Барышня-воровка - Светлана Алешина

Сыщица уселась в кресло, Никита мгновенно пристроился на его ручке. Соня пересела на стул. Никита развалился в кресле. Софья не стала миндальничать, не то у нее было настроение, чтобы котильоны разводить. Она сразу приступила к делу:

— Никита, я слышала, что вы ухаживали за Анжеликой, но она вас отшила. Так?

— Разве я похож на парня, которому кто-то может отказать? — поинтересовался тот, посылая Соне улыбку, скорее похожую на гримасу гориллы.

— Я могу насчитать по крайней мере трех женщин, — заметила Софья. — И одна из них — Анжелика. Я знаю, что вы получили от ворот поворот. Скажите, зачем вам хозяйка дома?

— Мы друзья, если вы это имеете в виду. Анжелика мне как сестра, — отозвался Никита.

— Странно, вы такие разные. Расскажите, как вы познакомились с Анжеликой? Кто привел вас в дом?

— Я уже не помню… Мы познакомились на какой-то тусовке, — спокойно произнес Никита. — Я проводил ее до дому, она пригласила меня выпить кофе, мы обменялись телефонами. Все как всегда, ничего особенного.

— Врете, — оборвала его Соня. — На Анжелику это не похоже. Она не тот человек, чтобы тусоваться. Тем более приглашать к себе домой малознакомого человека…

— Да ладно, не тусуется… Познакомились — и все, это же не считается преступлением.

— Вас познакомила Инна, она мне сама сказала.

— Да? — Никита был непроницаем. — Как-то из головы вылетело, я знаю Анжелику довольно давно и…

— Никита, а почему все вокруг уверены, что вы не нуждаетесь в деньгах? — задала провокационный вопрос Соня.

— Потому что я в них не нуждаюсь, — невозмутимо парировал тот. — Это все, о чем вы хотели спросить?

— А это все, что вы хотите мне ответить?

Соня заметила, как на лбу спортсмена заблестели бисеринки пота.

— Вы живете не по средствам, голубчик, — вдруг произнесла актриса старушечьим голосом, припомнив одну из своих крошечных ролей в спектакле по произведениям Островского. — Это до добра не доводит! Побереглись бы, молодой человек, так и в долговой яме окажетесь, не ровен час… Женишок-то с брачком-с, гол как сокол, а павлином представляется…

Никита от неожиданности вздрогнул и изумленно посмотрел на Соню. Наверняка в первую минуту подумал, что у нее поехала крыша.

— У вас, Никита, денег нет, вам уже в долг давать перестали. Все ваши разговоры о солидном бизнесе, о достижениях — сплошная фикция. Так что Анжелика вам была нужна как воздух. Женившись на ней, вы получаете доступ к деньгам… Но вот незадача, она вам отказала! Вы решили запугать ее до смерти: организовали звонки, мнимые покушения. Я еще тогда заметила, что «таинственный убийца» очень хорошо ориентируется в доме. Хотите, расскажу, в чем состоял ваш замысел? Все должно было выглядеть следующим образом: вы нанимаете пару-тройку статистов, играющих роль убийц. Расправляетесь с ними на глазах у потрясенной женщины — и вот она уже ваша… Я все правильно рассказала?

Никита слушал молча, только багровеющее лицо выдавало степень его бешенства. Соня вовсе не была уверена, что ее рассказ — истина. Просто она не могла отказать себе в удовольствии вывести из себя этого хама.

— Ну ты и стерва, — хрипло произнес он. — Убирайся, пока я тебе шею не свернул. Надо же, как все гладко повернула. Может быть, я и Мишеля прихлопнул?

— Я не исключаю такой возможности. Говорят, у него с Анжеликой роман намечался… Вот вы его и убрали с дороги.

Никита тяжело поднялся из кресла и прошипел:

— Я пойду выпью чего-нибудь, а когда вернусь, чтоб духу твоего здесь не было!

Он заковыристо выругался и так пихнул стул, стоявший рядом, что тот разлетелся на части. Соня замерла, почти физически чувствуя, как его ненависть плотным кольцом окутывает ее. Она сидела не шелохнувшись, пока за Никитой не закрылась дверь. Только тогда поднялась со своего места и выскочила из комнаты. Ей срочно понадобилось съесть чего-нибудь сладкого. Такое чувство возникало у нее всякий раз после какого-нибудь сильного стресса.

Соня заглянула на кухню, из которой доносился запах свежей выпечки. Антонина доставала из духовки противень с румяными ватрушками. Желудок сразу же отреагировал на запах голодным урчанием.

— Тоня, вы просто кудесница, — проговорила Соня, подходя к домоправительнице. — Не дайте умереть голодной смертью, можно я одну ватрушечку попробую?

— Чего же одну? Садитесь, София, за стол, наливайте чаю. Нет, постойте, вы теперь у нас важная персона, я вам сама налью, — сердито пробормотала Антонина Степановна.

— Не сердитесь, — произнесла Соня виноватым тоном. — Так уж получилось, что я не смогла все рассказать. Это вовсе не потому, что я не доверяю. Просто я не хотела обнаруживать себя раньше времени… Ну не могла, не могла я ни о чем рассказать! Тонечка, покормите меня лучше, вы же добрая, не дайте погибнуть во цвете лет, — шутливо-жалобным тоном произнесла Соня, скорчив такую забавную гримаску, что Антонина рассмеялась.

— Ладно, я на тебя больше не сержусь, — проговорила она, отсмеявшись. — На вот, ешь, — она поставила перед Соней тарелку с румяными ватрушками и бокал горячего чая.

— Большое спасибо, — пробормотала Соня с полным ртом. Удержаться она не могла, такими аппетитными были ватрушки.

— Всех уже расспросила, а меня спрашивать будешь? — как бы между прочим поинтересовалась домоправительница.

— Конешно, — отозвалась Соня, — только шъем еще немношко.

Когда пятая или шестая ватрушка была съедена, она откинулась на спинку стула и блаженно зажмурилась. В эту минуту она не думала о нарушениях диеты, о фигуре, о том, что ей уже не восемнадцать, когда можно было есть что угодно в огромных количествах.

— Тонечка, вы королева ватрушек, булочек и плюшек, — пропела она.

Антонина улыбнулась и сказала:

— Ну, спрашивай, я готова.

Соня нехотя перестроилась на деловой лад.

— У меня всего один вопрос. Вы что-нибудь слышали об исчезновении Анжелики Сергеевны? Тут какой-то секрет Полишинеля.

— А это кто такой? У нас такие не бывают, — удивилась Антонина, всплеснув своими пухленькими ручками.

— Какие? — не поняла Соня.

— Ну, Полишинели эти, я их не знаю, не видела ни разу.

— «Секрет Полишинеля» — это просто говорят так. Образное выражение, когда все про это знают, а считается секретом.

— А, понятно, — отозвалась Антонина. — Ты знаешь, тут дело запутанное. Помню, Анжелика приехала вся какая-то расстроенная, бледненькая. У меня, говорит, мигрень, хочу побыть тут одна, отдохнуть. Обычно, когда у нее мигрени эти бывают, мы все в доме остаемся. Она хоть и не ест, почти не пьет целые сутки, мы все равно при ней. Она в своей комнате запирается и сидит там. Я ей только под дверь подносик ставлю — сок апельсиновый, тостики, фрукты, ну и заглядываю потихонечку. Дело такое, плохо человеку, может, врача вызвать или еще какая помощь понадобится… А в тот раз она всех отпустила. Хочу, говорит, одна побыть. Всем дала на несколько дней выходные, охрану тоже отпустила…