Империя. Путешествие по Римской империи вслед за монетой - Альберто Анджела

Куда мы сегодня привыкли наносить ароматы? В основном за ушами и на грудь. Римская дама (а также ее мужчина) сбрызгивает духами ноздри, волосы и одежду. И не только. Сегодня на пиру все будут возлежать на триклиниях — неплохим правилом для гостей является надушить и ноги… Хозяин, доминус, со своей стороны, заботится об ароматизации стен и крыльев белых голубок, которых выпустят в определенный момент.

Закроем дверь, оставив домину в ее частном пространстве. Нас привлек приятный запах. Что это? Но наш нос уловил лишь часть основного аромата, утратившего ряд компонентов по мере распространения из комнаты в комнату. Последуем за ним, как сыщики, проходя через помещения, где слуги аккуратно раскладывают подушки на ложах триклиния, развешивают цветочные гирлянды, проверяют светильники. Мы видим также группу музыкантов и танцовщиц, которые готовятся в одной из комнат для рабов.

С каждым шагом аромат вновь обретает свои исходные качества, и нам становится ясно, о чем идет речь. Это — жаркое, но травы и специи, добавленные в него, абсолютно замаскировали естественный запах печеного мяса. Поэтому мы его и не распознали.

Таково одно из различий кухни нашего времени и древнеримской. Естественно, существует и много других. Газовая плита? Вместо нее — сложенный из камней очаг с дровами для огня. Металлические кастрюли? Здесь в основном в ходу глиняные горшки, хотя котлы и котелки изготавливают из меди. И никакой вытяжки, лишь решетки под потолком.

Чаще всего кухня очень невелика. Рабы трудятся здесь бок о бок, удовлетворяя потребности хозяина. Однако здешняя кухня довольно приличных размеров. Вероятно, Евтихию по душе вкусная еда.

Местные блюда принадлежат к средиземноморской кухне. Готовят еду на оливковом масле, с неизвестными нам приправами (вроде гарума). И не только. Тмин, кориандр, семена кунжута, имбирь и прочие специи применяются в повседневном приеме пищи, совсем как перец, базилик и душица (орегано) сегодня.

В результате, на наш вкус, блюда римской кухни могут показаться чересчур экзотическими, восточными.

Плюс ко всему римляне склонны смешивать противоположности, достигая кисло-сладкого сочетания за обедом, что в нашем понимании скорее присуще дальневосточной пище.

Итак, в данный момент magirus, раб-повар, с воспаленными от дровяного дыма глазами, готовит нечто особенное. Он вминает мясной фарш в медную посудину, схожую с современной формой для выпечки. С одной лишь разницей — у нее очертания животного. На стене висит еще одна — в виде зайца, распростертого в прыжке.

Нам известно, что римляне любят делать кулинарные сюрпризы. Это подтверждает Апулей в своих рецептах. Приготовленные яства зачастую имеют вид, не соответствующий их содержанию. В наши дни в емкости с очертаниями рыбы на стол подается смесь из тунца, картошки и майонеза. В римское время вместо тунца и картофеля (который пока произрастает в Андах в ожидании пересадки в Европу после открытия Христофора Колумба) используют печень и мясо. Иногда на стол подают «яйца», приготовленные из манной крупы.

Таков один из сюрпризов, призванный удивить гостей. Желание поразить пирующих действительно становится постоянной чертой застолий. Речь идет не только о еде. Гостей «потчуют», например, чувственными танцами. В самых отдаленных помещениях дома переодевается шут, а в глубине сада размещается группа музыкантов. Там, среди колонн, акустика считается наилучшей.

Все готово. Лежанки триклиния ожидают прибытия гостей.

Сегодня в меню значатся: кабан, соня-полчок на вертеле в меду с маковым семенем, улитки, фламинго, павлин, мурены (очень популярны) и дорада из садка.

Если в наши дни невозможно представить себе как деликатес рыбу, выращенную в неволе, то для римлян это — гарантия свежести. Такая рыба происходит из рыбохозяйства (piscinae), с непосредственным выходом в море, на одной из близлежащих вилл.

Морепродукты всегда украшают пиры. Для римлян они — настоящее сокровище. Как следует из соображений Плиния Старшего, море дороже всего обходится человеческому желудку, как по кулинарным, так и по вкусовым достоинствам…

Блюда из серебра, бокалы из выдувного стекла, тончайшего и цветного, выдержанное фалернское вино вместе с другими излюбленными сортами, фалернское массико и кекубо, придают пиру образ роскоши и высокий статус.

Но есть еще одно яство, прибытие которого гости ожидают с нетерпением. Это устрицы. Их также выращивают здесь, в Байе. Евтихий приказывает подать деликатес на небольшой горке льда. Все присутствующие в восхищении. Можем себе только представить вкусовой аккорд, когда ароматный гарум будет положен поверх устриц, отдающих морем!

Столовые приборы на римских пирах не предусмотрены. Как известно, здесь едят руками (или небольшими суповыми ложечками). На самом деле пищу подают заранее нарезанной. Но даже если из кухни принесут куски, то их нарежет специальный раб-резчик. К каждому едоку будет приставлен подобный ассистент, чтобы предварительно измельчать пищу.

Евтихий приготовил для гостей небольшие подарки. Такова традиция на пирах богатых римлян. Подобные дары называют xenia (этим термином обозначается свод правил гостеприимства греко-римского мира). Это роскошные подношения, иногда — серебряные ложечки или статуэтки из янтаря.

Наконец, еще одна занятная деталь. Во время пира принято воскурять фимиам. Для чего? Чтобы перекрыть запахи. Конечно, со всеми этими ароматами для тела, одежд, помещений, смрадом от пота, запахами еды и растений пир является настоящим испытанием для обоняния. И если вдобавок еще и воскурить фимиам… Марциал, критикуя один очень ароматный, но скудный на яства пир, писал, что поел он немного, но весь пропитался духами, да так, что ощутил себя… покойником (поскольку по традиции усопших покрывали пеплом и благовониями).

Первые гости прибыли. Всего ожидается девять приглашенных, идеальное число пирующих по римским обычаям.

Любопытно рассмотреть одежды. На мужчине — красная туника и тога густого синего цвета, с изысканным золотым шитьем по краю. На даме — изумрудная туника со множеством вышитых вставок. От этого ее одежда кажется звездным небом. Элегантная шаль-палла из расшитого шелка укутывает плечи, а через несколько мгновений передается рабу. Теперь можно увидеть великолепное золотое ожерелье с жемчугом и изумрудами, обвивающее шею. В ушах поблескивают золотые серьги в форме весов, где вместо чашек покачиваются небольшие белые жемчужины. Вся она буквально покрыта золотыми украшениями, как подобает состоятельной римлянке. На руках сверкают браслеты в форме змей, а на пальцах (кроме среднего, всегда свободного по магическим соображениям) — золотые кольца-печатки со вставками из голубой стекловидной пасты со знаком орла, в окружении драгоценных камней, в частности изумрудов и сапфиров.

Любопытный факт: кольца носят не только у основания пальца, но и на фалангах. Таков типичный обычай римлянок, что объясняет относительно малые размеры отдельных женских колец, представленных в музеях. Вероятно, многие из них носили девочки, а некоторые предназначались для украшения пальцев ног матрон (замужних женщин).