Король-Демон - Крис Банч

Я не жалуюсь на свой рост, но король Байран оказался на целую голову выше. Ему было лет пятьдесят — пятьдесят с небольшим. Он был поджарый, крепкий, с хищным выражением на гладко выбритом ястребином лице. Его голову венчала золотая диадема, в центре которой сверкал драгоценный камень размером с кулак взрослого мужчины. Одет король был в серые бриджи и тунику с нашитыми на плечах и груди кусками кожи. Судя по всему, это были боевые доспехи. Перепоясан король был простым кожаным ремнем, на котором висел кинжал в таких же непритязательных ножнах.

Байран не смог бы выбрать лучший наряд для того, чтобы показать, что он является человеком войны. «Приходи к нам с миром, — красноречиво говорил весь его внешний вид, — или будь готов ко всему».

Опустившись на колено, я склонил голову. Хоть я и был близко знаком с одним великим правителем, сейчас все было иначе. Я знавал императора Тенедоса еще тогда, когда он был молодым колдуном, поэтому для меня он оставался человеком. Король Байран был последним в цепочке властителей, державших трон уже много столетий, и по сравнению с его королевством Нумантия казалась карликовой державой.

— Добро пожаловать в Майсир, в Джарру, — сказал он.

Его голос был холодным и жестким. Я встал.

— Благодарю вас, ваше величество, за это приветствие, а также за то, что вы так быстро оказали мне честь, согласившись принять меня.

— Нам предстоит очень важное дело, — сказал Байран. — Полагаю, вы так же, как и я, стремитесь найти решение... то или иное... чтобы наши государства или вступили на новый путь, или продолжали идти прежним.

— Ваше величество, — сказал я, — простите меня за дерзость, но я предлагаю третью альтернативу. Выдвинутую моим повелителем.

— Интересно, какую это? — голос Байрана стал еще холоднее.

— Мир, ваше величество. Мир, который положит конец всем нашим разногласиям и станет гарантией вечной дружбы.

— Посол а'Симабу, я бы довольствовался чем-нибудь, чего хватило бы на наш с императором Тенедосом век. Будьте любезны, подойдите ближе. Поскольку нам предстоит обсуждать такие важные проблемы, мне бы не хотелось кричать во все горло.

Я повиновался.

— Итак, ваш повелитель желает мира?

— Всем своим сердцем.

— В таком случае, я очень озадачен сообщениями, поступающими из Нумантии, — продолжал король. — Напряженность между нашими государствами постоянно нарастает. Почувствовав, что мы стремительно движемся к... весьма неприятным событиям, я распорядился принять определенные меры. А теперь вы говорите, что ваш император желает мира. Я в недоумении.

— Вот поэтому-то я здесь, ваше величество. Император предоставил мне все полномочия вести переговоры с целью заключить между Нумантией и Майсиром всесторонний договор, который принесет нам мир и спокойствие, чего так страстно желают народы наших стран.

Король молчал, пристально глядя мне в глаза.

— Лигаба Сала сказал, что вы человек, привыкший действовать прямо.

— Мне хотелось бы, чтобы меня считали таковым.

— Далее он подчеркнул, что вы являетесь ближайшим другом императора и его самым доверенным лицом.

— Сир, я был бы безмерно счастлив и горд, если бы это соответствовало истине. Однако утверждать категорически я не берусь.

— До самого недавнего времени мне казалось, что наши страны неумолимо движутся к столкновению, — снова заговорил Байран. — Но, получив известие о том, что вы назначены полномочным послом, у меня появилась искорка надежды. Ибо знайте, господин посол, барон Дамастес Газийский, — продолжал он твердым, отчетливым голосом, словно вырезая каждое слово на камне. — Я не хочу войны. Майсир не хочет войны. Искренне надеюсь, что мы с вами придем к взаимопониманию, которое обеспечит нам мир.

— Ваше величество, даю вам слово, что я сделаю все возможное для достижения этой благородной цели.

— В таком случае, от всего сердца повторяю: добро пожаловать в Джарру.

Король Байран протянул мне руку. Его рукопожатие было железным, как у настоящего воина.

Я вышел из кареты перед особняком, который, как мне сообщили, становился моим на все время пребывания в Майсире. Мне сразу же бросилось в глаза, что здесь мне никто не будет досаждать: каменные стены, усеянные сверху острыми как бритва кусками металла, имели в высоту больше десяти футов. В одной стене имелась дверца с большим кольцом вместо молотка. Подняв его, я услышал звонкое пение труб. Через мгновение дверь отворилась, и передо мной оказалась Алегрия, стоящая в маленькой прихожей, отделанной затейливо инкрустированным деревом. Другой стороной прихожая выходила в уютный садик.

На Алегрии было пурпурное платье до пят с большим вырезом. Несимметричный узор из черных цветов пересекал грудь от правого бедра к плечу. Ткань казалась прозрачной, и все же сквозь нее ничего не было видно.

— Тебе чертовски повезло, что это я, — не удержался я от едкого замечания.

— О, но я же все видела. Посмотри.

Алегрия попросила меня снова постучать в дверь, и я повиновался. Как только я поднял кольцо, в сплошной двери из толстого дерева как по волшебству появился маленький глазок.

— Если бы это оказался не ты, я быстро накинула бы толстый плащ, чтобы ни у кого не возникло никаких мыслей.

— Кстати, — спросил я, — раз мы такие чертовски почетные гости, где все наши лакеи, слуги?

— Я отослала привратника, убедив его, что сама буду ждать твоего возвращения.

— Хорошо, что у короля Байрана не было настроения пьянствовать всю ночь, — заметил я.

Театрально вздохнув, Алегрия пробормотала:

— Мужчины!

Заглянув в сад, я увидел там вместо сырости последних дней Сезона Дождей первые весенние цветы. Алегрия громко расхохоталась.

— Что тут смешного?

— Сам увидишь.

Не успела она договорить, как я действительно все увидел сам. Посреди сада стоял домик. Но на самом деле это был не совсем домик, а большой квадратный шатер. Я не поверил своим глазам.

— Очень неудачная шутка, — недовольно пробурчал я. — Почти шестьдесят дней мы ночевали под парусиной, а до этого я еще больше ночей провел под открытым небом. А теперь по милости короля нам предстоит снова вкусить это? Где же великая честь? Уж тогда лучше нам вернуться на тот постоялый двор при въезде в Джарру. По крайней мере, там нам выделили кровать, хотя и населенную восьминогими насекомыми.

— Согласна, — задыхаясь от смеха, выдавила Алегрия. — Но на самом деле это не парусина. Присмотрись внимательнее.

Я разглядел, что в действительности «шатер» сделан из изысканно обработанного дерева. Он в точности повторял настоящий шатер с пологом, поднятым в хорошую погоду.