У мечты должны быть крылья - Юлия Кривопуск

— Да-да, помню! — закивал его знакомый. — Я помню, как вы говорили мне в самую первую нашу встречу, что для вас нет такой вещи, за которую стоило бы унизиться. Но, боже мой, что такого вам сказал Степан Васильич, что вы так уязвлены? Призвал вас быть ближе к простому народу? Так вы сами виноваты — не надо было бросаться высокомерными фразами. Плебеи не любят высокомерия, знаете ли, а уж богатые плебеи — тем более. Они примитивны и обидчивы, как дети. Но у них в руках сильное оружие — деньги. И нам с вами, бедным интеллектуалам, приходится с этим считаться, иначе мы элементарно умрём с голоду. Вернитесь за столик, Александр! Хряпните водочки, закусите солёным огурчиком и перестаньте кичиться вашим образованием и московской пропиской. В конце концов, не такие уж это большие достоинства. Лучше эротический анекдот расскажите. И ситуация мгновенно исправится, вот увидите. Остаток вечера проведёте в лучшем виде! И отпуск будет удачным, и жизнь, может быть, повернётся в другую сторону…

Сашка молчал, уставившись на порог. «Шагну назад — и будет так, как сказал Стас. Шагну вперёд — и завтра же уеду отсюда. И никогда больше не вернусь».

— Вы знаете, Александр, что я заметил? — произнёс Стас. — На Еве, кажется, нет нижнего белья.

Парень медленно переставил ногу назад. В ту же секунду ему показалось, что металлический порожек ярко сверкнул, ослепив его мощной вспышкой.

— Ну вот и хорошо, вот и славно! — прожурчал ему в ухо бархатный голос. — Идите, Александр, идите, вас там заждались.

И, следя взглядом за удаляющимся Сашкой, Стас тихо добавил:

— Вот вы и унизились, друг мой! А сколько гордости было в ваших словах всего пару дней назад, сколько пафоса! Смешно, право… Нищета — это бич, а деньги — это сила. Противостоять этой силе не может практически никто!

* * *

Вот так сходишь в туалет, и линия жизни кардинально изменит своё направление…

— Слушай, я тебя еле узнала! — Жанна разглядывала подругу, стоя на автобусной остановке. — Прямо сиротка из приюта.

Ева, одетая в линялое ситцевое платьишко, стоптанные босоножки и косынку, повязанную поверх заплетённых в косу волос, действительно выглядела чуть ли не нищенкой. Образ дополняла корзинка, невесть зачем прихваченная ею в поездку.

— Пирожки, что ли, бабушке везёшь, Красная Шапочка? — усмехнулась Жанна.

— Сама сказала одеться попроще! — огрызнулась блондинка. — Что нашла, то и надела.

— А корзинка зачем?

— А что мне, итальянский ридикюль брать?

— Ах да, я и забыла! Ты же у нас теперь дорогая девушка! Дешевле итальянского ридикюля и нет ничего!

— Завидуешь — завидуй молча! — фыркнула Ева.

— Ладно, пошли. Вон наш автобус подошёл.

Горная дорога вилась вверх, делая причудливые изгибы. Сочная зелень, росшая на обочинах, украшала крутые склоны. Сосны топорщили колючие иглы, дубы и грабы приветливо шелестели листьями. Яркое-яркое, до рези в глазах, синее небо, казалось, было настолько близким здесь, в горах, что можно было дотронуться рукой. А внизу огромное полукруглое полотно моря неслышно вздыхало, пенясь маленькими белыми барашками.

«Какая же всё-таки у нас здесь красота! — подумала Ева, не в силах отвести глаз от потрясающего пейзажа, открывшегося ей из окна автобуса. — А мы уже настолько привыкли к ней, что и не замечаем. Погрязли в своих мелочных делах, заботах. Не можем голову поднять и оглядеться, чтобы понять, как прекрасен мир вокруг нас».

— Чего задумалась? — толкнула её в бок Жанна. — Слушай, что скажу! К бабульке приедем, лишнего не болтай. Спросит, зачем зелье, скажи — мужа от импотенции лечить. Бабка, говорят, ненормальная, только на честные дела зелье даёт. Узнает про любовника — может и не дать. Поедем домой несолоно хлебавши! А лучше молчи. Я сама всё скажу, а ты только поддакивай. Деньги взяла?

— Взяла.

— Сколько?

— Сто рублей и десять долларов.

— А доллары зачем?

— На всякий случай.

— Не вздумай бабке доллары отдать — перебьётся. Рубли отдашь.

— Ладно.

Автобус, натужно гудя мотором, подкатил к деревянному столбу, символизирующему остановку. Немногочисленные пассажиры, измученные жарой, с облегчением вывалились из него и гуськом потянулись по тропинке в лес.

— Куда идти-то? — Ева удивлённо огляделась по сторонам. Никакого намёка на населённый пункт поблизости не было.

— А вот куда люди, туда и мы, — ответила Жанна, кивком приглашая подругу идти вслед за всеми.

Миновав перелесок, где белки прыгали по веткам деревьев и, нисколько не боясь, выскакивали прямо под ноги, девушки вышли на открытое пространство. Небольшая деревушка в две улицы открылась их взорам. Деревянные дома окружал покосившийся и кое-где подгнивший штакетник. Во дворах раскинули свои ветви грецкие орехи и абрикосовые деревья с незрелыми ещё плодами. А вот черешня, сочная и спелая, манила ароматными, тёмно-красными ягодами, гроздьями свисавшими через забор прямо на улицу.

— Стырить черешенку, что ли? — Жанна потянулась к лопнувшей от сока, мясистой ягоде. Лохматый пёс, чутко карауливший хозяйский урожай, тут же зашёлся истошным лаем. Вздрогнув, девушка испуганно отдёрнула руку.

— Тьфу на тебя! Чтоб ты пропал, блохастый!

На лай тут же вышел небритый мужик в майке и чёрных тренировочных штанах, закатанных до колен. Спросил, неприветливо глядя на непрошеных гостей:

— Эй! Вам кого?!

— А мы бабку-колдунью ищем! — отозвалась Жанна, вглядываясь в хозяина дома сквозь черешневые ветки.

— А! Тогда вам сюда. — Мужик вразвалку потопал открывать калитку.

— А что, она здесь живёт?

— Здесь-здесь. Щас позову, подождите. А ты замолкни! — последние слова были обращены к захлёбывающемуся лаем псу. Тот сразу утих и прилёг, положив морду на передние лапы.

— На терраску пройдите, — пригласил мужик. — Бабка щас придёт, она там цыплят кормит.

После этих слов он направился куда-то за дом. Жанна с Евой нерешительно поднялись по ступенькам. На террасске имелся стол и две лавки, заставленные пустыми стеклянными банками. На столе стоял таз, доверху наполненный отборной спелой черешней. Жанна, хитро улыбаясь, быстро схватила несколько ягод и принялась уплетать их. Ева последовала её примеру.

Из-за дома возникла пожилая полная женщина в платье и переднике неопределённого цвета.

— Это вы колдунью ищете? — спросила она, окинув гостей цепким взглядом.

— Да! — произнесла Жанна неожиданно тонким голоском, часто хлопая ресницами. Ева поперхнулась черешней, но ничего не сказала и потупила глаза.

— Тогда вы не по адресу! — вдруг резко заявила хозяйка дома.