Наковальня льда - Майкл Роэн

О земле Бресайхала, ее очертаниях, природе и климате, о народах, населявших ее, и их истории, как представлено в этом томе Зимних Хроник, именуемом Книгой Меча.

Авторы Зимних Хроник писали сообразно понятиям и представлениям своего времени; они оставили без объяснения многое, чего мы более не знаем, а с другой стороны, пускались в пространное объяснение вещей, которые мы теперь принимаем как должное. К тому же они вполне обоснованно рассчитывали оставить потомкам живое свидетельство, а не просто связное повествование. Таким образом, при сведении Книги Меча к ее нынешнему виду пришлось добавить много подробностей, иногда руководствуясь лишь догадками, и опустить некоторые другие моменты. Данный отчет не может возместить утраченное, но, по крайней мере, проясняет общую картину. Сюда включены лишь наиболее важные сведения, имеющие отношение к повествованию; что касается иных вопросов, например, природы эквешского общества, то они будут рассмотрены в следующих книгах.

В годы долгой зимы Бресайхал представлял собой огромный континент, простиравшийся в своей наиболее широкой части на тысячу лиг от одного северного океана до другого и на шестьсот — семьсот лиг от границы Льда до почти непроходимых южных пустынь. Много царств располагалось в этих пределах, и владения людей были наименьшими. События, описываемые в Книге Меча, происходили целиком и полностью вдоль западного побережья на относительно узкой полоске местности шириной примерно сто тридцать лиг между Менет-Скахас, или Горным Щитом, и морем. Здесь находились самые отдаленные поселения народов, некогда населявших Керайс, и наиболее современные, возраст которых не превышал тысячи лет. Естественным ограничением этой западной части суши служила дельта некогда великой реки, превратившаяся в заболоченную местность, плоскую низину, где влияние моря ощущалось за много лиг от берега. Хотя вода в ручьях оставалась пресной, в прудах и застойных протоках происходило интенсивное осолонение, в результате чего образовались обширные соленые болота. К югу простиралась по большей части открытая, пологая местность с плодородной почвой и единственной крупной грядой холмов вдоль побережья. Там сохранилось несколько реликтовых лесных чащ, примыкавших к подножию Горного Щита. Теплая и хорошо орошаемая, эта земля идеально подходила для земледелия и скотоводства, и в более сухой и жаркой местности на юге произрастали различные фруктовые культуры. Море мало использовалось для рыболовства и служило в основном для путешествий. Первопоселенцы, как отмечал Керморван в 5-й главе, вполне удовлетворялись этим, поскольку могли построить привычное им общество с одним крупным городским центром. Земли к северу от болот казались им слишком дикими, и они почти не селились там. Высокие холмы в предгорьях перемежались с густыми лесами, тревожно напоминавшими Тапиау'ла-ан-Айтен , Великий Лес, оставивший о себе недобрую память; за исключением отдельных долин, почва здесь была гораздо беднее, чем в Южных Землях. Растительный мир отличался меньшим разнообразием, зато встречалось гораздо больше диких животных, в том числе крупных хищников. Поэтому в течение долгого времени эта местность оставалась малонаселенной и слабо исследованной и служила пристанищем для охотников-одиночек и изгоев общества. Однако беженцам последней волны Северные Земли пришлись больше по вкусу: эти люди некогда обитали на северных окраинах Керайса и недолюбливали большие города: Несмотря на определенную суровость, климат летом становился более влажным и умеренным, и хотя почва не благоприятствовала земледелию, имелись богатые высокие пастбища для скота и вдоволь добычи для охотников. Моря здесь были изобильнее, чем на юге, и вдоль побережья вскоре протянулась цепочка небольших рыбацких поселений. Фрукты почти не выращивались, если не считать южных долин вокруг Тунеборга, но постепенная расчистка лесов обеспечивала жителей ценным деревом и новыми фермерскими угодьями; впрочем, со временем вырубки сократились и не нарушали природное равновесие. В основном северные поселенцы — как ранние, так и прибывшие позднее смуглые племена, пересекшие Великий Лед, скорее адаптировались к земле, чем покоряли и возделывали ее, как на юге. Их численность оставалась незначительной, поселения были широко разбросаны, а местность между городами почти не имела признаков человеческого обитания, даже вдоль Высоких Дорог.

