Война миров - Олег Дивов

– Хатак Тулан?

– Да. Произошла обратная история – я не знала, кто она, зато она узнала меня. И в середине шоу ко мне подошел менеджер, попросил пройти за кулисы. Хатак Тулан… Мы проговорили с ней до рассвета. Удивительная женщина. И она-то, несмотря на свой ужасный вид, была истинной евиткой. Просто шоу-бизнес диктует свои правила игры. Она выбрала этот путь и не обращала внимания на цену, которую пришлось заплатить за успех. А кроме того, она ведь была внедренным агентом. Таким же, как Фатима Дараян, которую я до тех пор сильно недолюбливала. На следующее утро я встретилась с Фатимой. Можно сказать, что меня завербовали, только это неправда. Я не изменила своим идеалам. И мои идеалы полностью совпадали с тем, чего хотели эти женщины. Мы не хитрили, не сражались на психотехниках. Мы пили чай и были откровенны друг с другом. Правда – самое страшное оружие. Если хотите сразить серьезного врага – используйте только правду. Я вернулась в Мюнхен и начала двойную игру. Передо мной стояла почти невыполнимая задача – я должна была найти противодействие сама себе. Да, методики замены памяти. Я разрабатывала их таким образом, чтобы результат нельзя было отменить. А теперь обязана была превзойти себя. И попутно я узнавала, что могла, о людях, на которых работала. Потом погибла Хатак Тулан… Мисс Берг, я знаю, кого вы подозреваете в убийстве. Радху Шетти.

Вот тут я чуть не вздрогнула.

– Это не она. Если мое слово что-то значит – это не она. В тот самый вечер мы с ней улучили несколько часов, чтобы в тихом месте попить чайку. Она чудовищно изломанный человек, но я знаю ее очень давно. Я старалась ей помочь. Поймите, она добрый человек. Беспринципный, но добрый. И склонный к глупому самопожертвованию. Ее подкосила даже не первая неудачная любовь, нет. Она много лет любила своего учителя, Пола Даймона, если вам что-то говорит это имя. Она так старалась произвести на него впечатление. Она выполняла все, что он требовал, изо всех сил заслуживала его расположение. Но они не созданы друг для друга. Радхе следовало быть более снисходительной к своему давнему приятелю Хэму, а Даймон… Даймон очень быстро нашел любовь всей своей жизни. На которой и женился. Еще десять лет после его свадьбы Радха ждала его. Она не верила, что его брак достаточно крепкий. Она добилась того, что он стал презирать ее, – участь всех навязчивых женщин. А потом она решила посоревноваться с ним. Это гибельное решение. И в тот вечер мы обсуждали – уже в который раз! – одну и ту же тему. Радха была словно цирковая лошадь, которая из года в год бежит по замкнутому кругу арены. Я уже всерьез подумывала о том, чтобы применить к ней мои методики. Это была сложная задача. Ведь мне предстояло филигранно заменить даже не воспоминания, а эмоции. Я хотела, чтобы она пришла к Хэму. Он хороший человек, он смог бы любить ее так, как ей в действительности нужно – немного дружбы, немного ревности, немного иронии, много тепла и много надежности. Любовь – это ведь не эмоция и не чувство. Это – труд. И я, немного испуганная сложностью задачи, в тот вечер пыталась обойтись простым убеждением. Как раз в это время он и позвонил. Ей. И сказал, что убита Хатак Тулан. И что подозрение падает на Радху. Кто-то в том клубе якобы видел похожую на нее девушку, и он хотел знать, где в это время была Радха. Хэм – федеральный агент. Он смог достать нужные сведения. Он докопался даже до того, что к расследованию подключились серьезные люди. Тогда, мисс Берг, я впервые услышала о вас.

Я следила за ее правой рукой, на которой блестело широкое кольцо. Такие же кольца были у всех знакомых мне евиток. Даже у Фатимы. И я замечала, как Леони, мягко жестикулируя, все время немного выдвигает безымянный палец, чтобы он не коснулся ладони.

