Падение Запада. Медленная смерть Римской империи - Адриан Голдсуорти

Всего через несколько месяцев Аларих низложил собственного ставленника, хотя Аттал, по-видимому, остался с ним и пользовался уважением. Он стал оказывать более непосредственное давление на Равенну, но возможность новых переговоров была полностью исключена после того, как Сар, готский офицер на службе у Гонория, предпринял неожиданную атаку на людей Алариха. Вероятно, дело ограничилось стычкой, а причина могла заключаться как в личном желании мести, так и в чем-то ином, но ее хватило, чтобы уничтожить остатки доверия между сторонами. Аларих отступил и в третий раз двинул войска непосредственно на Рим. Его сторонники почти не получали от него наград за последние несколько лет. Подвоз зерна из Африки скорее всего по-прежнему не возобновился, тогда как хозяйства близ Рима были дважды разграблены его же собственной армией, когда он прежде угрожал городу. На сей раз он решил вознаградить своих людей — отдать им сам Рим[62].

В городе отсутствовал гарнизон, способный эффективно защищаться; охрана высокой, но очень длинной стены, окружавшей его, не была организована должным образом.

Никому не хотелось еще одной длительной блокады, да и Аларих не желал удерживать свою армию на одном месте в течение нескольких месяцев. В ночь с 23 на 24 августа 410 года готы вошли в Рим через Салариевы ворота. Вероятно, их впустили, поскольку случившееся не было похоже на настоящий штурм. Солдатам разрешили грабить город в течение трех дней. За это время несколько зданий и памятников было сожжено, однако Аларих отдал строгий приказ проявлять уважение к храмам и священнослужителям. Этот запрет заслужил высокую оценку со стороны писателей-христиан, на тот момент согласных посмотреть сквозь пальцы на приверженность захватчиков к ереси (готы были арианами). Церкви остались неразграбленными, интервенты — почти — не убивали священников и не насиловали монашек. Другим повезло меньше. Да, грабители действовали, подчиняясь определенному порядку, но все-таки это было разграбление, даже если жители пострадали не более, нежели население любого города, подвергшегося штурму со стороны римской армии в ходе продолжительных гражданских войн. Со времен Ранней империи Рим уменьшился в размере и его население сократилось, но он по-прежнему был очень обширен. Размер сам по себе уже означал, что ограблению или дурному обращению подверглись не все жители, но для жертв это стало слабым утешением.

Аларих наградил солдат богатой добычей, но, захватив Рим, раз и навсегда лишился возможности вступить в переговоры. В этом смысле случившееся стало знамением неудачи. Гонорий не пошевелил пальцем, чтобы спасти город (рассказывали, что когда новость о произошедшем достигла его ушей, он не понял, о чем идет речь, и обеспокоился, что умер его любимый петушок по имени Рим). Согласно историку VI века Прокопию, император со слезами воскликнул:

Но был Гонорий глуп или же нет, более он никогда не вступал в переговоры с «варваром», разграбившим Рим, тем более что на западе по-прежнему находился окопавшийся там узурпатор. Если бы император утратил популярность, он непременно воспользовался бы этим. Аларих направился на юг, планируя захватить корабли и переправить своих людей в Африку. Таким образом, в их распоряжение поступила бы обширная, неразграбленная, богатая база, изобиловавшая продовольствием, в котором нуждались его люди; кроме того, под его контролем оказалось бы продовольственное снабжение Италии. Но несколько штормов погубили как его планы, так и собранные им корабли. Вскоре после этого Аларих скончался. Легенда гласит, что для погребения вождя и с ним его несметных богатств реку вначале запрудили, а потом вновь пустили по прежнему руслу, дабы она скрыла могилу. Чтобы сохранить тайну, рабов, участвовавших в этом, перебили. Удачные истории такого рода заслуживают повторения, но это не означает, что мы должны им верить.

Руководство армией готов перешло к Атаульфу. Он и его сторонники по-прежнему владели огромными богатствами, захваченными при разграблении Рима. Кроме того, с ними находилась в качестве пленницы сестра Гонория, Галла Плацидия. Ей было немного за двадцать; она воспитывалась в доме Стилихона и Серены, но, похоже, у нее не возникло никакой привязанности к ним. Впервые она появилась на политической сцене в тот момент, когда помогла сенату осудить Серену на смерть. Галла Плацидия оставалась не замужем — весьма вероятно, что Стилихон собирался выдать ее за своего сына. Теперь она оказалась ценной заложницей, и готы обходились с ней с подобающим уважением.

В 409 году Гонорий, будучи не в состоянии нанести Константину поражение, признал его своим коллегой. Последний к этому времени подчинил всю Испанию и подавил мятеж, поднятый родственниками Гонория (всех их он предал казни). Но еще до того, как об этом факте узнали в Равенне, отношения между императорами обострились и полностью прервались, когда Константин привел войска в Италию, дабы действовать против Алариха. Опасаясь заговора, Гонорий казнил одного из своих магистров войска; никаких ощутимых усилий во имя сотрудничества с другой армией не предпринималось. Константин отступил; известия о казнях в Испании обострили вражду между императорами. Примерно в это время вандалы, аланы и свевы двинулись в северную Галлию и через пиренейские перевалы (предположительно охранявшиеся) проникли в Испанию. Там они рассеялись: каждое племя отправилось на свою территорию, что упрощало грабежи и вымогательство и обеспечивало выживание. Римские войска — согласно «NotitiaDignitatum», в Испании находилось шестнадцать соединений полевой армии — не препятствовали им.

Константин столкнулся с еще одной угрозой, также исходившей из Испании, точнее говоря, от командующего, посланного им туда. Этот человек, бритт по имени Геронтий, узнал, что его намерены сместить, и поэтому восстал, объявив императором своего сына Максима. Вполне вероятно, что он набрал союзников из числа бандитов, разбойничавших в то время на полуострове. В 411 году он нанес поражение сыну Константина Константу, а затем осадил самого императора в Арелате (совр. Арль). Гонорий также решил действовать против находившегося на западе узурпатора и отправил армию в Галлию. Большая часть людей Геронтия изменила ему и перешла на сторону Гонория. Геронтий вынужден был бежать. Осада продолжалась до тех пор, пока Константин не оказался вынужден капитулировать. Его взяли в плен, а затем обезглавили по пути в Равенну. Офицер по имени Констанций внес наибольший вклад в победу. Некогда он поддерживал Стилихона, пережил его падение и быстро добился столь же значительного влияния, каким пользовался некогда его патрон.

Атаульф покинул Италию в 411 году и прибыл в Галлию вскоре после того, как в дни краха режима Константина местный аристократ объявил себя императором. Готы поддержали его. Во время сражения они убили Сара, таким образом отомстив за себя. Однако когда они перешли на сторону врага, Атаульф объявил, что сражался за Гонория и против Геронтия. Последний вскоре потерпел поражение и разделил участь Константина: его также убили по пути в Равенну. Вскоре после его краха в Африке вспыхнуло восстание: командующий тамошними военными силами возглавил вторжение в Италию. Атаульф поселился в Аквитании с одобрения императора. Однако власти не обеспечили готов хлебом, поэтому те отказались отпустить Галлу Плацидию. В конце концов они вышли из-под контроля Гонория. Атаульф и его люди разграбили обширные территории, заняли города Нарбон и Толоза (ныне — Нарбонна и Тулуза) и даже атаковали Массилию (совр. Марсель). Констанций блокировал побережье.