милая? – Он отклонился чуть назад и острожно обхватил ее предплечья.

– Нет, по крайней мере, не сейчас.

Она поглядела в сторону дворца, откуда взлетали все новые фонтаны салюта.

– Потерять родного брата, вот так… Быть вынужденной сделать это самой…

Саммер покачал головой.

Ничего не ответив, она постаралась проглотить вставший в горле ком.

– Милая Ребекка, я даже представить себе не могу, что ты сейчас чувствуешь…

Его печальный голос резал ее на части, словно нож, и на какое-то мгновение чувства чуть не взяли над ней верх. Но Ребекка быстро собралась.

– Мой план был ошибкой, страшной ошибкой, и вопреки всем нашим стараниям Хенрика спасти не удалось, – продолжил дядя Таге. – У него была бомба, и только благодаря твоему своевременному вмешательству он не успел ее взорвать. И он обо всем знал, даже кричал людям, что у него бомба… – Саммер снова всплеснул руками и отступил на шаг назад. – Хенрик свой выбор сделал, а ты была вынуждена сделать свой. Сегодня ты спасла множество жизней; я надеюсь, ты это осознаешь. Иногда благо многих важнее блага одного человека…

Ребекка снова с трудом проглотила ком в горле, а затем медленно кивнула. Слезы жгли ей веки, но она сделала все, чтобы взять себя в руки. Сохранить контроль… В ночном небе продолжали загораться залпы салюта.

– Смелое решение продолжить свадебные торжества, – пробормотала она. – И, кстати, он произнес хорошую речь…

– Да-а, Его Величество часто недооценивают. Именно в такие моменты, как сейчас, люди демонстрируют, на что они способны. И речь по телевидению – отличное этому доказательство.

– Угу, – хмыкнула Ребекка.

– Нации нужна объединяющая сила, – продолжил Саммер, – кто-то, кто поможет нам справиться со всеми грядущими трудностями. Его Величество это понимает…

– Или, во всяком случае, его пиар-служба…

– В смысле?

– Да ничего, – пробормотала она снова. – Все это как-то уж слишком хорошо подготовлено, как будто…

– Как будто что, Ребекка?

Склонив голову набок, он испытующе на нее посмотрел.

– Да так, ничего, – тихо повторила она. – Простите, дядя Таге, я немного не в себе.

– Понимаю, дорогая Ребекка, и тебе не за что извиняться…

Она повернулась лицом к перилам, и так они простояли молча бок о бок какое-то время.

– Т-так что же будет теперь, я имею в виду расследование? – спросила она затем.

– Магнус Сандстрем и твой брат погибли, трое остальных за решеткой. Хоть и остались кое-какие невыясненные детали, это дело в общем и целом можно считать закрытым. Игра побеждена, а виновные получат свои наказания.

– Не может все быть так просто, дядя Таге…

– Что ты имеешь в виду?