Тень короля - Надежда Федотова

– Терпимо… – Капитан нахмурился. – Парня того слабоумного нигде найти не могу. Сбежал, что ли, в суматохе?

– Да какая разница? – пренебрежительно отмахнулся Чарли. – Этих двоих куда девать? Может, в колодец, да и вся недолга?

– Успеем. – Десмонд протянул кувшин Нэрис и, поигрывая клинком, остановился перед пленными. – Очень уж мне, дружище, узнать охота, к кому мы в гости заехали!..

– Да и мне любопытно будет. – Показавшийся из-за угла конюшни Келли подошел к колодцу и остановился рядом с Хантом. – Пока ребята делом заняты, я с удовольствием послушаю… Продолжайте, капитан.

Хант кивнул и посмотрел в лицо старику:

– Кончай завывать, хлебосольный ты наш. У меня есть вопросы и нет лишнего времени… Первый: много до нас гостей было?

– Ой, пропала моя головушка-а-а… ой пропала-а-а…

– Мне повторить? – сузил глаза Хант.

Грания, взглянув на угрожающе качнувшийся меч, позеленела:

– Тоби, дурень, да очнись же! Обоих изрубят!..

– Ой, что будет… Что бу-у-удет!.. – раскачиваясь из стороны в сторону и даже не глядя на капитана, продолжал причитать дед. – Как теперь жить?.. Пропала моя головушка-а-а…

– Не о том печешься, пень трухлявый, – брезгливо сплюнул старый пират. – Кэп, оно тебе надо? Чиркнем по горлу, да и…

– Заткнись, Чарли, – ровным голосом велел Десмонд. И перевел тяжелый взгляд на крестьянку: – Сообща делишки обстряпывали?

– Господин, – забормотала Грания, затрясшись под этим взглядом как осиновый лист, – ох, господин, да если б вы тока знали…

– Я задал вопрос.

– Мы… Ох! Да, да, господин! Стало быть, помогала я Тоби немножко!..

– Немножко? – Хант задумчиво провел двумя пальцами по блестящему лезвию.

Селянка, дрогнув, бухнулась на колени:

– Только не убивайте, господин! Все скажу, все, как бог свят!.. Виноватые мы, ваша правда! Через нас люди смертушку свою находили. Да только ведь люди-то эти и сами нас были не чище. Воры да разбойники, убивцы дорожные… А жить-то хочется, господин, ой как хочется!..

– Не голоси, – поморщился капитан. – Быстро и по существу – давно промышляете? Кому добро сбывали? И, дьявол вас подери, откуда вы эту тварь выкопали?!

И Грания рассказала. Рассказала все без утайки. О том, что всех мужиков и правда загнал в ополчение один из местных вождей, о том, как женщины, оставшиеся без кормильцев, едва не отдали богу душу с голоду, и о том, что позапрошлой зимой в ворота тихо погибающей деревни постучался маленький отряд. Совсем небольшой – десяток воинов, их командир и его молодая госпожа. Дама была благородных кровей, прекрасна лицом но, увы, нездорова. Потому отряд в деревеньке и задержался – продолжать путь в таком состоянии дама уже не могла. Селянки были женщины добрые и путников приютили – благо пустых домов хватало… Но честно признались, что кормить гостей им попросту нечем – сами бедствуют. Больная госпожа только махнула рукой и протянула Грании кошель. Он был полный. Голодная смерть отступила. Благодарные жительницы деревни устроили болящую со всем возможным удобством и делали для нее все, что было в их силах, но хворь оказалась сильнее… И той же весной прекрасная гостья тихо отошла в мир иной на руках у безутешного командира. Ее похоронили неподалеку, за холмом, под старой плакучей ивой. Осиротевшие бойцы остались помянуть усопшую. Искренне горюющие крестьянки ничего не имели против: за долгую зиму те из воинов, что были помоложе, успели завести себе в деревне милых, да и командир отряда, весь черный от горя, явно потерял не просто госпожу.

Но горевать им всем пришлось недолго. Едва успели справить нехитрые поминки, как покойная благодетельница вернулась. Уже такой.

