Стажер - Виталий Хонихоев

- Сэр, это линия сборки семь! У нас здесь проблемы! - прокричал в коммуникатор маленький человечек в военной форме Белейского Таганата. Форма сидела на нем мешковато, выдавая гражданского человека, до сей поры не имевшего никаких дел с армией. Да, если честно говорить, Тори Блейн и дальше бы не имел никаких дел с армией, если бы не принудительная вербовка всех мало-мальски стоящих киберинженеров. Тори привезли на эту планету, как и всех остальных и поставили на линию по сборке нейропроцессоров. Времени на то, чтобы разобраться в работе линии и оборудования не дали, постоянно кричали и торопили, а один раз солдат его даже ударил - когда он спросил, нельзя ли положить еще добавки на ужине. В общем и целом Тори очень скучал по дому. Но никто не собирался его туда отпускать и потому он решил вести себя примерно. И больше не высовываться, как тогда, на ужине. Просто хорошо делать свое дело и все. А все остальное, его , Тори Блейна не касается. Просто делать свое дело.

- Что там у тебя за проблемы? - вспыхнул экран коммуникатора. На экране появился тот самый солдат, что ударил Тори прошлым вечером.

- Э, мне нужны инструменты, стяжки сорок на двадцать и плазматрон ... - сказал Тори, чувствуя, как его ноги начинают каменеть: - Магистраль... то есть мы уже закрепили, но это недолговечно, максимум на четыре месяца...

- Ты, что совсем охренел, твою мать?! - раздалось из коммуникатора: - Да нам здесь только три месяца продержаться-то и надо! Если продержимся - потом все наше будет, вот тогда и поставим. А сейчас, что у тебя занятий других нет, чмо гражданское?!

- Э, есть, конечно же есть...

- То-то же... если еще раз твое нытье услышу... - пригрозил солдат и отключился. Тори передохнул и выключил коммуникатор. Ему нужно было два комплекта стяжек и плазменный сварочный аппарат, потому что временное крепление, поставленное на магистраль было ненадежно. Но хозяин - барин. Как хотят, так пусть и будет. Через два с половиной часа работы Тори Блейн нашел маленькую черную коробочку в переплетении проводов шкафа управления. По-хорошему надо было вызвать специалистов и проверить здесь все на предмет диверсии. Но после предыдущего разговора по коммуникатору Тори расхотелось беседовать с кем-либо из начальства. Воровато оглянувшись он спрятал коробочку, прочно висящую на проводе, вглубь шкафа. Кто его знает, подумал он, может это просто какой-нибудь нужный механизм, предохранитель там или еще что... имперцы понапридумывали всякой хрени, он же не обязан знать все и вся... И Тори Блейн продолжил свою работу. А черная коробочка Стива Монахью - свою. Она ничем не привлекала внимания и даже не излучала никакой энергии, вот потому-то инженер и не обратил на нее особого внимания. Она работала только тогда, когда под излучателем проходили нанокристаллические трубки. Всего лишь искажала приемный сигнал. Чуть-чуть. На долю ампера. 'Не было гвоздя - подкова пропала.' Но этого было достаточно, для того, чтобы на выходе трубка фонила. Тоже чуть-чуть. Но достаточно для того, чтобы не работать. 'Не было подковы - лошадь захромала'. Эта трубка должна была излучать не в самом нейропроцессоре, о, нет. Она всего лишь выводила на экран состояния данные. Одни и те же каждый раз. Потому что она была повреждена. 'Лошадь захромала - командир убит'. Получается, что нейрокомпьютер сам по себе был исправен и любая проверка его состояния на заводе показывала его исправность, но как только его ставили на истребитель и техники начинали выводить на режимную мощность - он перегорал. Потому что если ты подключаешь что-либо к сети и видишь индикатор на десяти процентах, то начинаешь увеличивать мощность, верно? До тех пор, пока не выведешь до ста процентов. А на самом деле это индикатор неисправен и ты попросту пережигаешь прибор. 'Конница разбита, армия бежит.' Почему сломалось? Потому что пилоты с техниками дураки. Не умеют новую технику осваивать. Конечно долго это не продлиться, но в общей суматохе можно было выиграть недельку-другую. А то и на месяц. Таков был план Стива Монахью. 'Враг вступает в крепость, пленных не щадя, оттого что в кузнице не было гвоздя'. Оставалось только ждать, когда отвалиться первая подкова.

- Докладывайте. - Торценни кивнул главному инженеру, грузному немолодому человеку по имени Майк Радовски. У Торценни болела голова и стягивало шею, так, словно он притянул ее к плечу резиновым жгутом. За окном здания городского Совета Вериоки, где Торценни разбил свою штаб-квартиру, давным-давно стемнело, но мощные прожектора превращали ночь в день. Воздух сотрясали корабли, садящиеся и взлетающие. В страшной спешке взад и вперед проносились армейские грузовые флаеры. Вдалеке, где-то на северо-востоке вспыхивали зарницы выстрелов и вверх поднимались нити лазерных лучей. От этого 'чертова муравейника', как говорил ашар, у него зверски болела голова. Сдавило затылок и кололо в висках. Торценни знал средство против всех болезней - надо было только раскурить трубочку семуты и все как рукой снимет, но сейчас нужно было ясное мышление. И поэтому он терпел боль. Терпел этого Радовски. Терпел эту планету.

- Ашар, поточная линия по производству нейропроцессоров 'Висла Ноль Четыре' в данный момент находится полностью под нашим контролем. Во всех ключевых узлах расставлены посты охраны, вдоль линии установлены автоматические лазерные турели типа 'Страж', инженеры проверили и запустили производство. Уже изготовлено около сорока нейрокомпьютеров. Вся продукция немедленно отправляется на орбиту адмиралу. - сказал Радовски, потирая руки, выпачканные каким-то маслом. Он тоже не выглядел особо радостным. Скорее уставшим.

- Что-то слишком легко все... - проговорил Торценни себе под нос. Какая-то мысль сверлила ему голову, но чертовы виски опять схватило так, что он стиснул зубы.

- Продолжайте работу, инженер. О любых происшествиях - докладывать немедленно. - сказал он сквозь стиснутые зубы. Инженер вышел. Торценни вынул из кармана свою трубку и посмотрел сквозь нее на свет. Прозрачный цилиндр магазина был пуст. Торценни положил трубку на стол, мельком заметив что у него сильно дрожат пальцы, потянул из кармана портсигар с золотой инкрустацией, раскрыл его. Внутри портсигара, на зеленой замше, в маленьких кармашках, словно патроны в патронташе