Как на севере, так и на юге человеческие жилища реже всего встречались в местности, примыкавшей к предгорьям, хотя когда-то это были весьма хорошие земли — лесистые, с чистыми озерами и широкими лугами. На юге первопоселенцы оспаривали их у дьюргаров, часто в кровопролитных стычках, и в конце концов добились своего. Но немногие из победителей насладились своим успехом: их поселения постепенно обезлюдели и пришли в упадок. На севере ссор было гораздо меньше: у людей имелось достаточно свободной земли, а дьюргары не проявляли открытой враждебности. Но влияние Льда, приближавшегося к границам Норденберга, оказывало сходное воздействие.

Таков был облик северных окраин Бресайхала в те времена. О других, более великих землях повествуется в следующих книгах.

Может показаться странным, что земли Бресайхала так долго оставались обитаемыми и плодородными, несмотря на близость Льда. В расхожем представлении ледниковая эпоха — это период вечной зимы, холодный мир, покрытый снегом и льдом, без солнца и смены времен года. Но на самом деле во время оледенений, неоднократно угнетавших мир, ничего похожего не происходило. В условиях вечного холода не может выжить ни одно живое существо, как бы хорошо оно ни приспособилось. Когда оледенение достигало максимума, во всем мире действительно становилось холоднее, но лишь на несколько градусов, и даже во владениях Льда по-прежнему можно было наблюдать смену времен года. По опыту последних ледниковых эпох мы знаем также, что температура понижалась в разной степени в различных частях света. Таким образом, последствия похолодания сильно отличались, и сопутствующие изменения были постепеннее и незаметнее, чем кажется с первого взгляда.

Одним из таких изменений было понижение уровня моря, появление новых участков суши и нарушение круговорота воды между атмосферой, реками и океаном. Это, в свою очередь, вызывало перемены в поведении ветров и облаков, выпадении дождя и снега. Во многих местах изменение климата приводило к засухе; жаркие, хорошо орошаемые земли теряли много воды, однако в силу удаленности ото Льда значительного похолодания там не ощущалось. Наступало обезвоживание почвы и распространение пустынь. Этим объясняется, почему экваториальные земли Бресайхала превратились в необитаемые, непроходимые пустоши, а в море появились соответствующие им зоны мертвого штиля.

В противоположность тому, чего можно было бы ожидать, перемены, наступившие в Северных Землях, были не слишком разительными и жестокими. Районы, непосредственно примыкавшие к глетчерам, вскоре превращались в мерзлые пустоши, или тундры , как это случилось, например, во внутренних областях за Горным Щитом. Но даже тундры в самые суровые времена не распространялись далее чем на сто пятьдесят лиг от границ Льда. Вероятно, это объясняется тем, что ледники двигались из холодных северных широт в более теплые и низменные районы, где устанавливалось равновесие между холодом, который они несли с собой, и первоначальным климатом. Там, где существовали естественные барьеры, такие как хребет Норденберг, их влияние было еще менее опустошающим. Зима в Северных Землях действительно была очень суровой, но весна и лето, хотя и стали короче, приносили с собой прежнее тепло. Доказано также, что огромная масса льда отклоняла циклоны в южном направлении. Бури налетали чаще, но вместе с тем увеличилось и выпадение осадков, благоприятствовавшее росту растительности. В то время на севере существовали настоящие дождевые леса, хотя в отличие от южных они были представлены более холодоустойчивыми видами. Некоторые местности, дотоле пустые и бесплодные, оделись пышным покровом зелени.