– Радха тогда побледнела и закурила при мне впервые за десять лет. Она сказала… Я сейчас процитирую в точности: «Это наша, эльдорадская. Но она вообще другого уровня. У нее психика иначе отстроена. Мы все боялись Энстона – кто-то приседал, кто посмелей, тот прятался. А она искалечила его голыми руками. В безнадежной ситуации. Энстон ей потом отомстил, только она отсиделась в тихом углу – и достала его. Даймон говорит, что чисто по боевке она мне уступает, только он последнее время на сложных задачах работает с ней, а не со мной». Мы посидели, подумали, что можно сделать. Чуть позже до Радхи дошло, что погибла ее подруга, и она рвалась отомстить… Я отговорила ее. Я сказала, что есть шанс и отомстить, и уберечься от соперницы. Ведь Радхе проще найти истинную убийцу Хатак Тулан. Но, мисс Берг, я где угодно готова свидетельствовать, что тот вечер Радха провела со мной, в Мюнхене. С пяти часов дня до двух часов ночи, когда я сама отвезла ее в аэропорт и посадила на рейс до Эдинбурга. Я подготовила памятную записку, и там указано, каким рейсом прилетела Радха, какое у нее было место и каким улетела. Последнее точно, потому что билет ей брала я.

– Не говорите только, что и Мигеля Баша убила не она. – Мне стоило немалых трудов говорить спокойно.

– Она, – согласилась Леони. – Я ведь говорила, она беспринципная. Наверное, я бы тоже смогла убить гнусного мерзавца, особенно если отсутствует непосредственный контакт. Но я не стала бы с ним спать. Она позвонила мне и похвасталась, что одним мерзавцем стало меньше. Тогда я заподозрила, что она немного тронулась умом. В некотором роде это впадение в детство, но в эмоциональном, а не в интеллектуальном смысле. Потом я поняла, что нет, Радха такой была всегда. Просто непосильная нервная нагрузка – а у разведчиков тоже есть свои пределы, они не железные, – вызвала этот эффект. Я приказала ей явиться ко мне. Она прилетела через несколько дней, сказав, что сбежала из ловушки, и это было легко, и теперь пусть «эта Берг» не думает о себе слишком хорошо, она бы оттуда не выбралась… Я потратила сутки, чтобы привести ее в порядок. Увы, мисс Берг. Я не Господь Бог, я не могу из прирожденной убийцы сделать Мать Терезу. Все, что в моих силах, – я говорю о традиционной психотерапии, другие методы к Радхе я не применяла, – заставить ее считаться с общественными условностями. Хотя… есть исключения. С вами я поработала бы. Но в этом нет необходимости. Я слежу за вами – да, не всегда по открытым источникам, но поверьте, вы интересный человек, совершенно невозможно удержаться, чтобы не заинтересоваться, – и вижу нарастающие в вас изменения. Вы все делаете словно мимоходом. Там обронили ласковое слово, сям дали отличную рекомендацию, где-то пожалели несчастную собачку, потом сочли, что пенсия бывшим пленным – ваш долг… потом вы поручились за китайских преступников… Очень скоро люди станут вашим основным объектом. И не нужно вас торопить. Мир не нуждается во второй Матери Терезе и Флоренс Найтингейл. Мир нуждается в таких, как вы. Кто будет помогать лишь в той степени, в какой это не мешает собственному благополучию. Поверьте, этого достаточно, чтобы за пятьдесят лет наш мир превратился в рай. А Радха неисправима. Наверное, ее следовало бы запереть где-нибудь лет на пять, ради ее же блага, тогда она сможет проанализировать свою жизнь и сделать верные выводы. Я не пытаюсь ее выгородить. Я всего лишь уточняю, в чем она невиновна.

– Вы знаете, кто убил Хатак Тулан?

– Н-нет.

Я видела, что она лжет.

– Зачем? – только и спросила я.