Горячая "холодная война". Юг Африки (1960-1990 гг.) - Владимир Шубин

Позитивные перемены происходили и в позиции Социалистического Интернационала. В речи на его 13-м конгрессе в Женеве в ноябре 1976 г. вице-президент Социнтерн, шведский премьер-министр отверг претензию Форстера на то, что Претория якобы защищает интересы свободного мира, и подчеркнул, что именно расистские режимы виновны в эскалации насилия в регионе[1083]. В сентябре 1977 г. на Юг Африки была направлена специальная миссия Социнтерна; предложения, содержавшиеся в ее отчете, были единогласно одобрены в октябре 1977 г. Бюро Социнтерна и стали программой действий этой организации по Югу Африки[1084].

Однако на практике позиции партий – членов Социнтерна были весьма различными. Многие социал-демократы, в основном представители левого крыла, участвовали в подготовке и проведении Всемирной конференции против апартеида, расизма и колониализма на Юге Африки, состоявшейся в Лиссабоне 16–19 июня 1977 г. На ней присутствовали Оливер Тамбо, а также лидеры СВАПО и Патриотического фронта Зимбабве. Но правительство Португалии, возглавлявшееся социалистом Мариу Соарешом, в последний момент уклонилось от какого-либо участия в конференции и даже отказалось встретиться с делегациями освободительных движений.

Еще один пример. В марте 1978 г. делегация АНК во главе с Оливером Тамбо посетила Финляндию, Норвегию и Данию с «успешным официальным визитом»[1085]. В частности, в Дании она участвовала в слушаниях по Южной Африке, которые открыл премьер-министр этой страны, социал-демократ Анкер Йоргенсон. Но буквально через несколько дней один из членов делегации, Джосайя Джеле, с большим трудом смог получить визу в Англию, где у власти также находилась партия – член Социнтерна.

В лондонском аэропорту случались не только задержки, но и обыски с раздеванием. Однажды иммиграционный чиновник спросил видного члена АНК: «Почему вы так часто посещаете восточные страны?» «Потому что там никогда со мной так не обращаются», – услышал он в ответ.

С подобным обращением не раз сталкивались и советские участники движения солидарности с борьбой народов Юга Африки. Например, в январе 1978 г. два члена делегации СКССАА, выезжавшей в Лондон на международную встречу, не получили виз, поскольку они «не рассматривались как полезные для общественного блага». Не избежал такого обращения и автор, который год спустя также должен был посетить Лондон с подобной целью. Мне сообщили, что лейбористский министр внутренних дел «лично отказал в визе» при этом «причина не была указана». Информация эта была весьма неожиданной, так как всего за несколько месяцев до этого я был в Лондоне на конференции Движения против апартеида и единственным моим «преступлением» была прогулка по Лондону с посещением паба в компании сотрудника представительства АНК Азиза Пахада, который затем почти 15 лет был заместителем министра иностранных дел ЮАР.

Остается добавить, что после поражения лейбористов на выборах в 1979 г. и прихода к власти консерваторов ни я, ни представители СКССАА не имели более никаких проблем с английскими визами. Пожалуй, Оливер Тамбо действительно имел все основания сказать, что в то время как одни социал-демократы оказывали АНК существенную помощь, другие были «невыносимыми»[1086].

Процесс поворота западных держав к АНК был медленным и болезненным. Попытки найти «третью силу» в Южной Африке продолжались и в 1980-х гг. Например, молодым южноафриканцам, находившимся в эмиграции, охотно предоставляли стипендии для учебы в США при условии их выхода из АНК. Даже высшее руководство АНК не было свободно от враждебного отношения. В июне 1981 г. посольство США в Замбии выдало Оливеру Тамбо визу в связи с его поездкой в США для участия в семинаре в Университете имени Говарда. Его программа пребывания включала также встречи с несколькими сенаторами и конгрессменами, мэром Вашингтона и руководителями ряда американских компаний, действовавших в ЮАР. Однако у него ушло немало времени и усилий, чтобы быть допущенным на американскую территорию.

Государственный департамент заявил, что, хотя Тамбо и имел визу, «она была выдана неправильно… Необходимые процедуры не были соблюдены, и в департамент о выдаче визы не было сообщено. Ошибка заключается в том, что его обращение за визой не было направлено на рассмотрение в департамент…». Более того, хотя АНК не числился в списках «террористических организаций», составляемых дипломатическим ведомством США, его представитель заявил: «Мало сомнений в том, что элементы в АНК занимаются терроризмом»[1087]. После возвращения в Лусаку Оливер Тамбо на одном из дипломатических приемов прошел мимо американского посла, не поздоровавшись с ним, настолько его оскорбили действия американских властей.

Что же касается нашей страны, то, напротив, в тот же период появилось новое направление в сотрудничестве Москвы с АНК. Во время своего визита в Москву в октябре 1978 г. Тамбо обратился с просьбой об участии советских специалистов в подготовке кадров «Умконто» в Анголе[1088], а затем была передана соответствующая письменная заявка. Таким образом, через 17 лет после первого разговора о возможности подготовки кадров АНК советскими в Африке, это стало реальностью.

Первая группа офицеров, прибывшая в Анголу в 1979 г. и еще небольшая, возглавлялась капитаном первого ранга Вячеславом Федоровичем Ширяевым, который под своей «партизанской» кличкой – «товарищ Иван» – превратился в легендарную фигуру среди южноафриканцев[1089]. Состав ее постепенно рос и к концу 1980-х гг. достиг примерно 30 человек; всего в 1979–1991 гг. более 200 советников, специалистов и переводчиков[1090](не считая членов их семей) делили с членами АНК все трудности и опасности жизни и службы в Анголе.

Пилисо и «товарищ Иван».

Фото из архива В. Ф. Ширяева

Ширяев вспоминал: «АНК имел дело с огромной хорошо отлаженной [военной] машиной, способной благодаря своей стратегии, тактике и техническим возможностям противостоять всему Африканскому континенту». Кроме того, по его словам, в советском высшем военном командовании было мнение, что «никакая сила не сможет потрясти основы апартеида в Южной Африке»[1091].