Высокий частокол, тогда еще крепкий, был надежной защитой. Но, увы, когда дело касается разбитого сердца… Несчастный влюбленный, услыхав снаружи знакомый смех, потерял голову и распахнул ворота своей госпоже, начисто забыв о том, что сам же утром ее хоронил. А после, вжавшись спиной в холодные бревна частокола, смотрел, как она рвет на части выскочивших следом за командиром бойцов… Это был ад кромешный, говорила Грания, мелко крестясь. Она убила всех, кто когда-то ее охранял, и выпила их кровь. И они даже не сопротивлялись! Шли навстречу смерти, как овцы на заклание!.. А виновник всего этого кошмара стоял, не двигаясь, и смотрел. И на его лице медленно проступало то самое выражение, которое так с той поры и не стерлось…

– Да уж, – проронил Чарли, недоверчиво качнув головой. – Было, пожалуй, от чего рехнуться. А потом что?

– Потом? – Крестьянка вздохнула. – Она насытилась и ушла. А мы закрыли ворота, сожгли то, что осталось от несчастных, и решили бежать отсюда куда глаза глядят… Уж если в твоем краю завелся кровосос, то делать там более нечего!..

– Бежать, говоришь? – тихонько хмыкнул Ронан Келли. – Что-то незаметно…

– Да ить кто же подумать мог, что оно так повернется-то?.. – опустила голову Грания. И, снова вздохнув, продолжила свой рассказ.

Спешное увязывание в узлы нехитрых пожиток было внезапно прервано появлением у ворот большого конного отряда. Новоприбывшие были не из господ, а как раз даже напротив – самое что ни на есть разбойничье отребье без страха и совести… Они ворвались в деревню и, увидев, что брать там особенно нечего, кроме нескольких мечей да коней погибших воинов, порешили здесь заночевать. Старого Тоби, что сначала пытался предупредить незваных гостей о ходячей покойнице, подняли на смех и побили, лошадей поставили в конюшню, а сами сели в большом доме пировать… Гранию заставили прислуживать, и она слышала, как разбойники говорили о том, что-де улов нынче знатный, что много добра взяли, будет, мол, что у Кривого Даффи на монету звонкую сменять!..

– Даффи… Где-то я уже слышал это имя. – Десмонд вопросительно взглянул на молчаливого Келли. – Кто он?

– Трактирщик, – ответил разбойник, сосредоточенно размышляя о чем-то своем. – На окраине Уотерфорда постоялый двор держит. У него вся наша братия столуется.

– Угу… Стало быть, в здешних краях персона известная. – Капитан раздумчиво кивнул и посмотрел на крестьянку: – Дальше, я так понимаю, все было, как и предыдущей ночью?

– Ваша правда, господин… Тока вы ничего не подумайте, у нас тогда и в мыслях не было!.. Пусть и дурные люди, грабители распоследние, а все ж не по-божески!.. Просто… Явилась она после полуночи, а блаженненький-то наш опять возьми да и отвори ворота! Они ж, разбойники-то эти, на него и внимания не обращали – что со спятившего возьмешь, даром что здоровый?.. Вот он и…

– Ясно. – Хант недобро усмехнулся. – Ваша кормилица оказала деревне большую услугу, избавив вас от грабителей. А барахло осталось.

– И навар-то небось был некислый?.. – хохотнул Чарли. – Опять же есть кому сбагрить… Ай, хваты!

– Сударь, да ведь мы же…

– Молчать, – сказал Хант. – Оба!.. А славно вы устроились, дорогуша. – Он посмотрел на Гранию и улыбнулся так, что ее затрясло с удвоенной силой – столько ледяной ярости было в этой улыбке и этих глазах. – Стало быть, дальше вы решили использовать кровососа себе на пользу? А что, работать не надо, горевать не надо, знай себе гостей на постой пускай, а там уж кормилица сама все уладит – и голодными не оставит, и от свидетелей лишних оборонит… Добро сбывали этому, как его, Даффи?