Рам-рам - Сергей Васильевич Костин

Маша открыла свою сумочку:

— Ладно! — Она порылась в каких-то билетиках и выложила на стол клочок бумаги. — Вот ее сотовый!

— Заговор? За моей спиной? — удивился я.

— Твоя подруга дала мне его в первый день, когда вы в холле играли в бильярд.

«Моя подруга»!

— На бильярде, — поправил я.

Мне был вручен чистый индийский мобильный. Голос Деби ответил мгновенно, как будто она сидела и ждала моего звонка.

— Через час, — в ее манере начал разговор я.

— Это ты? — обрадовался голос.

Какой счастливый день! Мне сегодня все исключительно рады!

— А ты еще кого-нибудь ждешь?

— Нет, конечно! Ты где?

— А мы где договорились встретиться?

— В Дели. Ты в Дели?

— А ты?

— Я в Дели.

— И я в Дели. Не забудь захватить на встречу своего наставника, — напомнил я.

— Значит, сделка одобрена?

Знала бы ты, где!

— Да. И принесите что-либо вещественное. У меня мало времени, мы все должны сделать сегодня утром.

— От-лич-но! — с чувством произнесла Деби. Как если бы она говорила себе: «Ну что, девочка! С этим заданием ты справилась на от-лич-но!» — Только тогда это будет через два часа. Где встретимся, в посольстве? Там надежнее.

— В посольство мне придется пойти, но попозже. У меня тут украли сумку в ресторане. Все — паспорт, деньги, карточки, мобильный. Главное, паспорт! Но, — решительно заявил я, — для разговора лучше подыскать спокойное место.

— Красный форт устроит?

Я бывал там. С одной стороны, много народу, на крайности никто не пойдет. С другой, в парке форта довольно спокойно.

— Устроит!

— Тебя надо предупреждать…

Деби остановилась.

— Что?

— Да нет, ничего! Я дура!

Деби засмеялась. Она хотела предупредить меня, чтобы я не лез ей сразу под юбку при ее начальнике? Похоже на то! Я тоже засмеялся.

— Ты тогда тоже прихвати что-нибудь вещественное! — попросила Деби. Фотоаппарат мой со всеми сокровищами, напомню, лежал теперь рядом с моим мобильным в водах Джайпурского озера.

— Можешь на меня рассчитывать! — заверил я. — До скорого!

— Целую тебя!

Счастливый день!

Я повернулся к Кудинову:

— Леш, трудно вытащить снимки тех ребят, которые я посылал вам в Лес?

Тот сделал недоуменное лицо.

— Если ты посылал их по Интернету… И если я знаю пароль…

Гороховый Стручок был неулыбчив, сосредоточен, настороже. Не удивлюсь, если у него была язва желудка. Ромку он называл исключительно «ваш человек».

— Дебора сказала мне, что у вас сложилась достаточно полная картина того, как погиб ваш человек?

Деби сидела рядом с нами на лужайке, прямо на траве, среди снующих бурундуков. Она тоже старалась выглядеть серьезной и сосредоточенной.

— Думаю, что да, — кивнул я. — У меня пока только не было времени поработать, как следует, в Дели.

Я специально сказал «пока». Им не обязательно знать, что я завтра уезжаю.

— Мы как раз сосредоточились на этом. — Гороховый Стручок постучал себя по карману пиджака. — У нас, например, есть отчет полиции об убийстве в «Аджай Гест Хаус».

— Можно взглянуть? Он на английском?

— На хинди. Я могу перевести вам основное. Но и у вас, наверное, для нас есть подарок?

Я передал Деби конверт:

— Подержи пока! Я потом объясню, что это. Ну, теперь я могу?

Стручок — я его имени так и не знал, он не представился — вынул из кармана сложенную в четыре раза пару страничек и протянул мне.

Это была ксерокопия, но отличного качества. Зато сам отчет — я такого давно не видел — был напечатан на машинке. На пишущей машинке! С бледной лентой — конечно, где же сегодня достать такой антиквариат? И с загрязнившимся и поэтому довольно слепым шрифтом — кому же хочется счищать с него грязь зубочисткой? По главное, документ был действительно на хинди. Хотя, возможно, и нет — я не был большим специалистом.

— Я вам прочту.

Я сразу в это поверил, текст действительно был полицейским отчетом. Выучить наизусть такое количество канцелярских оборотов колониальных времен было бы под силу только сказителю «Махаяны». Суть сводилась к следующему. Труп был обнаружен работником гостевого дома в среду 10 ноября в 10.45 утра. Тело, одетое в синие джинсы и в тенниску, лежало на полу на левом боку, в голове было одно пулевое отверстие. Выстрел был сделан с близкого расстояния из пистолета с глушителем.

— Полиция пыталась проверить, кто из постояльцев «Аджая» мог бы это сделать? — прервал я Стручка.

— Вы же сами останавливались там. Это Вавилонское столпотворение!

— Согласен. Но одной категории людей там практически не было. Там не было постояльцев-индийцев.

Стручок одобрительно кивнул и переглянулся с Деби. В ее взгляде отразилась сложная мысль, которую я расшифровал так: «Видите, я же говорила, что у него хорошие дедуктивные способности. Но он же не мог знать того, что знаем мы!» И тут на меня нашло озарение!

— В гостинице в то же время убили еще одного человека, индийца, — полувопросительно, полуутвердительно произнес я.

Стручок кивнул.

— Сикха, — продолжил я свои спонтанные предположения.

Стручок развернул отчет и поискал в нем глазами.

— Этого здесь не сказано. Хотя второй убитый был жителем Амритсара. Я там бывал раньше — это где Золотой храм, главная святыня сикхов. Я был готов покляться, что убитым был тот знакомый Амардаса, худшего из трех братьев-шпионов, который и привел Ромку в лавку ювелира. Он обещал Ляхову что-то еще помимо документов по ядерной программе, которые уже находились у Ромки, ну, у Барбары. Иначе, какой смысл был ехать в Дели? Вполне возможно, Ромка пронюхал про переброску оружия из Пакистана для пенджабских сепаратистов.

Конечно, Моссад вряд ли послал бы Ромку в Индию ради контрабанды стрелкового оружия, которое Израилю угрожать никак не могло. У евреев своих проблем хватает. Индийская атомная бомба — другое дело! Она могла нейтрализовать атомную бомбу мусульманского Пакистана. Однако Ромка решил добыть и информацию по оружию. Контору-то, учитывая наши хорошие отношения с Индией, шашни пакистанцев с сепаратистами точно интересовали. Тогда в смерти Ляхова в первую очередь были заинтересованы пакистанские спецслужбы.

Деби со своим шефом терпеливо ждали, пока эта новая мысль оформится в моем мозгу и освободит его для дальнейших переговоров.