Мик Джаггер - Филип Норман

И конечно, в окружении Мика имелись люди, способные разжечь этот интерес. Отец Дональда Кэммелла был шотландским друидом, хорошо знал Кроули и участвовал в тайных ритуалах на берегах Лох-Несса, в доме «Зверя 666». У самого Кэммелла, невзирая на налет цивилизованного обаяния, имелась темная сторона, полностью раскрытая в «Представлении», — на нумераторе перед некоторыми сценами впору было рисовать дьявольское копыто. А в ближнем кругу ходили слухи, что Анита Палленберг ведьма, — и не только потому, что приворожила двоих, если не троих «Стоунз» по очереди. Она носила чесночное ожерелье, дабы отвадить вампиров, и, по словам «Испанца» Тони Санчеса, наводила порчу на любого, кто был ей неугоден, для чего в секретном ящике в спальне хранила набор костей и другие полезные предметы.

После «Sympathy for the Devil», не говоря уж о «Their Satanic Majesties Request», появление рядом с Миком Кеннета Энгера, ведущего американского кинематографиста в сфере черной магии и оккультизма, было лишь вопросом времени. Энгер полагал себя реинкарнацией Алистера Кроули, а также самостоятельным чародеем, или же колдуном, и на груди вытатуировал имя Люцифера. Он был к тому же гомосексуален, и в его фильмах сатанинские образы перемежались обнаженными юношами, которых увечат всевозможными малоприятными способами. Поэтому он не без личного интереса объявил Мика Джаггера каналом оккультных сил, с чьим могуществом и хаосом не сравнятся никакие бунты поклонников «Стоунз».

Последние два года Энгер работал над эпической картиной «Восход Люцифера» — он хотел вывести черную магию на белый свет и добиться статуса серьезного кинематографиста, ничем не хуже Бергмана или Бунюэля. Однако почти весь отснятый материал недавно украл его нынешний любовник, будущий актер и поп-певец Бобби Босолей. Из остатков «Восхода Люцифера» Энгер принялся монтировать короткометражку «Пробуждение моего демонического брата», и Мик согласился написать саундтрек, который будет сыгран на новомодном синтезаторе «Муг».

Но тем дело и ограничилось. Флирт с Сатаной был явно рискован, в основе своей омерзителен человеку столь последовательного англиканского воспитания, и к тому же Кеннет Энгер его уже достал. В общем, в один прекрасный день Мик и Марианна отнесли всю его коллекцию книг по магии в сад дома 48 по Чейн-уок, развели из них костер и решили, что на этом всё.

Залатанная дружба Мика и Кита упрочилась, когда они сели писать новый альбом, которому надлежало продолжить линию «Beggars Banquet». Чтобы их не отвлекали дамы, они вдвоем уехали в Позитано, в Южную Италию, где два года назад Марианна ждала тайных звонков Мика. Теперь, на исходе зимы, город почти опустел, и они писали песни, сидя в кафе на солнышке, — Кит с гитарой, Мик с губной гармоникой. Заново осознав, как прекрасно Проблесковый Близнец играет на гармонике, Кит окончательно примирился с Миком.

Они уже дописали две песни, и обе по-своему станут классикой. Та, которую они начали в бразильском отпуске в Мату-Гросу, среди скота и гаучо, превратилась в «Honky Tonk Women», ленивый гимн сексу, намекавший на свое происхождение лишь звяком коровьего колокольчика перед вступительным риффом Кита. Текст Мика возвращает в привычную обстановку Северной Америки, воспевая «a gin-soaked barroom queen»[227] в блюзовой столице Теннесси, которая с его чрезмерно южным акцентом была задушена до «Myemphyssss». В песне едва ли не впервые в рок-музыке прямо упоминается совокупление («I laid a divorc-ay in Noo Yawk Cit-ay…»[228]) и впервые — сопли («She blew mah nose and then she blew mah mahnd»[229]).

Была еще «You Can’t Always Get What You Want», созданная и записанная до выхода «Beggars Banquet» и, в отличие от большинства композиций Джаггера, описывающая сцены его реальной жизни: «a recep-shun», «a demonstra-shun»,[230] даже поход в «Челсийский магазин», только что открытый на Кингз-роуд, — по сути, первый лондонский торговый центр. Как нередко случалось, когда Мик погружался в размышления, песня превратилась в проповедь, сначала обращенную к женщине («practiced at the art of decep-shun»[231]), затем к «мистеру Джимми», то есть продюсеру «Стоунз» Джимми Миллеру. Песня к тому же стала самым прочувствованным его блюзом со времен «Time Is on My Side»; аранжировал ее Джек Ницше, а бэк-вокал исполнили американские соул-дивы Мэделин Белл и Дорис Трой. Ради пущей иронии, без которой любое высказывание Джаггера остается неполным, вступительный припев исполняется женским составом Лондонского хора Баха.

В остальном же на альбоме Люцифер преспокойно восходит, а Мик ему особо не мешает. Само название «Let It Bleed»[232] — отзвук так называемой кроулианской сексуальной магии, творимой путем совокупления с Алой Женщиной во время ее менструации. «Midnight Rambler»[233] (сочиненный под солнышком Позитано) — монолог серийного насильника и убийцы, вдохновленный «бостонским душителем» Альбертом Десальво, но фразированный еще комичнее, чем «Jumpin’ Jack Flash». Главный (и поразительный) вклад Кита, «Gimme Shelter»,[234] написанный в период обострения паранойи из-за Мика и Аниты в «Представлении», полон апокалиптической угрозы и отчаяния («War! Children! It’s just a shot away…»[235]), и в сравнении с ним «Симпатия к дьяволу» — все равно что «Чай и симпатия».[236] Даже уважительный кивок корням, кавер «Love in Vain» Роберта Джонсона, намекает на мифический пакт музыканта и Мефистофеля — и на роковые последствия этого пакта.

Вместе с «Рок-н-ролльным цирком» на полку легла душераздирающая «Something Better», которая могла бы вывести из анабиоза музыкальную карьеру Марианны. Слава любовницы главного из «Стоунз» была так громка, что немногие теперь помнили ее певицей — и почти все забыли, что она и Мик начинали с музыкального сотрудничества над «As Tears Go By». Последний ее сингл «Is This What I Get for Loving You?»[237] вышел в 1967 году — весьма уместное название, если учесть, как повлиял на нее суд над Миком. За то, что наставляла его в литературе, он вполне мог бы написать ей пару песен или поработать с ней в садовой студии, но ничего подобного так и не случилось. В отличие от Джона Леннона с Йоко, Мик не желал превращать любовницу в творческого партнера. Он был слишком занят, накручивая золотоносную динамо-машину под названием «Джаггер и Ричард».