Крик - Николя Бёгле

Кристофер, уже пришедший в себя, вскочил и рванул за ним, прыгая через три ступеньки. Сара побежала следом, но должна была признать, что на этот раз журналист демонстрирует беспримерную прыть.

К сожалению, у Джонаса была фора.

Кристофер, перегнувшись через перила, заглянул в пролет – помощник Дэвисберри был уже на нижних ступеньках. Еще немного, и он ускользнет, всполошит охрану, тогда все будет кончено. Не думая об опасности, журналист перемахнул через перила и прыгнул в пустоту. Падая, он ногой задел плечо Джонаса, с размаху опрокинув его лицом в пол. Сам приземлился тоже неудачно – рухнул на бок и покатился, задыхаясь от хлесткой боли в ребрах.

Тут их наконец догнала Сара и быстро оценила обстановку: молодой человек, которого они преследовали, валялся без сознания, Кристофер сидел рядом с перекошенным посиневшим лицом – пытался вдохнуть, но не получалось. Она поспешно уложила его на спину, приподняв голову, уперлась рукой в живот и, накрыв его рот своим, выдохнула воздух в легкие. От этого диафрагма, сведенная мышечным спазмом, расслабилась, и он жадно, с хрипами, принялся глотать кислород, одновременно махнув Саре рукой в сторону неподвижного помощника Дэвисберри – мол, скорее займись им.

Перевернув молодого человека, она обнаружила, что у него сломан нос, быстро обшарила карманы и достала смартфон. После этого встряхнула парня, чтобы привести в чувство, а как только он открыл глаза, схватила его за горло ледяными пальцами.

– Что за исследования здесь проводятся? – прошептала она ему на ухо.

– Отпустите! – простонал Джонас.

– Заткнись или сдохнешь. Так что же изучают в вашей лаборатории?

– Этого вы не узнаете. И не думайте, что я боюсь смерти. К ним придвинулся Кристофер:

– Сара, держи его крепче и позаботься, чтобы он не заорал.

Она не поняла, что журналист собирается сделать, но послушалась.

– У нас нет времени на сантименты, – пробормотал он, словно убеждал самого себя, и, взявшись вдруг двумя пальцами за сломанный нос Джонаса, медленно его сдавил.

Молодой человек вытаращил глаза, задергался, но Сара легко пресекла все его попытки вырваться и закричать.

– Смерти ты, может, и не боишься, а вот боль тебе не нравится, как и всем, – холодно сказал Кристофер. – Но тебе будет очень больно здесь и сейчас, до тех пор пока ты не ответишь на наши вопросы.

Грудная клетка Джонаса судорожно вздымалась и опускалась в такт тяжелому неровному дыханию; боль в сломанном носу отдавалась в костях всего тела.

– Повторяю, – неумолимо произнес Кристофер. – Что изучают в этой лаборатории?

Молодой человек быстро заморгал, давая понять, что готов говорить, и Сара медленно отняла ладонь от его рта, но не опустила руку на случай, если ему взбредет в голову звать подмогу.

– Как… как вам удалось… добраться сюда… живыми? – простонал Джонас.

– Похоже, ты меня не понял, – вздохнул Кристофер и занес кулак над его носом.

– Стойте, стойте! Не надо… – На лбу молодого человека блестели капли пота, глаза расширились от страха, он не сводил взгляда с кулака, как побитая собака в ожидании нового удара.

– Что… изучают… в этой… лаборатории? – медленно, сквозь зубы процедил Кристофер.

– Это экспериментальный научный центр. Здесь изучают космическое излучение. – Замолчав, Джонас увидел, что журналист нахмурился, и поспешил добавить: – Мы хотим поймать… призрачную частицу.

Кристофер ждал какой-нибудь околонаучной белиберды, рассказа о самых смелых экспериментах в подтверждение каких-нибудь бредовых идей, но в том, что сказал помощник Дэвисберри, не было ничего нелепого или смешного. За призрачной частицей ученые всего мира охотились уже лет семьдесят.

Сара, ничего в этом не смыслившая, взглянула на него, требуя объяснений.

– Они пытаются разгадать величайшую загадку Вселенной, – пожал плечами Кристофер. – Не знаю, как это попроще объяснить… Например, когда ты смотришь на небо, звезды, океан и даже на меня вот в этот самый момент, ты видишь всего лишь четыре процента того, что существует.

– Как это?

– На девяносто шесть процентов Вселенная состоит из невидимой материи, которая проходит сквозь стены, наши тела, землю, камни, металлы. Нам кажется, что ее нет, но на самом деле именно она управляет законами Вселенной. Без этих девяноста шести процентов пока еще никем не исследованной материи невозможно было бы объяснить вращение звезд и галактик. Проблема вот в чем: астрономы и физики знают, что она существует, но понятия не имеют о ее структуре и даже не понимают, что это такое, потому что никому еще не удалось заполучить образец для анализа. Она ускользает от всех измерительных приборов. Ее невозможно ни увидеть, ни зафиксировать датчиками. Дело темное, в общем, и эту материю обозначают именно так: темная или призрачная. А состоит она из призрачных частиц, которые обычно называют нейтрино.

– И какая тут связь с тем, что мы нашли на острове, в лаборатории твоего отца?

Кристофер снова повернулся к Джонасу – тот лежал с закрытыми глазами и норовил потерять сознание.

– Зачем вам понадобилась призрачная частица?

Молодой человек приоткрыл глаза, и Кристофер на всякий случай приблизил кулак к его носу. Когда Джонас ответил на вопрос, интонации его слабого голоса свидетельствовал и: он глубоко убежден в том, что говорит, поэтому сомневаться в его правдивости не приходилось.

– Мы… абсолютно уверены, что призрачные частицы, нейтрино, составляющие темную материю… это человеческие души.

Кристофер безвольно опустил руку.

– Души?.. – повторил он.

– Да. Именно поэтому никому и не удается их поймать. Нейтрино – призрачные частицы в буквальном смысле, это призраки умерших людей и тех, что еще не родились, а только ждут своего воплощения в земной жизни.

Кристофер лишился дара речи, Сара выглядела озадаченной.

– Как вы пришли к такому выводу? – спросила она.

Теперь Джонас дышал слабо и прерывисто – похоже, он действительно мог в любой момент отключиться.

– Благодаря графортексу и записи… посмертных видений, – пробормотал он едва слышно.

– Мы в курсе насчет пяти точек, – сказал Кристофер.

Помощник Дэвисберри открыл глаза шире – в них изумление смешалось со страхом:

– Вы кого-то уби…

– Мы сделали то, что понадобилось, – перебила Сара. – Объясните, в чем связь между этими пятью точками и тем, что вы сказали о частицах темной материи и человеческих душах.

– Зачем вам это знать? – измученно спросил Джонас, еще пытавшийся сопротивляться.

Кристофер поводил перед ним кулаком, и молодой человек машинально попробовал отвернуться. Лишние страдания ему были не нужны, к тому же он понимал, что его слова уже ничего не изменят для грандиозного проекта. Так даже лучше – чем дольше ему удастся продержать сына Натаниэла Эванса и его подружку здесь, тем меньше у них будет возможностей помешать запуску нового модуля.